– Не так чтобы особые… Просто я хочу понаблюдать за ними: как они отреагируют на сожженных охотников – их там ведь человек триста было, не очень-то и мало, если вдуматься. К тому же я пытаюсь разобраться в психологии: понимаете, вся беда в том, что мы толком не знаем, чем их можно напугать по-настоящему. Ясно, что потери в набегах эту публику нисколько не пугают, они привыкли к гибели соплеменников на охоте и воспринимают такие вещи совершенно равнодушно. Посмотрим, что они запоют после настоящей карательной операции.
– У вас что, есть какие-то источники информации? – скривился Скотт.
– Пока еще нет, но будем надеяться, что появятся. Мне, по сути, нечем их купить, но есть и другие способы.
Доктор Скотт тяжело вздохнул и выбрался из кресла. В его глазах была тоска, и сейчас Ланкастер искренне сочувствовал этому толстяку потерявшему этой ночью своих друзей и коллег точно так же, как и он – с той только разницей, что цивильные ученые вовсе не обязаны были брать в руки оружие и умирать на поле боя.
В отличие от солдат.
– Я свяжусь с вами, как только мы определимся с новым графиком полевых выходов, – произнес геолог. – Думаю, это произойдет денька через три.
– Буду вам признателен, если вы информируете нас о новой экспедиции немного раньше, чем обычно. Нам может потребоваться чуть больше времени для подготовки позиции. Мне, вероятно, придется увеличить количество людей на участке, каким бы безопасным он ни казался. Пусть мои ребята лишний раз пошевелят костями – а вашим людям все меньше нервотрепки, верно?
– Спасибо… до свидания, господин генерал.
Ланкастер любезно проводил своего гостя до выхода из корпуса, посмотрел ему в спину и закурил. Вокруг стояла непривычная тишина, не было слышно ни лязга техники в парках, ни солдатских голосов. Нигде, ни на дорожках, ни на спортивных площадках не маячили фигуры в черной форме, – легион словно вымер, лишь на полукруглой верхушке небольшой граненой башенки, возвышавшейся над шахтами старого КП, невозмутимо вертелся венчик антенны оперативной связи.
– Я отправил доклад, командир, – услышал он за спиной голос Мануэля Кертеса.
– На базу?
– Разумеется. Получен приказ действовать по обстановке. Подкреплений не ожидается. Что вы намерены делать?
– В данный момент я размышляю, лечь спать сейчас, или поговорить сперва с Томором. Он должен знать о наших открытиях в первую очередь.
– Вы считаете, что нам все же стоит опасаться десанта?
– Ман, ты хорошо представляешь себе наше местоположение в пространстве?
Кертес задумчиво пожевал губами. В Академии он, конечно, проходил обязательный для всех прикладной курс навигации и, в теории, должен был даже уметь проложить несложный маршрут от звезды к звезде при помощи малого штурманского вычислителя, но это было так давно, что он давно все забыл.
– Понятно, – верно истолковал его грусть Ланкастер. – Я, конечно, тоже не бог весть какой штурманяга, но определиться в пространстве пока еще способен. Видишь ли, братец Кертес, мы находимся в точке, недалекой от границ, и если я еще помню приблизительные сферы обороны, как раз неподалеку от нас лежит этакий «коридор» с очень низкой интенсивностью прохода патрулей. То есть небольшое оперативное соединение вероятного противника вполне способно прорваться на Альдарен незамеченным. И никто не успеет нам помочь, потому что самый быстроходный корабль будет идти с ближайшей базы ни много ни мало часов так сто. А то и больше. При этом, насколько я опять-таки знаю, на ближайших базах как раз быстроходных кораблей и нет: в патрульных легионах они ни к чему. Вот и думай, чего нам ждать.
– Нас сомнут, – Кертес сморщился и полез в карман куртки за сигаретой, – даже если б мы умели обороняться по-настоящему, и имели соответствующую технику – что такое один легион при обороне целой планеты? Нас перемолотят в фарш, можно не сомневаться. И какого дьявола нас сунули в эту проклятую дыру?
– Может, и не сомнут, – шевельнул уголками губ его командир. – Это смотря с кем нам придется воевать.
– Но мы ведь даже этого не знаем!
– Вот я и размышляю, как бы нам это разузнать… а кстати, на Томора ты уже не сдаешь? По-моему, рано. У него отличная техника, да и сам он, слышал я, стрелок хоть куда. Говорят, он редко промахивался. Но, ладно! Я отрублюсь ровно на три часа: остаешься за командира. И вот, пожалуй, что – найди Джо и закажи ему приличный обед на всех наших плюс Томор. А самому Томору передай от меня приглашение. Через… ну, чтобы привести себя в порядок, получаса мне хватит.
2.
Ланкастер появился в офицерском совещательном зале чуть раньше, чем следовало. Разносчики еще сновали с блюдами и графинами, в углу Джо Шнеерсон негромко беседовал с главным инженером Панковым, у раскрытого настежь окна стоял с сигарой Барталан, а остальные не торопились, зная, что командир, как правило, приходит последним. Виктор приветливо кивнул Шнеерсону, понюхал копченого гуся, и подошел к начальнику разведки.
– Ну, что там Скотт? – спросил Барталан. – Проект еще не закрывают? Или он приходил, чтобы посоветоваться насчет того, как ему составлять доклад работодателям?
– Проект и не закроют, – невесело усмехнулся Ланкастер и провел рукой по еще влажноватым после душа волосам – он не стал связывать их в хвост, оставив свободно падать на плечи. – Тут, дорогой мой, всплыли еще кой-какие подробности, причем весьма веселого свойства. Вокруг этого несчастного Альдарена, оказывается, идут нешуточные игры.
– Да кому он нужен, это чертово захолустье с полубезумными дикарями? Да ведь сюда нужно всадить миллиарды, чтобы добиться хоть какого-то результата!
– Я тоже так думал. Но, оказывается, здесь чистое золотое дно. Здешние недра, по словам Скотта – будущее человечества. При этом, кое-кому их разработка очень невыгодна. Вот и думай, к чему это и зачем это. Хороша задачка, нет?
– Это вам Скотт рассказал?
– Да, и я ему верю – по крайней мере, вещает он складно. Я, признаться, и сам подозревал нечто подобное, но не думал, что вся эта сказка имеет такие масштабы.
– Это, командир, если и сказка, то со страшным концом. Получается, нас запихнули сюда на деньги каких-то магнатов? Прекрасно… а где, любопытно, я мог бы получить свою премию за сверхурочные работы?
– Я, Ари, не знаю даже тарифов, а ты спрашиваешь меня – где. И вообще, дай бы бог дожить до окончательного расчета! О, вон уже и наши идут – чуют, красавцы, где вкусно пахнет!
В зал, оживленно переговариваясь, входили Кертес, Чечель и остальные штабисты. Рядом с Кертесом шел мрачный как туча полковник Томор. Поздоровавшись по очереди с командиром, офицеры расселись за столом, и Ланкастер сделал знак наливать.
– Помянем… – коротко приказал он.
Все встали. Ланкастер посмотрел на лица своих людей – они не первый раз поминали товарищей, но никто, пожалуй, не ожидал, что это будет происходить снова, да еще и здесь. Война давно закончилась, стала уже и забываться, отзываясь лишь ломотой в старых прострелах да пьяной тоской, накатывающей иногда по вечерам. И вот она опять постучалась в дверь – неожиданно, жестоко и нелепо. Нет, они вовсе не испытывали к альдаренским бородачам какого-либо сочувствия, для них это был просто враг, а что нужно делать с врагом, им объяснили еще в детстве. И все же они отвыкли от смертей, происходящих буквально у тебя на глазах, отвыкли от той пустоты, возникающей в сердце всякий раз, когда уходит товарищ, еще минуту назад стоявший рядом с твоим плечом.