Цифра совпадала, как совпадали и другие признаки, — все ближайшие астероиды не являлись рудосодержащими, иначе сканер, настроенный на максимальную чувствительность, верещал бы без умолку, а экран оказался забит пометками о перспективных для разработки астероидах. Сканер «Ресерч-8000», установленный на корабле Шкипа, обладал просто бульдожьей хваткой в отыскании и идентификации подобных промышленных объектов.
Снова — манёвр влево, манёвр вправо, ещё парочка глыб-гигантов, которые едва не растёрли в пыль пролетавший между ними корабль. И — вот… Вот оно!
На обратной стороне массивного астероида эллипсоидальной формы что-то отсвечивало матово-серым. Отсвет был слаб и мелькнул буквально на мгновение, но теперь поисковый сканер, задействовавший абсолютно все пригодные к помощи системы корабля, в том числе — оптику, немедленно врубил курсовой прожектор и буквально воткнул луч света в одну из каменных складок на поверхности астероида. Там, в небольшом ущелье, глубиной до пятидесяти метров, виднелись три одинаковые груды чего-то светло-серого. Именно эта окраска так часто встречается в самых отдалённых локациях… На корпусах кораблей рудодобычи!
Шкип перешёл на дрейфующий полёт, погасив скорость, приближаясь к астероиду. Поисковая система выдала на экран увеличенную картинку — одна из трёх груд с серым отблеском. Ближе, ещё ближе, ещё… И Шкип, несмотря на всякие предчувствия до конца надеявшийся на лучший исход, с ужасом и содроганием прочёл: «Малышка, жди…» И рядом — бортовой один-восемь-четыре…
Малышка, жди меня! Восемьдесят четвёртый! «Трайд» Рейни. Корабль старшины третьего отряда. Бывший корабль бывшего старшины бывшего третьего отряда… Мысли заметались в поисках ответа на вопрос, что могло произойти со всеми кораблями отряда? Причём — произойти одновременно, ведь они не успели задействовать ни одну из аварийных систем. Никто из них!
Какой-то одинокий обломок кружил вблизи, как парящий лист, попав в завихрения ПГ-движка «Трайда», но Шкипу сейчас было не до опознания трупа по фрагментам.
Три металлические груды во впадине этого астероида и ещё две — почти в таком же каньоне соседнего астероида. Ещё Шкип обратил внимание на странную форму астероида, расположенного напротив. Но обратил внимание быстро, мельком, не придавая такой мелочи никакого значения. Верхушка глыбы, там, где ей полагалось бы изображать закруглённое окончание эллипса, была снесена, будто срезана. Шкип успел повидать всякого — и несколько глыб подряд в форме скачущих лошадей с развевающимися гривами, и правильные пирамиды с разноцветно окрашенными верхушками, и даже человеческие лица, будто бы высеченные на поверхности каменных обломков…
Зато сейчас на такую неправильность обратил внимание Компаньон. Но сделал это не с позиции опыта, — откуда у него собственный опыт? — а с позиции обобщенных данных, полученных многими системами «Трайда».
— Нерентабельное использование лазерного бура на сверхпредельной мощности! Добытчики подчинённой группы использовали лазерные…
— Заткнись! — оборвал его пилот. — Их нет больше! Ты понимаешь? Их больше нет, они мертвы!
— Нерентабельное использование произошло до утраты биологической активности! — тут же отреагировал, внося поправку, Компаньон.
Шкип с удовольствием разбил бы сейчас блок полётного компьютера. Вдребезги. Потому что слова «нерентабельно» и «смерть» отстоят слишком далеко, чтобы их использовать в одной такой чудовищной фразе. Однако формально Компаньон был прав. Когда «Трайд» Шкипа почти коснулся нижними пилонами двигателей каменного гребня у самой вершины астероида, пилот тоже заметил, точнее, вторично оглядел астероид и дал оценку увиденному, такую же, как минутой раньше Компаньон.
Верхушка отсутствовала, потому что была срезана. Срезана подчистую, срезана лазером, из-за чего образовалась идеально плоская округлая площадка, достигавшая в диаметре трёхсот-четырехсот метров. Это при том, что стандартная промышленная установка «Крот», которой комплектовались «Трайды» добытчиков, даже при самом мощном импульсе на породе такой плотности вряд ли могла преодолеть более двух сотен метров. «Кротам» здесь потребовалась бы серия ударов, которые неизбежно сделали бы площадку неровной, со следами наложения и рубцами, оставшимися вместо отхваченной породы. Очередное тяжкое размышление, очередной повод почувствовать, как натянуты нервы. Пять разбитых в хлам «Трайдов», и где-то там, посреди груды металлопластика застыло пятеро погибших товарищей. Плюс этот странный след — чисто снесённая верхушка астероида. Плюс странный звук в эфире. Плюс то, что группа не успела подать сигнал бедствия… Сплошные плюсы, прибавляющие и прибавляющие напряжения.
— Монки, Крег! Это караванный! — наконец-то размыкая пересохшие губы, вызывал Шкип. — У нас чрезвычайная ситуация! Срочно оповестите Большую Маму! Чрезвычайная! Монки, Крег! Мы потеряли группу Рейни. Они мертвы! Погибли… Монки, Крег!
Шкип выходил в эфир по дальсвязи. Но вместо ожидаемого «ае, караванный!» ответом была тишина.
— Монки! — почти кричал Шкип. — Крег! Ответьте караванному! Да что же это такое… Компаньон! Что у нас со связью?
— У нас всё в порядке. Сигнал уходит. Даль-связь активирована…
— Тогда какого чёрта!
Непонятно, кому было адресовано восклицание, то ли Компаньону, то ли добытчикам звена, и что мог добавить Шкип. Потому что в следующую секунду в эфире прозвучала та самая мерзость — тянущийся звук, словно ножом по стеклу, и многоголосие шорохов. Теперь каждый полутон, каждая составляющая странного сигнала звучала отчётливей. Сам сигнал длился две-три секунды, вряд ли больше, но этого хватило, чтобы Шкип содрогнулся, ощутив состояние, близкое к панике. Ему захотелось немедленно стартовать отсюда через Прилив в Листопадный Зал. Туда, к остальным добытчикам, к застывшему, зафиксированному в пространстве Центральному Модулю, где спят в узких ячейках добытчики другой вахты и где пока ещё не знают, что исчезла дальсвязь и что пятеро пилотов уже не вернутся к Модулю, чтобы поменяться местами с теми, пока ещё спящими, а пять «Трайдов» никогда больше не встанут к причальному пирсу… И что неизвестный сигнал — на самом деле никакой не отголосок пульсации звезды Лахо, а самый настоящий предвестник несчастья.
А он появился вновь! Предвестник несчастья прозвучал в третий раз. Только теперь звучание длилось целых десять секунд, десять нестерпимо долгих секунд, кажущихся пыткой.
— Расшифровка сигнала невозможна! — доложился Компаньон. — Но очевидно сходство с действием поискового сканера… Наблюдаются схожие фрагменты и композиция сигнала… Если бы я был человеком, то назвал бы свои наблюдения интуицией. Но моя база данных не позволяет…
— Заткнись! — наверное, теперь это стало любимым приказом-обращением Шкипа к своему Компаньону. — Тихо!
Он не боялся приступов клаустрофобии, — на этот счёт среди добытчиков самый строгий отбор, — но вот сейчас, после десяти секунд скрежета и потустороннего шепота, напоминающего какие-то непривычные сочетания «ащщь…ощщь…», Шкипу стало очень и очень неуютно посреди движущихся бесшумно тёмных глыб.