На пороге кухонного выхода Ронни остановился и, оглянувшись, с непонятной тоской посмотрел на небольшую сливовую рощицу, прижимающуюся к высокому, давно позеленевшему каменному забору.
«Надо будет поговорить с мастером ландшафтов, – подумал он. – Пусть устроит тут что-нибудь этакое – шары, что ли, из кустов… а то от этой ровной травки скоро сам в козла превращусь».
Закрыв за собой дверь, Ди Марцио сбросил на стул плащ и поскорей достал из стенного шкафа небольшой, похожий на ермолку, сетчатый колпачок. Сбоку у колпачка находилась крохотная пуговка – едва генерал взял его в руки, пуговка приветственно заморгала красным огоньком. Ронни нахлобучил «ермолку» на макушку и, облегченно вздохнув, прошел в обеденную залу с низким сводчатым потолком.
Этот особняк построили почти двести лет назад с соблюдением канонов бессмертной «моды на древность», и с тех пор в нем мало что поменялось, за исключением, конечно, бытовой техники и индивидуальной энергосистемы. Мебель в двухпространственной кухне была все та же, что и при прадеде – из вечного мореного дерева, ни намека на пластик, лишь местами бронзовые панели, покрытые пятью слоями особого лака, исключавшего саму возможность потемнения. Заказывая новую модель кухонного автомата, Ди Марцио заранее пригласил дизайнера, чтобы тот изготовил агрегат в соответствии с остальными элементами интерьера. Когда-то здесь жили два, а иногда и три поколения большой семьи лордов Ди Марцио, но со временем их становилось все меньше и меньше… война оставила Рональда последним. Жена ушла от него три года назад, устав от бесконечных инспекционных поездок и постоянного отсутствия мужа, детей у них не было – она не хотела категорически, и тут уж Ронни ничего не мог сделать, а во второй раз жениться он просто не успевал. На ухаживание за женщинами у генерала Ди Марцио совершенно не хватало времени, да и вообще с возрастом они интересовали его все меньше и меньше. Раз или два в месяц он вызывал к себе приличную профессионалку, и ему этого вполне хватало. Все его силы поглощала работа.
Ронни снял китель, повесил его в узкий, как пенал, встроенный шкаф – туда же, вниз, полетела и портупея с кобурой и, ослабив на шее черный форменный галстук с тремя лентами-воланами, распахнул тяжелую дверцу буфета. Некоторое время он смотрел на три ряда разнообразных бутылок, мысленно перебирая на языке гамму вкусов и оттенков, потом, криво ухмыльнувшись, снял с полки приземистую, в форме тыквы, бутыль с золотой печатью на горлышке.
– Черт возьми, сегодня был слишком тяжелый день, – сказал он, садясь за стол с бокалом в руке.
Автомат выдал ему горячие булочки с запеченной внутри ветчиной, сок лао-лао и фруктовое ассорти. Ди Марцио налил себе на два пальца, выпил, и откинулся на спинку высокого стула. Благодаря сетке-излучателю зуд в носу и надоедливая ломота в суставах уходили, он оживал: теперь следовало ждать, когда старый виски погонит по жилам застоявшуюся кровь: можно будет сосредоточиться и начинать думать.
Некоторые положения доклада Коржа он уже видел. Собственно, группа аналитиков, в которую входили почти три десятка разнообразных специалистов – ксенопсихологов, криптологов, инженеров, – начала работать сразу же, как только закончилась война. Всех этих людей, так или иначе связанных с разведкой, (в основном с Ц-службой ВКС), Шер под разными предлогами повыдергивал с прежних должностей и собрал у себя. На начальном этапе они шли с должностным понижением, но как только Шер расправился с когортой древних маршалов, каждый получил то, что ему обещали – беспредельные полномочия, интереснейшую работу и, как сами они смеялись, почти любой чин на выбор. До полковника включительно…
Они начали со сбора любой, даже кажущейся неважной, информации, касающейся эсис, вплоть до солдатских баек и легенд. Были еще раз, с невероятной тщательностью, пересмотрены и проанализированы материалы допросов пленных военачальников, которых отпустили после заключения мира. Некоторые из пленных командиров так и не попали в руки разведки, ими занимались обычные армейские дуболомы, не способные иногда понять и половину того, что им рассказывали. Из допросов же следовало вычленить явную ложь и понять, на чем она основывалась… Начиная работать по заданной им теме, люди Коржа еще не представляли, какую конкретно задачу перед ними поставят впоследствии – на первом этапе задавался только сбор и анализ. Поиск нестыковок, поиск мотивации лжи, усовершенствование сложившегося психоэмоционального портрета представителей всех трех полов, – получалось три совсем разных портрета, и никак иначе; сперва это здорово удивляло. С третьим, высшим полом было трудно, до центра ССС доехали буквально несколько экземпляров, причем половина из них не в лучшем состоянии, но так уж складывалось. Если б не рвение некоторых особо страстных контрразведчиков, жить было бы не в пример легче, но во время войны о таких вещах не хотелось даже заговаривать. Довольно скоро выяснилось, что зачастую и представители военной разведки, беседуя с пленными, интересовались в основном техникой, тактикой и способами оперативного планирования, совершенно не трогая общие вопросы. Что из себя представляет эта загадочная цивилизация, на каких принципах строятся взаимоотношения с «воспитуемыми» – их это почти не волновало. Сие, в принципе, понятно: времени в обрез, начальство требует конкретики, а ты, идиот, с ним о поэзии?!
Нет, кое-что, конечно, понять все же удалось. То, например, что понятие «технический прогресс» у эсис не очень похоже на наше. Что их моторы примитивны, зато системы искусственного интеллекта, столетиями находившиеся под косвенным запретом у нас, функционируют пусть странно, зато действенно. Что сами они головой думать умеют, но не всегда, ибо некоторым думать не положено в принципе. Причем до самой старости. А вот почему – молчок. Половые различия? И да и нет. Так как тогда же? «А как вы определяете, кому быть лейтенантом, а кому полковником?» Ну, как же… невозможно стать полковником, не побывав лейтенантом. «Ах, вот как?.. очень глупо».
И все в таком роде.
Работать с третьим полом было и вовсе невозможно. Попробуйте поработать с экземпляром, презирающим вас не до глубины души даже, а до туманных глубин подсознания, причем вашего. Попытки считать что-либо прямо из мозга не приводили ни к чему, не было методик, а горячечные их разработки так ни к чему и не привели. Силовые методы убеждения заканчивались беспримерно стойким сумасшедствием палачей. Да, они панически боялись смерти, но это мало что давало. Дало лишь в одном случае, уже ближе к развязке – когда поняли, что чем они старше, тем сильнее в них этот страх, а тут как раз попался очень старый «воспитатель», добытый из-под самого носа проклятых «контров». Те просто укладывали всех, боясь, что в клетке они начнут свои фокусы, и неприятностей не оберешься. А самый главный специалист по «укладке», лис хренов, имел вообще такие приказы, что если бы не покровители, которых он клятвенно пообещал сдать, буде узрит светлый лик прокурора, черта б рытого ему от суда отвертеться.
Так вот тот-то старик и рассказал кое-что полезное, в частности, построил очень интересную систему галактических координат. Остальное уже было лишь делом техники – криптологи с образованием навигаторов Флота под рукой имелись, и в итоге старшие из «сыночков», джеры, резко получили шилом в жопу: аж брызнуло. О, это было гениально… ведь Шер уже тогда точно знал, что эсис уходят не из-за того, что решили оставить несчастное Человечество в покое, а потому, что им больше просто нечем воевать! За годы этой самонадеянной авантюры они сожгли девяносто пять процентов своего дальнего флота и потеряли практически все экипажи, способные хоть как-то рулить боевым звездолетом. Конфедерация же за это время построила не только сотни тысяч кораблей разных классов, но и создала – частично сама, частично с помощью Корвара, – системы вооружений принципиально нового уровня, не оставляя эсис ни единого шанса. Искусственный интеллект, подсказывающий тебе оптимальные тактические решения, это, конечно, здорово, (хотя и дьявольски опасно, что-то вроде танцев на минном поле – может, и не взорвется, конечно, но уж если рванет, то лечиться будешь у патанатома), но что ты сделаешь, когда на тебя прут кошмарные «крепости» с опытными, хищными весельчаками в ходовых рубках! И они, эти проклятые «молодые» звери, уже потирают руки, представляя, как от тебя сейчас полетят кипящие клочья, а они намалюют себе очередной крестик на корпусе.