– Мои ночные кошмары о прошлом... – нахмурилась Эмма. – Они такие страшные! Я не всегда их помню, но иногда они о Лизе.

Линдси сглотнула. Во рту у нее пересохло, и она глубоко вздохнула, пытаясь совладать с собой. Защита! Нельзя забывать о своей собственной защите!

Эмма встала рядом с ней в дверях, глядя на запад, где странная, слишком яркая оранжевая полоска отражалась поверх облаков там, куда уже готово было закатиться солнце.

– Мне сегодня звонила мама, – задумчиво произнесла Эмма. – Раньше я этого не знала, но оказалось, что семья моей бабушки когда-то жила в «Оверли-Холл».

Линдси повернулась и с изумлением уставилась на нее.

– Там жили Беннеты, это семья моей мамы. Они владели «Оверли-Холл» триста лет, – сказала Линдси.

Эмма удивленно подняла брови:

– Моя бабушка была Элизабет Беннет!

Они молча смотрели друг на друга, и каждая искала в лице другой черты взаимного сходства. Голубые глаза смотрели в янтарные, черные волосы сравнивались с каштановыми. Обе женщины были хрупкого телосложения, среднего роста, но на этом их сходство заканчивалось. Острые черты лица Линдси, ее небольшой подбородок, высокие скулы даже отдаленно не напоминали прямой нос Эммы и ее овальное лицо.

– Полагаю, что мы с вами в какой-то степени кузины, – наконец произнесла Эмма.

Линдси не знала, что она в точности чувствовала. Ее ненависть была так же сильна, как прежде, и тем не менее это многое объясняло. Настойчивость Эммы, ее невосприимчивость к заклинанию, направленному на то, чтобы избавиться от нее. Возможно, Эмма почувствовала эту кровную связь между ними...

Эмма наблюдала за ней.

– По крайней мере, это означает, что я не совсем здесь чужая. – Она слабо улыбнулась. – Сегодня утром меня не пустили в тот дом, и пришлось любоваться через ограду!

– Лоусон вас выгнал? – Линдси пожала плечами. – После смерти единственного сына он немного свихнулся. С тех пор туда никого не пускают. Не принимайте на свой счет. Просто держитесь подальше от него... Полагаю, это объясняет, почему ваше появление все так взбудоражило. Я думала, может быть, это все из-за этих киношников, снимающих фильм о Хопкинсе. Но это не так. Причина в вас!

– Во мне? – Эмма почувствовала озноб. – Ничего не понимаю, но в августе я с ними встречалась... с киношниками.

– К сожалению, они возвращаются. – Линдси засунула большие пальцы рук в передние карманы джинсов. Она смотрела на дальнюю ограду, где появился кот Макс с высоко поднятым хвостом, важно инспектирующий свои владения. – Здесь всегда жили кошки, – рассеянно заметила она.

Эмма кивнула:

– Им здесь нравится. После Лондона для кошек тут просто рай.

– Еще бы! – Пафос Линдси был явно не в пользу Лондона.

– В магазине бродит призрак Мэтью Хопкинса? – продолжала свою мысль Эмма.

Линдси содрогнулась, все ее тело инстинктивно среагировало на это имя.

– Кто ж еще, по-вашему?

– Но только не здесь. Не в доме Лизы!

– Конечно, не здесь.

Эмма покачала головой, вспомнив предупреждение Флоры.

– Да, я бы почувствовала, если бы он хотел причинить зло этому дому. Это сама Лиза? Лиза ведь умерла здесь?

Линдси посмотрела в сторону и пожала плечами.

– Нет, она умерла не здесь.

– Какое тогда к этому имеет отношение церковный двор?

– Там похоронен он.

– Хопкинс?

Линдси кивнула:

– Это странное место, сильное, злое. Думаю, мне удалось найти там его могилу. Я его запечатала! Произнесла запрещающее заклинание, но оно оказалось недостаточно сильным.

– Заклинание? – повторила ее слова Эмма. – Колдовское заклинание?

– Конечно, колдовское заклинание! – Линдси искоса взглянула на нее. – Так что теперь вы знаете, почему для меня так важно вернуть мои вещи. Они освященные! Если они у Майка, то вам придется их забрать у него и отдать мне. – Она вышла из сарая и пошла по дорожке вокруг дома к калитке.

– Освященные? – Эмма последовала за ней. – Освященные во имя чего? – Она поймала Линдси за руку. – Майк прав. Вы действительно поклоняетесь дьяволу?

Линдси высвободила руку.

– Нет, я не поклоняюсь дьяволу! – рассердилась она. – Почему все всегда думают именно это?! Дьявол принадлежит христианам! Они называют его сатаной! Я не сатанистка. Я колдунья! Я поклоняюсь богине! Это совсем другое. Вы должны это знать, если и в вас течет кровь Сары!

Лицо Линдси покраснело от гнева, она отвернулась, побежала к калитке и схватила свой велосипед.

– Постойте! – крикнула ей вдогонку Эмма. – Кто была Сара?

– Вы скоро узнаете! – Линдси оседлала велосипед.

– Мне надо знать сейчас! – крикнула Эмма, но Линдси уже катила вдоль по аллее.

48

Эмма стояла и смотрела ей вслед.

Ее имя в этих снах было Сара. Женщина, чья личность пугала ее. Женщина, которая когда-то жила в «Оверли-Холл» и, Эмма была уверена, жила и здесь, в доме Лизы. Эмма вдруг заметила, что дрожит. Гнев и ненависть, которые выплеснула на нее Линдси, ее напугали, так же как и новость о том, что незваная гостья могла оказаться ее кузиной. О Господи, что с ней происходит?!

Эмма все еще стояла у калитки, когда подкатил старый «вольво» и остановился рядом.

– Привет. – Алекс выключил мотор и вышел из машины. – Это Лин сейчас укатила от вас без оглядки?

Эмма минуту смотрела на него, пытаясь собраться с мыслями.

– Да, в самом деле, – наконец произнесла она мрачно. – Вот именно что без оглядки.

Алекс последовал за ней в дом.

– Что она натворила на этот раз?

К тому моменту, как Эмма пересказала разговор с Линдси, Алекс уже сидел на кухне с Мин на коленях, а чайник снова стоял на плите.

– Она меня напугала, Алекс!

Он вздохнул.

– Не обращайте внимания. У нее просто склонность все драматизировать. – Он скрыл от нее собственное волнение по поводу Линдси.

– Значит, вы не думаете, что колдовство действительно возможно?

– Колдовство? – Алекс засмеялся. – Никоим образом. Это лишь повод, чтобы потанцевать лишний раз голышом вокруг костра!

Эмма улыбнулась:

– Значит, мне можно не беспокоиться?

– Выкиньте это из головы. И не позволяйте Линдси думать, что она может заморочить вам голову. Я не допущу, чтобы она вас отсюда выжила. Почему-то она вас не любит, да и вообще кого бы то ни было здесь. Вот в чем все дело.

– Потому что это дом Лизы. А Лиза была колдуньей!