— Действия.
— Нет. — «Разве что во время специального тестирования. Я умер, спасая человечество, а потом чуть не выпрыгнул из скутера. Но это уже из другой оперы — спасибо Лиин!»
— Отношения с противоположным полом?
— Ну...
— Был ли у вас половой контакт непосредственно перед Первым Боевым вылетом?
— Непосредственно — это как? За час? За день? За неделю? — «Как ее там звали, Эстела, кажется? А еще я трахался с водяными матрешками, маджонгом, шахматами для сумасшедших и кучей всего интересного, что предоставляется курсантам в половое пользование во время отработок!»
— Как вы оцениваете ваше душевное состояние?
— Я не идиот.
— Меня не интересуют умственные способности...
— И не псих. — «Так, накатывает иногда понемножку. Дурел раньше в полночь. По Лиин с ума сходил, дурак малолетний!»
Неприятная вышла беседа. После нее даже приборчик акустика показался Джокту милой игрушкой по сравнению с раскопками, произведенными психиатром.
Затем был физик. Офицер отдела по разработке навигационного оборудования. За ним — темная личность. Специалист по паранормальным явлениям, потом...
Особист остался последним. И, к неописуемому восторгу Джокта, милостиво предложил встретиться «как-нибудь в следующий раз». Не забыв, впрочем, оставить Джокта в состоянии легкого ступора, продемонстрировав свою осведомленность о многих вещах.
— У вас ведь встреча, не стоит на нее опаздывать. Только не пейте апельсиновый фреш и водку. И не очень обращайте внимание на эстраду, особенно если там будет выступать какая-нибудь певица...
Особист встал, протянул руку и внес ясность в свое решение.
— Раз уж нам не довелось побеседовать всем вместе... Сообща, так сказать, то я считаю нужным сначала изучить все, что вы рассказали штабным специалистам. Сверю полученные данные с рапортом, кое-что разузнаю... А потом мы встретимся.
— Но только обязательно — перед следующим моим вылетом. Так? — преодолев неловкость сказал Джокт.
— О! Конечно! Вы на удивление проницательный юноша!
— Да нет, я бы сам не додумался. Мне это тот, первый, медик сказал. Всего хорошего, ком!
— До встречи, пилот. Я сам вас разыщу, так что можете сегодня развлекаться, как вам угодно.
— Ну, что? — первым делом спросили его Барон с Гавайцем на выходе из штаба, и только потом кто-то из них вызвал скутер.
— Да так, ничего особенного...
— Как беседа? О чем спрашивали?
— Ничего. Поспрашивали и отпустили.
Хоть Джокт второй раз находился возле штабного городка и наблюдал фасад с мраморными колоннами, перевитыми стальным плющом, в памяти всплывала другая картина... Тот же фасад, только искусственные растения уже оплавлены, и под ногами валяется мраморная крошка, вперемешку с чем-то, напоминающим комки ваты, измазанной красным. А где-то там, за спиной, остались темные коридоры со сканирующей медкапсулой и прощальное послание Спенсера.
«За-быть!» — приказал себе Джокт, и все стало таким, как есть.
Снова ярко сияло солнце. В огромном небе ни облачка, и только по краям видимого горизонта, достаточно близкого, если учесть наличие высотных зданий, вставала сиреневая дымка. Отшлифованный мрамор колонн блестел, плющ казался совсем настоящим, если бы не цвет — не бывает растений со стальным блеском.
Недолгое молчание нарушил Барон, сразу спросив о том, чего все они больше всего боялись при этом вызове в штаб.
— И насчет Первого Боевого?
— Нет. Как раз об этом — ни одного вопроса. Там целая комиссия меня ждала, по поводу моей галлюцинации.
— Той штуки, что ты увидел в Приливе? — уточнил Гаваец, хотя и так было ясно.
Не очень доверчиво уточнил, между прочим!
— Ребята, вы чего? Я не стукач. И тоже думал, что в первую очередь насчет нашего боя со стажерами Бессмертных будут...
— Стоп! — Барон приложил палец к губам. — Больше ни слова. Здесь.
При этом он многозначительно направил взгляд по дуге.
— Есть такие места, где и стены слышат. Одно из них — прямо перед нами. — А потом добавил, демонстративно скрестив руки на груди: — Если хочешь, чтобы о чем-то молчали, молчи первым!
— Действительно, что мы тут болтаться должны? И так два часа потеряли... Найдем какое-нибудь кафе, глотнем по наперстку джина. Там и поговорим. До банкета все равно время еще есть! — Гаваец шагнул к остановившемуся скутеру, услужливо распахивая дверцу, — К вашим услугам, лидер!
— Спасибо, ведомый! — в тон ему ответил Джокт.
И скутер понесся по случайно выбранному маршруту.
Строения складывались в кварталы, кварталы — в районы. Хотя преобладали типовые постройки — здания от десяти до двадцати этажей, встречались и необычные дома: круглые башни с вращающимися уровнями, здания с зеркальным покрытием, еще какие-то низкие приземистые терминалы. Магазины уходили под землю своими бесконечными уровнями, пилоты видели лишь фасады этих магазинов с яркими рекламниками над входом.
— Остановку, пожалуйста! — попросил Джокт. когда скутер проплывал рядом с серым невзрачным зданием.
— Это что — кафе? — с сомнением протянул Гаваец, — Ты уверен?
— Нет. Как раз я уверен в обратном. Подождите меня минуту, я сейчас...
Джокт направился к монолиту станции наземной обороны, глупо совмещенной с убежищем. Но того, кого он желал бы увидеть, здесь не было. А у малоприметного входа стояли двое белобрысых верзил, настолько одинаковых, что можно было решить, будто они братья-близнецы. Вот только нашивки одного курсанта свидетельствовали, что он состоит в корпусе самоходной гравитационной артиллерии, а другой обучался в общевойсковом пехотном училище. Близнецов никогда бы не разлучили. С этим правилом Джокт был знаком.
Пообщавшись с курсантами и узнав все, что его интересовало, Джокт вернулся к скутеру.
— Жаль... — невольно вырвалось у него.
— Кого ты уже жалеешь? — удивился Барон.
— Был тут один. Я ему ящик джина задолжал. Вот, вспомнил...
— Долги нужно отдавать, — убежденно заявил Барон.
А Гаваец согласно кивнул. Но никаких дальнейших расспросов не последовало. Если человек захочет — он сам расскажет. Нехитрая, но жизненно полезная истина. К тому же ни Барон, ни Гаваец никогда не отличались излишним любопытством.
— А вот и кафе! Подойдет? — У Гавайца, наверное, был нюх на такие вещи.
Никто, кроме него, не обратил внимания на маленькое уютное заведение, приткнувшееся к стене высотного здания.
— Нам все подойдет. Иди знай, где тут еще такие места есть?