— Вижу! Это линкор. Две такие чёрные туши разметали все патрульные корабли, что находились у Эйфории. А потом пошли класть свои бомбы. Твой «Икс» — тоже не подарок, за нами увязался один, скоро выползет из Прилива…
Волчки, сопровождавшие «Трайд», оставили его в покое и ринулись туда же, в общую свалку, добивать «Селену». Один из них, оказавшийся зажатым между тремя своими собратьями и лишённый возможности манёвра, был сбит на подлёте залпом носовых противометеоритных установок «Селены».
Команда круизёра продолжала торговаться за свою смерть!
Шкип заметил, как вздрогнул, запуская движки, звездолёт «Икс», будто собравшись и сконцентрировавшись перед боем. Как закрылись его грузовые порты и исчезли ленты-транспортёры. Насытившись человечиной, он выплывал навстречу «Селене», обнажая на ходу короткие раструбы вдоль несущих осей, недобро мерцая импульсами движков у оконечностей корпуса. Через несколько секунд пространство вокруг «Икса» стало нечётким, расплывчатым, даже ровное сияние Лахо принялось дрожать, когда свет звезды проходил мимо этого звездолёта. «Селену» начало швырять из стороны в сторону, будто кто-то надавал ей невидимых оплеух, каждая из которых вырывала целые секции из повреждённых бортов.
— Гравитационные орудия! Командор! Они используют гравитационное оружие большой мощности, вы…
— Уже знаем, что это такое. Нам досталось ещё у Эйфории. Если пользоваться классификацией Солнечной, твой «Икс» — это крейсерский корабль. Надеюсь, ты ведёшь съёмку всего, что тут происходит?
— Конечно, но только кому она понадобится? «Трайд» повреждён. Я… Ого! У вас полно трофеев!
Только сейчас Шкип разглядел, что поодаль от «Селены», затянутая кильватерной струей её сильных двигателей, тянется вереница искореженных волчков. Их было не меньше полутора десятка, и кроме них ещё несколько кораблей другой конструкции, которые Шкип видел впервые.
— А это что за коробки?
— Прямоугольные? Это их транспортники. Они успели накидать в мою «Селену» толстых прожорливых личинок, как в кусок протухшего мяса. Мы не сразу поняли, что они такое… А потом было поздно… И вообще, долго нам не продержаться… Ты-то как уцелел?
Шкип вздрогнул. До сих пор он не задумывался, как может выглядеть его спасение в глазах других пилотов. Вокруг — осколки разбитых «Трайдов», а он — ничего. Живой. Всего-то зацепили дюзы разгонных движков и уничтожены сенсоры левого борта.
— Повезло… — чтобы не вдаваться в подробности, коротко бросил в ответ, а после добавил, будто оправдываясь: — но я тоже снял двоих вот этих, вёртких. Один из них у меня в трюме, в разобранном виде!
Возникла пауза. Сквозь молчание командора, который принялся обдумывать что-то своё, всё явственнее проступало возбуждение остальных офицеров на командном посту.
«Ушли ещё два ускорителя… Держать тягу! Четырнадцать — слева. Запускай колотушки! Седьмая секция скисла, двадцать человек, как корова языком… Только бы нам не опоздать с подрывом!»
«Селена» сделала невероятный прыжок, уходя из-под гравитационного обстрела, разбрасывая покалеченными, но ещё работающими движками плазменные струи. Её противометеоритные установки левого борта прошили пространство лазерными нитями. Один из волчков дёрнулся, сходя с траектории атаки, и расцвёл ярким шаром, разорванный изнутри детонацией своего реактора. Остальные шарахнулись в стороны. Круизёр прошёл так близко, что Шкип успел увидеть картины разрушения в его прогулочных залах.
Куда девался блеск старомодных помпезных светильников? Вместо дорогой стенной обивки коридоры были покрыты гарью пожаров, шикарные занавеси с кисточками превратились в обгорелые лохмотья. Но огня уже не было. В тревожном синем мерцании аварийного освещения сверкали острыми гранями осколки гиперхрусталя обзорных экранов.
А внутри… Там будто копошилась какая-то светлая масса. Несколько пассажиров, уцелевших непонятно как, оказались заперты в небольшом герметичном отсеке. От космического холода и безмолвия, ворвавшихся в салоны круизёра, их отделяла, скорее всего, какая-нибудь тоненькая переборка, возле которой шевеление странных, отражающих аварийные блики, существ было особенно активным. А люди — пять или шесть человек, среди которых, как показалось Шкипу, один ребёнок, — беззвучно приникли лицами к овалу иллюминатора. Рассмотреть всё до мельчайших подробностей Шкип не успел, но ему показалось, что на лицах несчастных застыло выражение обреченности. Одной на всех.
— Что же они творят! — вырвалось у Шкипа.
Чем мог он помочь погибающей «Селене»? Чем мог помочь этим выжившим, чьё счастье на самом деле являлось агонией, отсрочкой неизбежного конца, который вот-вот для них настанет?
— Значит, так, добытчик… — по-прежнему лишённый интонаций голос командора вывел Шкипа из состояния прострации от увиденного. — Как ты понимаешь, к Эйфории пути нет. Остаётся единственный Прилив, ведущий к Капе Струны, и ты должен будешь туда попасть.
— Было бы неплохо, — иронично, но без особой веры усмехнулся Шкип. — Но как, командор?
— Не знаю. Но думаю, если тебя не сожгли до сих пор, есть вероятность, что не тронут и дальше. Почему так происходит — сейчас не стоит рассуждать. Может быть, жив пилот того истребителя, что ты загрузил в свой трюм, может, причина в другом… С Эйфории не ушёл ни один корабль, в этом я убеждён. Мы приняли сигнал по связи-мгновенке, что атакованы ещё несколько локаций и что большими звездолётами Военно-Космических Сил запечатывают Приливы, которые могут привести врага к Солнечной. Догадываешься, как это происходит?
— Самоуничтожение… — выдохнул Шкип, чья ирония разом испарилась, потому что сознание отказывалось принять новость, услышанную от командора «Селены».
Атакованы несколько локаций… Значит — вторжение!
— Вот-вот. Самоуничтожение. Я получил указание возвращаться в Солнечную, чтобы спасти своих пассажиров, ты же понимаешь, что у меня за пассажиры… Но раз уж спасать некого, — ты сам видел, кто хозяйничает в пассажирских салонах корабля, — мы тоже надеемся дойти до следующей приливной точки и навсегда остаться в Приливе. Мои реакторы держатся на честном слове, так что… А шесть из восьми основных постов уничтожены проникшими на лайнер тварями, спасает только многократное дублирование управления. Я думаю, никто в Солнечной пока не догадывается о характере угрозы и реальных возможностях врага. Поэтому твой груз и подробная запись всего происходящего может оказаться ценней, чем «Селена»… По ту сторону Приливов — сплошная паника. Последнее, что я услышал, были истеричные выкрики какого-то офицера, командора военной станции. Он приказывал всем, кто находится в окраинных локациях, уничтожать навигационные системы, чтобы врагу не достались карты маршрутов и схемы исследованных Приливов. Потом связь прервалась. Враг умеет вдобавок ко всему глушить эфир. Жаль, мы с тобой не распознали сигнал, когда он прозвучал в первый раз… И знаешь, что я думаю? Тот офицер прав! — речь командора стала поспешной, обрывчатой. На командном мостике «Селены» что-то происходило, но что именно, разобрать было трудно, какие-то хлопки, глухие удары, визг разрезаемого металла. — Для врага наши лоции очень важны! А у тебя, возможно, есть лоции врага. Доставь свой груз. Сейчас я отправлю пакет по информационному каналу. Там — отчёт. Всё, что произошло у Эйфории… Что произошло с нами… Это важно!