— Вот только этого не надо, — бросил в ответ Шеннон. — Ни у тебя, ни у них ничего против меня нет. Я чист как стеклышко.
— В самом деле? Как насчет пяти штук, которые ты получил от наркодилеров в прошлом году?
— Чушь. Ты дал мне те деньги, сунул их мне в карман, — Шеннон ткнул пальцем в двоюродного брата. — И я тут же отдал их тебе обратно. Я не желаю иметь ничего общего с твоими делишками.
— Странно, а я помню совсем другое, — насмешливо проговорил Дэнс.
— Хочешь подставить родную душу?
— То, что мы двоюродные братья, вовсе не значит, что мы родные души. Слава богу, у наших родителей нет ничего общего.
— Ты что-то натворил, — сказал Боб. — Я вижу по твоим глазам. И получилось все вовсе не так, как ты хотел, верно? Иначе ты улыбался бы до ушей, даже несмотря на двести погибших в авиакатастрофе. Что ты сделал, а? И какое к этому имеет отношение Куинн?
Дэнс открыл дверь в помещение с камерами и повернулся к Шеннону.
— Отправляйся на место катастрофы и подумай как следует о собственном будущем. — Дэнс помолчал. — И не забывай, от кого оно зависит.
Вставив ключ в замочную скважину, Дэнс открыл тяжелую зарешеченную дверь и шагнул в камеру. Закрыв дверь за собой, положил ключ в карман. В руках он держал корзинку с вещами Ника, который сидел посреди камеры на складном стуле, глядя на потертые часы на стене.
Итан помахал корзинкой перед глазами Ника. В ней лежали бумажник Пола Дрейфуса, его собственный бумажник, мобильный телефон, ключи, на которые он не обращал внимания, предпочитая смотреть на стену, но взгляд его то и дело невольно падал на лежавшие в корзинке золотые часы. Только они волновали его сейчас — не ключ от камеры в кармане Дэнса, который мог бы позволить ему освободиться из заточения, не его собственные ключи, с которыми он мог бы сесть в машину и уехать. Главным для него сейчас было вернуть часы.
Дэнс отодвинул корзинку в сторону, словно издевательски напоминая, кто здесь сейчас главный.
— Неплохие у тебя часы, — сказал он, доставая их из корзинки, повертел часы в руках, провел пальцем по золотому корпусу, по заводной головке. Открыв их, посмотрел на циферблат в староанглийском стиле. — Старинная вещь. От отца досталась или, может, от деда? Наверное, очень дорога твоему сердцу? «Fugit inreparabile tempus», — прочитал он надпись. — Уверен, ты очень расстроишься, если лишишься их, верно? — Дэнс убрал часы в правый карман пиджака.
Два конверта в кармане Ника словно жгли его огнем. Если Дэнс найдет их, увидит страничку из «Уолл-стрит джорнал», прочитает письмо, где говорится про часы… В ушах его эхом отдались слова Маркуса: «…не в те руки…» Ник знал, что нет рук хуже, чем руки Итана.
Дэнс снова потянулся к корзинке и достал из нее серебряный медальон святого Христофора.
— Если кто-то украдет нечто мне принадлежащее, нечто для меня дорогое, подаренное мне матерью… я как минимум очень разозлюсь. — Он просунул корзинку через решетку, поставил ее на пол, затем повернулся и наклонился к Нику. — Где ты его взял? — спросил он, покачивая медальоном перед лицом Ника, словно маятником. — Ты лазил в мой шкафчик? Или Дрейфус? Как, черт побери, ты туда проник?
Ник молчал, не отводя взгляда.
— Я получил его в день окончания школы, — сказал Дэнс, переворачивая медальон и читая потертую надпись. — «Чудеса случаются». Моя мама выгравировала эти слова, поскольку отец говорил, что будет чудом, если я закончу школу, будет чудом, если из меня хоть что-то получится. Она всегда называла меня своим маленьким чудом.
На какое-то мгновение Нику показалось, что в глазах Дэнса промелькнула человеческая искорка. Он повесил цепочку на шею, и медальон лег ему на грудь, поверх рубашки и галстука, словно награда за безупречную и преданную службу.
— Я снимаю его на работе, потому что не хочу потерять. Это почти единственная дорогая для меня вещь на всем свете. Я не слишком сентиментален, но она значит для меня нечто такое, чего тебе не понять. Тебя следовало бы убить за то, что ты ее украл.
Дэнс полез в карман и что-то из него достал, крепко сжав в руке.
— А теперь ты расскажешь мне, что, черт побери, происходит. Где ты взял этот медальон?
Ник не ответил.
Дэнс посмотрел на свой правый кулак, сжимавший извлеченный из кармана предмет, и, не раздумывая, замахнулся и ударил Ника по лицу, свалив его со стула.
— Давай рассказывай, — сказал он, вставая над Ником.
Тот перекатился по полу, чувствуя боль в рассеченной правой брови. Кровь заливала лицо, но все его мысли сейчас были прикованы к настенным часам: 12:56.
— Как ты это сделал? Что это еще за идиотские трюки?
С этими словами Дэнс ударил его еще раз, но он был настолько зол, что удар оказался неточным, скользнув по голове.
Дэнс несколько раз прошелся по камере, остановился, выглянул за решетку, после чего склонился над Ником и занес кулак над его лицом. Несколько мгновений оба смотрели друг на друга, затем Дэнс разжал кулак, и на его руке повис серебряный медальон святого Христофора.
Медальон ничем не отличался от того, что висел на шее Дэнса, идентичный ему во всех отношениях — не в том смысле, в каком он был идентичен медальону Шеннона, который тот тоже получил по окончании школы Святого Христофора в Бруклине. Медальон был точной копией такого же, висевшего поверх рубашки и галстука Дэнса, включая все мельчайшие потертости и царапины. Свисавший перед глазами Ника медальон повернулся, и он увидел выгравированную надпись: «Чудеса случаются».
— Как ты это сделал, черт побери? Это что, какая-то дурацкая шутка, чтобы заморочить мне голову? Это ведь вы вместе с Дрейфусом придумали, да? — Каждое его слово было пронизано паранойей. — Думал, сможешь меня разыграть с помощью хрен знает какой магии? Ну так вот, Николас Куинн, Шеннон собирался тебя отпустить, но я знаю, кто ты на самом деле и чем занимаешься.
Ник яростно уставился на Дэнса.
— Ты ведь работаешь вместе с братьями Дрейфусами, да? Помогаешь им меня одурачить? — Дэнс сделал паузу и ухмыльнулся. — Так вот, знай — твой приятель Сэм Дрейфус мертв. И умер он потому, что знал: я собираюсь его убить. Он трусливо бежал, прихватив украденную у нас добычу. Я не мог и мечтать о лучшей смерти для этой сволочи. А его брат Пол… Наверняка он тоже пытался нас перехитрить. Но я с ним разберусь, сразу же после того, как закончу с тобой. И с твоей женой. — Дэнс снова помолчал. — Я знаю, кто твоя жена. Она адвокат Хенникота, и У нее в конторе есть видеозапись ограбления. Возможно, я убью ее раньше тебя, для меня это будет немалое удовольствие.
При этих его словах Ник не выдержал. Все, что он успел пережить и увидеть за этот день — мертвая Джулия с размозженной выстрелом головой, опасность, которой подвергалась ее жизнь, гибель Маркуса, собственные отчаянные попытки гнаться за призраками в оторванном от всего мира временном потоке, зная будущее и пытаясь понять, как можно его изменить, а теперь еще и этот сукин сын, пытавшийся в очередной раз ему помешать, — все это казалось жестокой насмешкой. Он находился всего в шаге от цели, но его собирались убить до того, как он сможет спасти Джулию от уготованной ей судьбы.