Все крутилось вокруг ограбления, случившегося этим утром. Именно там лежали ответы, именно там он мог найти и остановить убийцу Джулии.
Неслышно пройдя через прихожую, Ник сунул руку в висевшую на стене сумочку Джулии. Схватив ее КПК, он быстро отыскал карточку-пропуск и ключи и, сунув их в карман, направился к двери гаража.
16:03
Белый дом в колониальном стиле на Мэйпл-авеню был лишь одним из нескольких принадлежавших Шеймусу Хенникоту, который последние тридцать лет проводил лето со своей семьей на виноградниках Марты. Дом традиционно оставался пустым в июле и августе. Только Джулия Куинн изредка заглядывала туда, чтобы решить вопросы, касавшиеся коллекции Хенникота и его благотворительных пожертвований.
Неофициально известный как Вашингтон-хаус, дом Хенникота был построен в начале двадцатого века, спустя много лет после того, как там мог бы жить Джордж Вашингтон. Хотя он считался исторической достопримечательностью города с тех времен, когда тот был еще деревушкой, на самом деле от его оригинального дизайна остались лишь две внешние стены.
Во времена его постройки в 1901 году, имея площадь чуть больше десяти тысяч квадратных футов, этот дом стал самым большим домом в округе. Бывший когда-то центром старомодного городка Байрам-Хиллс, он затерялся, как и сам окружавший его город, среди мириад построек, возникших в течение прошлого столетия. Однако, в отличие от многих соседних домов и строений, снесенных во имя прогресса, Вашингтон-хаус шел в ногу со временем. С появлением автомобилей к нему добавили гаражи. Это первый дом в городе с холодной и горячей водопроводной водой. Шестидесятые годы принесли с собой кондиционеры и утепленные окна с двойными рамами. Его внутренность постоянно менялась, стены строились, сносились и расширялись, комнаты добавлялись, убирались и объединялись, проектировались современные кухни, начиная с посудомоечных машин тридцатых годов и заканчивая нынешними холодильниками и газовыми плитами.
В доме были установлены беспроводной Интернет, спутниковое телевидение, экономичное отопление и развлекательные системы, которыми престарелый Шеймус Хенникот и его семья почти не пользовались.
Но самым большим изменением, о котором не знало ни городское бюро планирования, ни коммунальные предприятия, ни местные подрядчики, стало детально разработанное обновление подвала, которое семья гордо называла Склепом Данте — укрепленные бетонные стены, пол и потолок из полудюймовой стали, покрытые украшенной изящным орнаментом обшивкой из темного ореха, придававшей эстетический облик казавшейся несокрушимой крепости.
Охранная система подвала была детищем самого Хенникота. Хотя Шеймус считался щедрым и великодушным, делая частые анонимные пожертвования и отдавая во временное пользование произведения искусства из коллекции отца, именно он считал, что существует нечто чересчур соблазнительное для современного человека, нечто, что необходимо спрятать от посторонних глаз, по причинам, которые мог объяснить только сам.
Припарковав машину позади дома, Николас взял с сиденья фонарь и воспользовался ключами и карточкой Джулии, чтобы преодолеть тяжелую стальную дверь. Оказавшись в маленьком вестибюле, он с помощью карточки открыл запертую на магнитный замок внутреннюю дверь. Свет не горел, запасы аварийного освещения иссякли еще несколько часов назад, но система безопасности продолжала действовать, питаясь от суточных резервных батарей, поддерживавших работу замков.
Ник быстро прошелся по первому этажу — дневного света вполне хватало. Здесь присутствовали все атрибуты современного дома — гостиная, столовая, кухня, семейная комната. В отдельном крыле находились библиотека, бильярдная и музыкальный салон.
Проигнорировав второй этаж, Ник с помощью карточки-пропуска открыл большую тяжелую дверь в подвал, под деревянной обшивкой которой скрывалась трехдюймовая сталь. Она вела на темную лестницу. Включив фонарь, Николас увидел дорогие зеленые обои с узором в виде лилий и покрытые толстым ковром ступени. Спустившись на пятнадцать ступеней, он обнаружил еще одну дверь. Но эта выглядела по-другому — из шершавой стали, без ручек и петель. Ник достал странной формы ключ, который взял из сумочки Джулии. Она объясняла, как действует система безопасности, уже раньше. Или позже, смотря по чьему времени считать.
Восьмиугольный ключ можно вставить различными способами, и лишь один из них позволял открыть дверь. Каждая грань была отмечена буквой, соответствующей определенной дате года. Вставив ключ неправильно дважды, ты лишался возможности воспользоваться им на двадцать четыре часа. Но, что еще хуже, дверь позади автоматически запиралась, и ты оказывался в ловушке, пока кто-нибудь не появится. Весь подвал воистину можно назвать сейфом.
Ник набрал номер соцстрахования Джулии на клавиатуре под считывателем, трижды провел через него карточкой и вставил ключ вверх стороной с буквой «Д», о чем упоминала Джулия. Наконец он повернул ключ, и дверь тихо открылась.
Первым, что увидел Ник, оказался большой стол-витрина посреди огромного, словно в музее, вестибюля. Луч фонаря отразился от его чистой поверхности; в центре стеклянной крышки вырезан идеальный круг. Витрина, в которой, несомненно, хранилась часть старинного оружия, которое описывала ему Джулия, была пуста.
В глаза бросилась картина на стене с изображением водяных лилий. Не было никакого сомнения в том, чья рука ее сотворила. Видимые мазки кисти и размытое изображение цветов над водой придавали картине ярко выраженный импрессионистский оттенок. И, хотя красота ее не могла ни с чем сравниться, она смотрелась странно на фоне разбитого стекла. Ибо, несмотря на ошеломительную стоимость древнего оружия, похищенного из этого подвала, она не могла даже приблизиться к цене одного из лучших творений Клода Моне, работы, подобная которой была недавно продана за восемьдесят миллионов долларов.
Пройдясь по подвалу, Ник обнаружил залы для совещаний, реставрационные мастерские, склады с контролируемой влажностью, заполненные сотнями ящиков с адресами самых знаменитых музеев мира: Смитсоновского, Метрополитен, Лувра, Ватикана. Ящики всех форм и размеров, в которых содержалось неизвестно что.
Своим элегантно обставленным личным кабинетом Шеймус, судя по всему, пользовался нечасто, о чем свидетельствовало отсутствие каких-либо фотографий или памятных вещей.
Остановившись возле стола, Ник заметил странную коробочку размером в шесть дюймов с красной выпуклостью в форме полумесяца на крышке. Он уже видел похожие на стене возле картины Моне и в коридоре по пути к кабинету и решил, что они имеют какое-то отношение к системе безопасности, но теперь понял, что их поместили там воры, отключив с помощью этих устройств камеры.
Пытаясь получить какое-то представление о личности Шеймуса, Ник обвел лучом фонаря комнату, стол, полки, на которых стояли энциклопедии, книги по философии и религии, «Божественная комедия» Данте, трактаты о голоде и бедности.
Повернувшись, он открыл ящики комода и обнаружил целый набор почетных знаков, медалей и свидетельств. Но, в отличие от трофеев, которые Ник прятал у себя в библиотеке, то были не спортивные награды, а признание заслуг, намного превосходивших успехи в хоккейных чемпионатах и соревнованиях по плаванию. ЮНИСЕФ, Фонд дикой природы, «Место для человечества», «Врачи без границ», «Спасение окружающей среды» — все они в свое время признали высочайшие заслуги Хенникота.