– Капитан Саранцев. Оперативник.
– Бог его знает, но дурной тип. Все улыбался, будто смешного чего увидел. Он мне и говорит: «Кончилась твоя подружка, бабуся. Как узнала, что ее сынок в зоне копыта отбросил, так и все! Сердце не выдержало, тут и окочурилась. В морг ее увезли». Как же, думаю, помер. Сережке всего двадцать годков с небольшим. А он свое твердит. Мол, капитан Ефимов извещение получил.
Ну а мать-то кувырк – и готова. Хотелось мне тогда этому кувырколке грязной тряпкой по морде пройтись, да у самой ноги подкосились. Словом, Дашу всем домом хоронили. Кто сколько смог. Но все по-хорошему, и поминки, и девять дней.
Теперь в ваши комнаты каких-то чучмеков многодетных вселили.
– Где ее похоронили?
– Как где? На Ваганьковском, рядом с отцом твоим. А как же? Первые годочки я ходила за могилой, прибирала, а теперь, поди, бурьяном поросла.
– И никто из моих дружков не мог помочь ей?
– Нет, Сереженька. Кузю я не видала. Слышала, что отец у него помер, профессор, а видеть не видела.
Чиж сдержал обещание и поднял старушку на четвертый этаж на руках.
Легкая как пушинка. Купили цветы, поехали на кладбище, и опять Чижов остался в стороне, ждал дружка у ворот. Он не понимал, что значит «мать», он вырос в инкубаторе, но видел волнение Белого и сердечная боль по каким-то странным каналам передалась ему.
Прикуривая сигарету от сигареты, он неожиданно вздрогнул. Прямо возле его носа, в двух шагах прошли высокие милицейские чины – генерал в папахе и подполковник. Пахнуло водкой. Чижов облегченно вздохнул. Генерал милиции в Москве – дело обычное.
Хорошо, что Белый с подполковником не встретились, а то история бы наша уже кончилась. Но пути Господни неисповедимы.
Спустя десять минут появился Белый. Взяли такси и поехали к Кузе.
И опять Чиж уговорил приятеля подождать его в машине.
Дверь открыла женщина, оставив железную броню на цепочке.
– Могу я Васю Кузьмова повидать?
– Нет, молодой человек. Мы сами его хотели бы повидать. Отправили ему деньги до востребования, а он носу не кажет.
– А кто вы?
– Мы уже пятый год эту квартиру снимаем. Ремонт делать пора, а за чей счет? Он нам не звонит, не приходит, и мы ничего не знаем. Несколько раз открытки с угрозами приходили по почте. Мы вот дверь железную поставили, а где хозяин, понятия не имеем. Может, деньги не пересылать, тогда объявится?
– Хорошая идея. Ну ладно, удачи.
Чиж вышел на улицу, сел в такси и назвал адрес.
– К корешу моему заглянем. Вместе «духов» били на таджикской границе. Проверенный парень. Он нам с жильем поможет. Надо обосноваться, а потом кумекать, что делать и как. Не все так просто, как хотелось бы. Много времени прошло.
Дом Чижов нашел сразу, а квартиру с третьего захода. Дверь открыл хмурый, стриженный бобриком парень. Мускулистое тело обтягивала синяя футболка.
Скуластое лицо не выражало никаких чувств.
– Здорово, Гиббон. Разбудили? – Парень прищурился.
– Здорово, Чиж.
– Узнал.
– А кто, кроме тебя, может знать этот адрес? У меня квартира в другом месте, а здесь сестра жила, если помнишь. Я сюда отсыпаться прихожу перед командировкой.
– Со мной дружок. Впустишь?
Гиббон посторонился, гости прошли в жилище. Однокомнатная клетушка, оборванные обои, два стула, раскладушка, диван в кухне, стол и плита.
Обзор венчала голая лампочка без абажура и бутылка кефира на столе.
Гости сели на диван, а хозяин остался стоять в дверях, подпирая плечом косяк.
– А где сестра?
– В Питере у мужа живет.
– Значит, я тебя случайно застал?
– Повезло. Прямо с нар небось? С жильем туго?
– Догадливый. Досрочно вышел. Самоволка. А насчет маскировочного халата верно думаешь.
– Живи здесь. Мне этот насест не нужен. Сюда никто не придет. Денег дать?
– Есть у нас деньги. Надолго из Москвы?
– Командировки и в Москве есть.
– Из наших кого видишь?
– Карандаша помнишь?
– До сих пор мозоль на спине.
– Да, ты его на своем горбу версты четыре волок. Живой пока. В авторитетах ходит. Ни одна крупная разборка в Москве без него не обходится. Телефон его на стене в коридоре записан. Если что, поможет. Он парень надежный. С другими не виделся.
– У тебя тоже дела идут?
– Все мы гости на этом свете. За завтра не ручаюсь. Ладно, пора мне. Вот ключ.
Гиббон надел свитер, снял с гвоздя куртку и, не прощаясь, вышел за дверь.
– Странный парень.
– Мы с ним в разведку ходили. В прямом смысле. Сейчас я с ним не пошел бы. Видел смерть в его глазах? Либо он ее ищет, либо она за ним ходит. Где Кузю искать будем?
– В «справочное» сходить можно. Фотографии сделать надо, а вечером к Рахману в казино заглянем. Я вот что думаю: а почему бы тебе с Ефимовым не встретиться? Я тебя подстрахую, что он сделает? Под стволом разговорится, и ясность в деле появится.
– С Ефимовым торопиться не будем. Странная история со мной вышла.
Отсидел я полгода. Пахан меня под свое крыло взял – помог старику гангрену стороной обойти. И вот какой-то хмырь на делянке с пером на меня прыгнул.
Блатные перехватили его. В зону он не вернулся. Под сосну угодил, так в протоколе записали. Тогда пахан сказал мне, что контракт на меня был. Я не поверил. Решил, что он хочет меня должником своим по гроб жизни сделать.
Говорил и о том, что маляву на свободу отправили, мол, выполнен контракт.
Теперь я начинаю понимать, что правду говорил пахан. Спас он мне шкуру. Но врагов у меня на воле не было. Кому моя шкура понадобилась? За дружка моего, чей труп на меня повесили, кто-то мстить решил? Наркоманы? Тут большие связи нужны, чтобы кого-то в зоне достать.
– Почему ты вспомнил об этом?
– А потому, что капитан Ефимов мать мою погубил, будучи уверенным, что правду говорит. Мой крестный уверен был, что нет меня на земле. Извещение о смерти домой присылают, а не бывшим следователям. Он дела в суд сдал и забыл обо мне. А тут такая осведомленность. И сроки те же. Слишком много Ефимов знает о том, что делается в зонах Красноярского края. Начинать надо с Кузи. Но где его искать? От кого он прячется?
– Выясним. Москва – город большой, но мелкий, дно здесь хорошо видно. Найдем.
* * *
Марго поставила на стол поднос с разлитым в чашки горячим кофе, выдавила из себя подобие улыбки и косо взглянула на хозяина.
– Спасибо, кошечка! – буркнул Князь, не отрывая взгляда от газеты.