УБРы затормозили, загудели тревожно, растопырили манипуляторы, сигнализируя, что дальше хода нет, потом разом отстрелили дымовые капсулы. Белесоватый прозрачный туман начал затягивать своды, и в нем внезапно вспыхнули гроздья сверкающих нитей. Они тянулись отовсюду, с потолка, от стен и колонн, исчезая в еще не замутненном воздухе, но все их можно было продлить, словно струи невидимого ливня. Вальдес наблюдал их на экране сканера – застывший дождь из тысяч серебристых линий, что простирался от края до края как театральный занавес.
– Лазерная сеть, – промолвил Оношко. – Расстреляем эмиттеры из огнеметов?
– Нет. Пусть этим займутся УБРы. – Вальдес кивнул Вождю: – Действуй, Кро. Остальным рассредоточиться и глядеть в оба.
Полусферы приподнялись, вытягивая головки метателей. Сверкнули синеватые лучи, с шорохом потекла обшивка стен, рухнула часть колонны, усеянной черными раструбами эмиттеров. Серебристый ливень начал редеть, но откуда-то сверху ударила струя плазмы, задев панцирь робота. Потом плазменные сгустки посыпались, как метеориты в ночь звездопада на Земле.
– Э, да тут активная защита! – выкрикнул Оношко и отскочил – у его ног дымился выбитый в полу кратер.
– Все в коридор, – распорядился Вальдес, поспешно отступая и глядя, как УБРы танцуют в воздухе и бьют из всех орудий, стараясь добраться до излучателей. Их панцири раскалились, и тот, что слева, двигался без прежней резвости. Такая у них судьба, – мелькнула мысль, – сражаться и погибать вместо людей. Он не испытывал жалости, жалеть роботов было бы нелепо, и его ощущения скорей походили на ностальгию. Он летал на корабле лоона эо, носил изготовленный ими скафандр и пользовался их оружием, но сейчас за него, за всю их команду дрались земные машины. Пусть не достигшие порога Глика-Чейни и не такие умные, как сервы, зато отважные и бесконечно преданные. Плавилась их броня, горели силиконовые тяги, чернели отверстия амбразур, опаленных звездным пламенем, и капля за каплей истекала энергия, но они сражались. Верные железные бойцы, не ждавшие ни награды, ни даже похвального слова.
Бой длился не дольше трех минут. Потом Кро поднял руку в салюте и произнес:
– Первый говорит, что дорога расчищена.
– Только первый? – Вальдес всмотрелся в схему – огонек второго робота погас.
– Да. Второй полностью выведен из строя.
Команда снова вступила в огромный зал. У стен валялись обломки, чахлая поросль на куртинах тлела, корчась в огне, причудливый утес сделался грудой камней, окутанных паром. Один из УБРов был погребен под рухнувшей колонной, другой, цепляясь манипуляторами, упрямо полз к дальней стене, к широким аркам, что, очевидно, вели в централь. Там, растянувшись в шеренгу, стояли дроми с излучателями, и было их не меньше сотни.
– Керр, Бастьен, ракетами… пли! – рявкнул Оношко, и два последних снаряда мелькнули в воздухе, Грохнул мощный взрыв, три или четыре десятка дроми повалились, словно сметенные ветром бумажные солдатики, но это не устрашило остальных. Перебирая короткими толстыми ногами, сгибавшимися не так, как у людей, назад, а не вперед, зеленокожие ринулись в атаку. Это зрелище словно пробудило робота – он всплыл над полом, приподнял консоль с эмиттером и принялся стрелять.
– На пол! – приказал Вальдес.
Они рухнули на пол, открыв огонь из фризеров. Поток плазмы прокатился над ними, но силовая защита скафандров выдержала – во всяком случае, два одновременных импульса ее не пробивали. УБР, отвлекавший врага, орудовал тяжелым излучателем, фризерные заряды вспыхивали белыми искрами, вымораживая воздух, и после каждого разрыва над мертвым телом кружился смертоносный вихрь. Фризеры были прекрасным оружием, хотя не очень подходящим для стрельбы в упор – в эпицентре температура падала до абсолютного нуля, и в боевом скафандре делалось холодновато. Дроми были в нескольких шагах, когда Вальдес, прикинув дистанцию, скомандовал:
– Отставить фризеры. Атакуем!
Поднимаясь, он краешком глаза заметил, как робот оседает вниз – похоже, энергия иссякла. В следующее мгновение Вальдес увернулся от плазменной струи, перебросил через себя тяжелое тело дроми и услышал хрип врага и лязг протеза Кро. Самым трудным было научиться убивать, вспомнилось ему. Что ж, теперь Кро Светлая Вода делал это не хуже, чем его воинственные предки из Нью-Мексико, сдиравшие скальпы с англосаксов и испанцев… Или он имел в виду что-то другое?
Новый враг навалился на него, ощерив пасть, и Вальдес врезал ему по зубам бронированной перчаткой. Прочностью шкуры, плоти и костей дроми мог соперничать с бизоном, но боевой скафандр уравнивал шансы. Эти скафандры имелись у патрульных не всегда – ими начали снабжать землян век с четвертью назад, после того как дроми вырезали половину учебного центра на Зайтаре. В тот черный день сошлись с ними в рукопашной не десантники звездного флота, а ландскнехты из Венесуэлы, Бирмы и Китая, не столь продвинутые в воинском искусстве, и резня случилась страшная. Лоона эо, заботливые Хозяева, опыт учли и разработали скафандры.
Челюсть дроми раскололась, брызнули струйки синевато-пурпурной крови. Вальдес добил его лазером, перешагнул через труп, и тут защитное поле скафандра ослепительно вспыхнуло, отражая плазменный импульс. Сквозь этот мерцающий занавес он видел очередного врага, излучатель, нацеленный ему в грудь, и огненный выхлоп, плясавший у оконечности ствола. Зрачки дроми горели, как у почуявшего добычу хищника, широкая жабья пасть была приоткрыта; казалось, он понимал, что Вальдес не успеет его достать.
За спиной раздался тихий шелест, крохотный, невидимый глазом снарядик ударил в кирасу дроми, и тот окаменел, превратившись в ледяную статую. До Вальдеса докатилась волна знобкого холода, иней посеребрил лицевую пластину, бешено защелкал терморегулятор скафандра. Протез Вождя опустился на его плечо.
– Вперёд, капитан. Мы еще живы!
Но живы были не все. Неподалеку скорчился Фархад – защитный наплечник и левая рука с плечом снесены плазменной струей, и в чудовищной ране темнеют обугленные кости. Еще один десантник, Ким Йо с «Голландца», умирал – шлем поврежден, шея рассечена, из сонной артерии хлещет кровь, заливая скафандр. Вальдес рванулся к нему, но глаза десантника закатились. Погас еще один алый огонек.
Он очутился за шеренгой дроми, и рядом, словно по волшебству, выросли Светлая Вода и Птурс. Губы Степана яростно кривились. Он бросил взгляд на тела Фархада и Кима, пробормотал: «Зараза! Сволочи жабьи!» – и поднял фризер. Кро перехватил протезом ствол.
– Своих заденешь. Бей из лазера.
Они перестреляли десяток дроми. Ни одна зеленокожая фигура больше не шевелилась; враги застыли на полу, замороженные фризерами, сраженные лазерным лучом или тяжелым эмиттером УБРа. Десантники и экипаж «Голландца», опустив оружие, направились к Вальдесу, и тот облегченно вздохнул: раненых вроде бы не было. Впрочем, метатели плазмы редко давали шанс на выживание.
Фархада и Кима перенесли к груде камней, постояли рядом в молчании. Анвер Зарифов, сложив ладони перед грудью, беззвучно шевелил губами, творя молитву – он, как и Фархад, был мусульманином. Каким богам поклонялся кореец Ким Йо, они не знали, и Вальдес поручил его Владыкам Пустоты. Затем приказал рассредоточиться, и отряд направился к аркам.