— А чего? А вполне! — отозвался народ и полез в карманы, подсчитывая финансы. Финансов, однако, заметно не хватало, как минимум на червонец. Брать две бутылки на троих? Можно, конечно, но не маловато ли? Да и делить поровну — как в анекдоте про алкаша и двадцать четыре бульки?
— Ништяк, пацаны, на ровном месте проблему развели, — ощерил прокуренные зубы Санька. — Сейчас мы тут какого-нибудь мелкого заловим, и будет нам чирик.
— А не стремно? — заметил практичный Илюха. — Мне, если чего, влипать сейчас ни в какую фигню неполезно, мне на деньрод предки видеоцентр обещали.
— Сконил? — усмехнулся Санька с видом крутого как вареное яйцо знатока жизни. — Не дрейфь, это же пустяки, я знаешь их сколько раз! Вот сейчас и пойдем, это надо возле «детского городка» делать, там и ждать долго не придется, и слинять есть куда. Пошли!
Митьку особо уговаривать не пришлось. Идея ему понравилась. В самом деле, этих мелких нужно время от времени тыкать носом в их ничтожность, да и вообще, самого же в детстве так несколько раз стопорили, значит, нужно у жизни отыграть, чтобы все по справедливости.
До «детского городка» было недалеко, минут десять ходьбы. Несколько лет назад Митька бывал там часто, а летом его загоняли в «городской оздоровительный лагерь» в этом самом «детском городке». Надо было в восемь утра приходить к школе, откуда их вела в лагерь пожилая училка Клавдия Петровна. Там детей кормили завтраком, обедом и полдником, в перерывах между ними развлекали, то есть загружали всякими, с Митькиной точки зрения, глупыми мероприятиями. Хотя, если честно, иногда смотрели хорошее кино, да и в футбол гоняли, и в волейбол. Там вообще полно всяких горок, лесенок, спортивных площадок… Но чаще была какая-нибудь нравоучительная тягомотина, с которой Митька попросту сбегал. Сбегал и с «тихого часа», когда нужно было два часа торчать в душном корпусе и «соблюдать тишину». Благо имелось куда сбегать — кругом парк, то есть фактически лес, протянувшийся на многие километры, а в лесу — большие, поросшие по берегам осокой и камышом озера, в которых водились караси, но большей частью коряги и водоросли, и земляничные поляны вдали от цивилизованных асфальтовых дорожек, и заросли малины, и вообще много всего интересного и нужного. Потом, конечно, вожатые наказывали — заставляли отжиматься и приседать до изнеможения. Сперва Митька огрызался и отказывался, типа не имеете права и все такое. Но потом уяснил, что долгие нудные морали, вливаемые в уши точно холоднющая вода из шланга, гораздо противнее. А приседания с отжиманиями укрепляют мышцы.
…Отловить одинокого пацана оказалось не столь просто, как обещал Санька. Минут пятнадцать они шатались по асфальтовым дорожкам, бродили по аллеям, прятались за пышными кустами сирени. Но все им не везло — либо мелкие шатались компаниями, либо рядом маячили взрослые, либо просто было безлюдно. Видимо, младшие школьники, будучи нормальными людьми, тоже тусовались в «культурном секторе», где аттракционы и мороженое. А многих, наверное, вообще в парк не пустили, несмотря на конец мая, теплынь и окончившиеся уроки. Боятся родители за своих лапочек. Времена ужасные, криминальные, со всех сторон подстерегают разные опасности. «Мы, например», — самодовольно подумал Митька.
Однако терпение и труд и на этот раз все перетерли. Вдали аллеи показалась одинокая детская фигурка, и шла она, точнее, бежала вприпрыжку, как раз по направлению к ним.
— Ага, — возбужденно шепнул Санька, — клиент приближается.
Жертва и впрямь приближалась к кустам, за которыми таилось трое охотников. Мальчишка лет примерно десяти на вид, в новеньком джинсовом костюмчике, щупленький, как инкубаторский цыпленок, черные волосы, с утра, должно быть, аккуратно причесанные, растрепались. Куда-то он, видимо, сильно спешил, и потому лишь в самый последний миг заметил Саньку, выскочившего из-за кустов ему навстречу и гостеприимно распахнувшего объятия.
— Куда летим, юноша? — участливо поинтересовался Санька, заступая ему дорогу.
Пацан нервно дернулся и отскочил, но сзади уже на тропинку выскочили Митька с Илюхой, перекрывая добыче пути к отступлению.
— Чего вам надо? — насупившись, пропищал пацан. — Я вас что, трогал?
— Во, блин, какая невоспитанная молодежь пошла, — сейчас же возмутился Санька, цапнув мальчишку за плечо. — Ни малейшего уважения к старшим, грубость, цинизм!
— Пускай карманы вывернет, — заметил практичный Илюха. На его напрягшейся физиономии отчетливо пропечаталось: чем раньше будет достигнута исходная цель, тем лучше окажется для всех. А каждая минута промедления несла в себе риск — вдруг вот сейчас кто-нибудь появится, большой и опасный, а не дай Бог еще при ксиве и дубинке.
— Ты слышишь, мальчик, что тебе советуют старшие товарищи? — строгим учительским голосом произнес Санька.
— Вы что, по правде? — на глазах у мальчишки выступили пока еще мелкие, но готовые разразиться истошным ревом слезы.
— А ты что подумал — дядя шутит? — включился в игру Митька. — Ты ему задолжал полтинник, неужто забыл?
— Когда? — растерянно пробормотал пацан. — Я же никого из вас не знаю!
— Как когда? — добродушно ответил Санька, — в прошлый четверг, в шесть часов вечера, как раз после дождичка. Так что давай, гони пятьдесят рублей, не жмотись.
— А то на счетчик поставим, — хохотнул Митька, наблюдая за готовым разреветься пацаном. — Десять процентов в день. Что такое процент, учили? Решал задачки?
Это было приятно — смотреть, как часто-часто дергаются его ресницы, растягиваются губы, и едва ли не ноздрями ощутимый аромат мальчишкиного ужаса расплывается вокруг, точно волны от брошенного в пруд камня.
— И не вздумай шуметь, — добавил Илюха. — Тогда больше получишь.
Перейдя к делу, он аккуратно охлопал пацану карманы, залез ладонью под куртку и вскоре торжествующе извлек два мятых червонца. Засунув руку в карман брюк, он выгреб оттуда небольшую горстку мелочи.
— Что ж так мало? — огорченно покивал головой Санька. — Здесь до полтинника ой как не хватает. Как расплачиваться думаешь? Может, банковским переводом?
— Я… — захныкал мальчишка, — я про вас в милицию…
— Ой, как страшно! — кривляясь, присел на корточки Санька. — Я просто обоссался весь. А ты знаешь, что такое западло? В ментовку стучать — это западло, это, дружок, не по понятиям, за это полагается наказывать. Пойдем-ка вон туда, в кустики.
Правильно поняв его кивок, Митька с Илюхой ухватили пацана за локти и быстро уволокли в заросли подальше от тропинки. Теперь, если кто и появится, хрен чего увидит. Лишь бы этот мелкий не принялся вопить. Впрочем, вряд ли, по нему ведь видно, насколько испугался. А люди, — это Митька знал твердо, — делятся на два типа. Одни от страха орут, другие ни в жисть рот не раскроют. Типа оцепенение у них такое.
— Ну, — продолжал Санька, когда они удалились от дорожки метров на двадцать, в глухой ельник, изредка разбавленный молодыми березками, — сейчас мы тебе объясним, что со стукачами бывает. Хотя… может, ты сам скажешь? А? Каково твое мнение?