Щеколда стальной двери с лязгом сдвинулась в сторону. Калган оглянулся. На пороге стояли его обычные конвоиры. Он уже знал их по именам и всегда встречал приветливо. Они также не воротили от него носа, и в глазах не было той настороженности, которая читалась месяц назад. Теперь при сопровождении пленника его уже не заставляли держать руки за спиной и не соблюдали строгой дистанции.
— Привет, орлы. Вроде бы для прогулки еще рановато.
— Идем, Роман. Тебя хозяин хочет видеть.
Калган отошел от окна, надел рубашку и кроссовки. Одежду ему предоставили ту, которую он заказывал. Как удобно, так и ходил.
Они вышли в коридор, дверь камеры осталась открытой, и они гуськом направились к лестничной площадке.
Хозяин встретил пациента — так он называл всех своих гостей — с улыбкой.
— Ну, Роман Филипыч, пришло ваше время. Как мне сообщили из управления внутренних дел, все поиски вашей персоны перешли на полусонный режим. Не такая вы крупная птица, чтобы держать всю милицию в повышенной готовности в течение многих месяцев. Пора готовиться в дорогу. Вас повезут в стальном контейнере в специальной машине.
— Там я и сдохну.
— Нет, отверстия для кислорода вам оставят. Но щели для побега, к сожалению, не предусмотрены. Вы должны назвать адрес, конечный пункт эвакуации.
— Город Москва. Пока это все. Привезете живым и здоровым, получите дальнейшие инструкции.
Человечек с совиным лицом ухмыльнулся.
— Не доверяете. Напрасно. Нас интересует только пленка. Мы умеем держать слово. Вы получите свою свободу и оставите себе деньги из общака Дупеля. Мы не работаем на криминальный мир.
— Контейнер — ваша страховка. У меня своя. Не будем торговаться. Когда едем?
— Завтра. Вероятно, ночью. До Москвы неблизко, да и дорога, которую мы выбрали, будет петлять и вряд ли доставит вам удовольствие. Постарайтесь выспаться. Неделя пути в стальном ящике — не лучший вариант для комфортного отдыха.
— Догадываюсь. Можно потерпеть ради свободы. Мне уже порядком надоел ваш пятизвездочный отель. Спасибо за приятную новость.
— Рад, что могу вам помочь. Мы все тут уже к вам привыкли. Сроднились, что называется. Нам будет вас не хватать.
— А мне тех женщин, которые разделяли со мной тоску и одиночество.
Калган повернулся и направился к двери, где его поджидали крепкие ребята, «бойцы невидимого фронта».
И вновь коридор.
Когда идущий первым санитар свернул к лестничной клетке, Калган резко развернулся и ударил шедшего за ним здоровяка коленом в пах. Второй удар последовал незамедлительно. Крепкий кулак Калгана врезался в челюсть с такой силой, что хрустнула кость. На третий выпад у него не хватило времени. Доля секунды могла сыграть роковую роль. Первый санитар оглянулся и сделал шаг назад, но его встретила дверь. Калган ударил ногой по стальной створке, и та врезалась в лоб противника, перешагнувшего порог. Тот пошатнулся, но устоял на ногах и вновь ринулся вперед. Калган отвел дверь назад и, когда голова конвоира пересекла черту порога, налег на дверь всем телом. Толстая шея санитара попала в клещи. Туловище оставалось на площадке, голова в коридоре. Он давил изо всех сил. Лицо охранника посинело, глаза выкатились из орбит, рот открылся, и из горла потекла кровь, что сопровождалось хрипом.
Калган ослабил давление, и тяжелая туша повалилась на пол.
В ту же секунду Калган разоружил конвоиров. В его руках оказались два пистолета. Для полной уверенности Калган размозжил рукояткой череп тому, кто мог еще прийти в себя. Второй валялся с передавленным горлом, и на него не стоило тратить драгоценных секунд.
Вся операция заняла не более минуты. Только на этом этаже, где располагались апартаменты администрации, коридор не был снабжен видеокамерами. Оставалось решить еще несколько задач. Следующая — выйти из здания — нереальна. Две стальные двери с электрическими замками. Ими управлял дежурный из недоступного помещения, огороженного решеткой. Такого пистолетом не запугаешь, не убьешь и к пульту не дотянешься. Все это Калган знал и даже не думал о штурме пропускного пункта. Он быстро сбежал на первый этаж и свернул в противоположную сторону от выхода. Пятая дверь справа. Во время прогулок по двору он изучил все окна. Окно комнаты не имело решеток. Объяснялось это просто. Обычно в нем находилось шесть-семь человек вооруженной до зубов охраны. Калган ударил плечом в дверь и ворвался в комнату. Двое играли в шахматы, один читал газету. И это беглец рассчитал. Когда приезжает «ЗИЛ-130» с харчами и коробками, человек пять из караулки уходят на разгрузку. Процедура занимает не менее получаса, а когда его вызвал хозяин, машина только еще въезжала в ворота. Весь дикий план сводился к стечению обстоятельств.
Калган открыл пальбу из двух стволов. Все трое были убиты мгновенно. Теперь он уже не думал о шуме, тревоге и погоне. Калган вскочил на подоконник, выбил плечом раму и спрыгнул на землю.
Справа, в двадцати метрах, — ворота, грузовик, охранники, слева — поляна И забор. Калган бросился к забору. Он летел стрелой и перемахнул ограду в два приема.
Очутившись по другую сторону решетки, можно было наслаждаться свободой. Кругом лес. Но он его не знал, а они знали. Он один, а их много. Он с пистолетами, а те с автоматами. Здесь и надо похоронить миф о побеге. И он его хоронил ежедневно, когда делал свои расчеты.
Калган углубился в лес на два десятка метров и побежал в сторону ворот. Отвратительный звук сирены доносился от здания больницы. По тревоге подняли всю охрану. Ворота раскрылись, и несколько десятков бойцов с автоматами бросились вдоль забора к тому месту, где он его преодолел.
Калган стоял в пяти метрах от ворот и считал охотников, бросившихся по следу дичи. Когда последний из них выскочил с территории, беглец пригнулся к земле и пересек открытый участок, самый опасный, контролируемый и охраняемый. Он делал то, что не вписывалось ни в какие рамки логики любого человека, пустившегося в бега. Калган пулей влетел на территорию больницы, упал на землю и закатился под стоявший у самых ворот «ЗИЛ-130». Он дал себе слабинку и минуту лежал неподвижно, восстанавливая дыхание. В проеме под кузовом, наблюдая суету и беготню, он мог видеть только ноги.
Где-то совсем близко послышался командный голос: «Шесть человек в кузов. Едете к карьеру, там все поле проглядывается. Трое со мной в джип. Обогнем лесополосу слева и перекроем выход из леса. Четверо в "Волгу" и к плотине. Там единственная перемычка, а к мосту он не рискнет пойти. По машинам!»
Калган приподнялся и закинул ноги на опорные балки кузова. Руками он вцепился в поперечную балку и, подтянувшись, повис в воздухе.
Машина сотрясалась от топота кованых сапог Охранники запрыгивали в крытый брезентом кузов. Еще минута — и машина тронулась.
Беглец сжал зубы, мышцы окаменели от напряжения. Он мотал головой из стороны в сторону и, кроме леса, ничего не видел. Речь шла о жизни и смерти, и он не мог позволить себе расслабиться паже на секунду. Пыль стояла столбом, и песчинки лезли в рот, нос, уши и глаза.