Кресс попятился. Устремился к двери.
В холле лежали еще три воина – в том же состоянии, что и песчаный король из спальни.
Перепрыгивая через песчаных королей, – ни один не шелохнулся, – Кресс сбежал по ступенькам. Дом полнился белыми воинами, и все они были мертвы, или умирали, или, может, в коме находились – да плевать, что с ними стряслось, Кресса это точно не интересовало. Главное, двинуться не способны!
Четверых Кресс обнаружил у себя в глайдере, поднял одного за другим и отшвырнул как можно дальше от машины. Чудовища поганые. Он забрался в глайдер, опустился на одно из изуродованных, полуизъеденных сидений и притиснул большой палец к пусковой клавише на панели управления.
Ничего не произошло.
Кресс повторил попытку. Попытался еще и еще. Ничего! Нечестно, несправедливо, – это же его собственный глайдер, должен завестись! Почему он не поднимается? Непонятно.
В конце концов он вылез и пустился на поиски неполадок. Ожидал худшего – и не ошибся в своих ожиданиях. Песчаные короли перервали гравитационную сеть. Ловушка. Он по-прежнему оставался в ловушке.
Кресс мрачно поплелся обратно в дом. Направился в галерею, нашел там старинный боевой топор, – рядом когда-то меч висел, тот самый, которым он Кэт прикончил.
Он принялся за дело. Песчаные короли так и не шелохнулись ни разу, даже когда их в куски кромсали. Только брызги летели всякий раз, как он наносил удар, – маленькие тельца едва не взрывались. Внутренности выглядели кошмарно: причудливые, полусформированные органы, мрачновато-красная жидкость, до странности похожая на человеческую кровь, – и желтая жижа.
Кресс убил двадцать песчаных королей, и лишь потом до него дошло, насколько бесполезны все усилия. Что они такое, эти воины? Пустое место. И потом, слишком уж их много. День и ночь рубить придется, и тогда еще неизвестно, удастся ли справиться со всеми тварями.
Надо спуститься в винный погреб и зарубить топором матку.
Кресс решительно направился в сторону погреба. Дошел до места, откуда было видно дверь, – и застыл в растерянности.
Дверь исчезла. Стены вокруг изъедены, дверной проем превратился в круглую дыру, вдвое против прежнего размера.
Яма, как есть – яма. И следа не осталось от двери над этой черной пропастью, от двери, надежно заколоченной досками…
Снизу, казалось, расползается удушливое, омерзительное, пугающее зловоние.
Стены – влажные, окровавленные, покрытые пятнами беловатой плесени.
И самое страшное – дыра дышала.
Стоя на другом конце лестничной площадки, Кресс почувствовал: к лицу прикоснулся легкий теплый ветерок, это выдохнула дыра. Он задержал дыхание, чтоб не задохнуться от смрада. Стоило ветру подуть в обратном направлении, Кресс сбежал сломя голову.
В гостиной он разрубил на куски еще троих воинов – и без сил рухнул на диван. Что происходит – непонятно совершенно.
И тогда он вспомнил. Вспомнил о единственном существе, которое, возможно, способно понять происходящее. Кресс поковылял к видеофону, второпях давя одного неподвижного воина за другим и вознося к небесам отчаянные мольбы: пусть связь работает!
Джала Во ответила, – и сломленный Кресс рассказал ей все без утайки.
Она слушала спокойно, не перебивая, почти без выражения – лишь легчайшая тень пробегала порой по бледному, худому лицу. Когда рассказ Кресса подошел к концу, Джала только и прокомментировала:
– Следовало бы оставить вас там.
– Вы не можете, – забормотал Кресс. – Помогите. Я заплачу.
– Я сказала «следовало бы», – уточнила Во. – Следовало бы, но я не собираюсь.
– Спасибо! – взвыл Кресс. – О, я вам так благода…
– Тихо, – перебила Во. – Молчите и слушайте. Случившееся – целиком на вашей совести. Если с песчаными королями хорошо обращаться, они – благородные воители, свято следующие собственным ритуалам. А вы их голодом морили, терзали, мучили – и превратили своими пытками во что-то совсем другое. Вы были их богом. Они таковы, какими вы сами их сделали. Матка у вас в погребе больна, до сих пор страдает от нанесенной вами раны. Возможно, она сошла с ума. Ее поведение… необычно.
Вам надо убираться оттуда, и поскорее. Воины не умерли, Кресс. Они просто в спячке. Я вам рассказывала: когда они вырастают, экзоскелет отпадает. На самом деле обычно такое случается гораздо раньше. Никогда не слышала, чтобы песчаные короли дорастали до подобных размеров, пребывая еще в инсектоидной форме. Предполагаю, однако, что это – очередной результат вреда, который вы причинили белой матке. Ладно, не важно.
Важно другое – метаморфоза, происходящая сейчас с вашими песчаными королями. Понимаете, чем сильнее вырастает матка, тем более разумной она становится. Усиливаются ее псионические способности, разум делается все более сложным, все более требовательным. Воины в хитиновых панцирях вполне подходят для услужения, пока матка мала и всего лишь полуразумна, – но теперь ей нужны другие подданные, с телами, имеющими больше возможностей. Вам ясно? Воинам предстоит переродиться в новую породу песчаных королей. Не могу в точности предположить, как они будут выглядеть. Тут у каждой матки – свои предпочтения, она конструирует тела подданных в соответствии со своими нуждами и желаниями. Однако общие черты сохраняются – ваши обязательно будут двуногими, четырехрукими, с противостоящими большими пальцами. Они окажутся способны управляться со сложной техникой и даже ее самостоятельно создавать. Каждый песчаный король по отдельности разумом не обладает. Но матка – матка весьма и весьма разумна.
Кресс ошалело уставился в лицо Во на экране.
– Ваши рабочие, – выговорил с трудом, – ну, те, что вольер собирали…
Во позволила себе улыбнуться.
– Шейд, – ответила коротко.
– Шейд – песчаный король, – тупо повторил Кресс. – И вы мне продали садок с его… детишками, вон оно как…
– Идиотом не будьте, – поморщилась Во. – Песчаные короли на первой стадии развития – не детеныши, а, скорее, сперматозоиды. В природе их смиряют и контролируют войны. Второй стадии развития достигает едва один на сотню. И только один из тысячи выходит, подобно Шейду, на третью, финальную стадию. Взрослые песчаные короли не испытывают сентиментальных чувств к маленьким маткам. Их слишком много, и их воинов считают паразитами, вредными насекомыми.
Она вздохнула.
– Ладно, мы за этими разговорами зря теряем время. Белый песчаный король скоро очнется от спячки. Он разумен. Вы ему больше не нужны, он вас ненавидит, и он будет очень голоден. На трансформацию тратится много энергии. Матке приходится поглощать невероятное количество пищи – как до, так и после превращения. Так что вам надо срочно выбираться. Понимаете?
– Не получится, – буркнул Кресс. – Глайдер мой сломан, а чужие я завести не могу. Понятия не имею, как их перепрограммировать. Вы за мной не приедете?