– Сержант Кентаринов! – послышался голос Малунова.
– Я! – автоматически отозвался Кирилл, не прерывая размышлений.
Однако вскоре мысли о Светлане пришлось выкинуть из головы, поскольку подполковник предоставил слово местному капеллану, капитану Топоткову, и тот выступил с короткой речью, смысл которой мало отличался от подобных речей начальства в «Ледовом раю». Да и от вчерашней его речи – тоже…
Речь была закончена парой пропагандистских лозунгов, после чего полпол сказал:
– Поскольку сегодня боевой день, всем быть в надлежащей готовности!
Затем на флагшток подняли голубое и иссиня-черное знамена, и тут же над плацем зазвучала мелодия гимна Галактического Корпуса.
Все присутствующие прижали к сердцам правые руки и грянули:
Не дремлет злобный враг у наших врат,
И мы не дремлем в ожиданье тоже.
И если во врата прорвется супостат,
На атомы легко его разложим.
Мы можем!
Привычное воодушевление переполняло души. Краснели щеки и уши, блестели глаза…
Собрались ксены перед нами, брат!
Они сильны! Но мы могучи тоже!
И если в нашу жизнь ворвется супостат,
На атомы легко его разложим.
Мы можем!
Грудь разрывало от ненависти, сжимались кулаки, и никому не стоило становиться на пути у Человечества.
У ксенов план – отбросить нас назад,
Они ударят, мы ударим тоже!
И если отступать не станет супостат,
На атомы легко его разложим.
Мы сможем!
Музыка отгремела, голоса затихли, воодушевление медленно растворилось в воздухе.
– Вольно! – скомандовал подпол. – К исполнению каждодневных обязанностей приступить! Разойдись!
После раздачи прапорщик Малунов со старшиной Выгоновым отвели своих подопечных в учебный класс, где прапорщик объявил, что главная мечта каждого новобранца – жажда бить ксенов – близка к исполнению.
Кириллу показалось, что в словах Малунова прозвучала некоторая издевка, мало соответствующая той проникновенности, что ощущалась вчера, под звездным небом. Наверное, начальство уже накрутило прапору хвоста. Потом Малунов объяснил, почему начавшийся день называется боевым.
Для начала новобранцам напомнили, что за время, прошедшее с начала атаки анимал-десанта на Незабудку, выработались определенные законы ведения боевых в действий и что законы эти нужно знать. Господам новобранцам уже известно, что атаки гостей, как правило, происходят через день. Иногда, правда, этот порядок нарушается, потому что бои идут три дня подряд, но потом непременно следует день без атак. Начальник штаба базы майор Шишмаренок, ныне находящийся на излечении в гарнизонном госпитале, попытался с помощью штабных ИскИнов отыскать хоть какую-то систему в действиях гостей, но ему удалось выяснить только одно: за исключением пары недельных перерывов, двух дней без атак не было еще ни разу. А потому, дамы и господа, сегодня избежать боевых действий вряд ли удастся. Дни с атаками гостей называются боевыми, дни без атак – дежурными. В дежурный день в районе боевых действий находятся четыре «шмеля» с дозорными на борту. Их задача – боевое дежурство и начало боевых действий в случае неожиданной атаки с направления, где находится Динозавров Позвоночник. Главное для дозорных – продержаться до подхода основных сил. В боевой день дозоры тоже организуются, однако поскольку время подлета основных сил из-за повышенной боеготовности гораздо меньше, чем в дежурный, то дозорных выставляется несколько меньше, а шансов выжить у дозорных несколько больше.
– А не проще ли тогда находиться в постоянной боеготовности? – спросил Фарат Шакирянов, новобранец из лагеря «Остров сокровищ».
– Не проще, – сказал прапор. – Люди не могут постоянно находиться в боеготовности по чисто психологическим причинам.
Объяснение было логичным. И в самом деле, день, проведенный в боеготовности, но не закончившийся боем, резко понижал боевой дух подразделения еще в давние времена, а люди, в общем-то, не изменились.
Потом весь взвод был поделен на два полувзвода, к каждому из которых на время боя было приписано отдельное антигравитационное транспортное средство. О составе дозоров пока речь не шла, сначала надо пережить первый бой, а там уже и с дозорами будем разбираться…
После Малунова перед новобранцами выступила капрал Марина-Элен Коржова. Она объяснила, что все раненые своевременно получают медицинскую помощь, что за каждую рану выплачивается страховка.
– И неужели страховая компания еще не разорилась? – спросил Спиря.
– Страховая компания на Незабудке организована компанией ИГ «Фарбен Индустри галактик», которая владеет язонитовым рудником. Прибыли компании таковы, что вполне хватает на страховки защитникам рудника, а вот простой его принесет гигантскую потерю прибыли. И хотя подобное еще ни разу не произошло, руководство ИГ «Фарбен Индустри галактик» само предложило руководству Корпуса финансовую схему страхования бойцов. Разумеется, в случае гибели бойца семье выплачивается немалая компенсация.
Тут и ежу было ясно, что фактически галакты, защищая рудник, действуют как наемники. Но кто сказал, что защитник Родины не может получать еще и финансовое обеспечение от фирмы, безопасность которой зависит от его действий. Система была неглупой. Во всяком случае, понятно, что себе в убыток господа из ИГ «Фарбен Индустри галактик» действовать бы не стали.
– Есть ли какие вопросы? – спросила капральша.
Вопросов не последовало. Скорее всего, никто попросту не хотел думать о плохом. Все решили, что когда дойдет до ранения, тогда и вопросы появятся, и ответы будут получены.
«Фаталисты мы, кол нам в дюзу! – подумал Кирилл. – Кому суждено быть повешенным, тот не утонет! А впрочем, это не худший способ жить. Особенно, на войне…»
Тем не менее он решил было задать вопрос о том, как эвакуируют раненых в гарнизонный госпиталь, но тут где-то рядом вдруг тоскливо взвыла сирена.
Прапор весь подобрался, словно собирался прыгнуть сквозь потолок учебного класса. Медичку будто ветром сдуло. Старшина сжал кулаки и потряс ими.
– Взвод! – рявкнул он. – В ружье!!!
Все дружно повскакивали с мест, потому что старинная команда «В ружье!» по уставу означала в первую очередь, что надо иметь при себе персональный тактический прибор и бластер ближнего боя, а и ПТП, и трибэшник находились сейчас в казарме. Во вторую же очередь команда означала то, что сей ближний бой неминуем.
Выскакивая из класса, Кирилл поймал взгляд Ксанкиных глаз. Они сияли от возбуждения.
«Черт побери! – подумал вдруг Кирилл. – Неужели предвкушение возможного убийства для нас так же приятно, как возможность отстыковать друг друга!»
И ему ни с того ни с сего захотелось распустить перед Ксанкой несуществующий хвост.