* * *
В кафе «Лолита» было полно народу. Надо очень хорошо знать человека, чтобы найти его в этой толчее. Шантажист знал Олега, тут сомнений не оставалось. Его найдут.
Минут через пятнадцать к нему подошел Иван Максимыч.
– Привет, подозреваемый номер один.
– Привет, Максимыч. – Олегу нелегко удалось напялить на себя маску спокойствия. – Я получил твои снимочки. И что мне с ними делать? Отнести Вербицкому? Явная подстава. Я понял, кто нас фотографировал. Тебя профессиональный фотоаппарат выдал.
– Не торопись с выводами, – остановил его Максимыч.
– Кто тебе фотки заказал?
– Денис.
– Ты меня убеждал, будто у парня нет мотива.
– И остаюсь при своем мнении. Но в то, что ты маньяк, тоже не верю. Вы с Олесей сошлись по обоюдному согласию. Я знаю.
– Давно за мной шпионишь?
– Не за тобой, за Олесей. Приступил к работе за месяц до приезда в пансионат. Путевку мне купил Денис. О твоем существовании тогда никто не знал.
– Хитер гусь! Полковником представился!
– А я и есть полковник в отставке. Тридцать пять лет в уголовном розыске проработал. Пенсия жидковата. Когда мне Денис предложил последить за его женой за хорошие деньги, я не отказался.
– И как результаты?
– Она от него не гуляла. До вашей встречи.
– Светлане ты карточку послал?
– Ничего я не посылал. Кроме конверта, где предложил тебе встретиться.
– Значит, Денис знал о наших отношениях?
– Нет. Я обещал отчитаться в конце месяца. Парень уже успокоился, и я начал подумывать, стоит ли его вводить в курс дела.
– Светлана ушла от меня и оставила снимок на столе. Я изображен с бородой, которую сбрил неделю назад. Тогда наш роман с Олесей только завязывался.
– Это не мой снимок. Я следил за домом по ночам, когда Денис уезжал в командировки.
– И что дальше?
– Я обязан сдать весь материал Вербицкому. Закон есть закон. Это его дело разбираться в деталях.
– Меня посадят, Максимыч. Ложиться на дно или бросаться в бега не мой стиль. Убийца рядом, надо его вычислить.
– Считаешь себя умнее Вербицкого?
– Он работает по закону, а я за собственную шкуру воюю.
– В чем-то ты прав, Олег. Попробую тебе помочь, чем смогу. Но если в течение трех дней мы будем пробуксовывать, я сдам материалы в прокуратуру.
– Денис к тебе не обращался?
– Ему не до меня.
– Возможен фокус со страховкой. Надо это выяснить. Денис и Олеся молоды, здоровы, богаты, почему им отказать в страховке на крупную сумму? Или банковский счет. Денис мастер по таким аферам. Он мне это доказал.
– Не стал бы он этого делать для демонстрации своих талантов. Сам видишь, как легко ты дошел до похожей мысли. Фокус состоит в том, что его секрета никто не знает.
– Если след существует, то его можно найти, Максимыч. Ты опытный опер, следил за Олесей два месяца. Срок немалый. Кто-то мог проколоться.
– О чем ты?
– Хотя бы о фотке, присланной моей жене. Не для того ее присылали, чтобы она сбежала от меня. Глупо. Вспомни все, что ты видел за время своих наблюдений. Любая мелочь может стать главной в этом деле.
* * *
Секретарша вышла из кабинета следователя и попросила зайти Афанасьева, оставив дверь распахнутой настежь. Полковник в отставке зашел, прикрыл за собой дверь и положил на стол повестку.
– Афанасьев Иван Максимович. Вызывали? Я перед вами.
– Присаживайтесь, Иван Максимыч. Я Вербицкий. Веду дело об убийстве в пансионате.
Афанасьев скромно сел на край стула.
– Вы ветеран органов МВД.
– В запасе.
– В таком случае я могу рассчитывать на вашу откровенность. Вы понимаете, о чем идет речь?
– Об убийстве Олеси Астаховой, разумеется.
– Верно. В ночь убийства возле ее дома видели вас. Кассирша из супермаркета, расположенного на территории пансионата, некая Раковская. Она знает всех отдыхающих.
– Встречный вопрос. А что она могла делать среди ночи возле коттеджа Астаховых?
– Шастала по кустикам со своим приятелем. Искали подходящее место. Они видели вас возле дома. У вас на шее висел фотоаппарат. Любите снимать ночью?
– Та ночь оказалась неудачной.
– Для фотографа, но не для убийцы.
– Меня нанял муж Олеси Денис. Он ревновал жену к каждому столбу. Я следил за девушкой два месяца, его подозрения не оправдались.
– Вы о чем-то умалчиваете?
– Голословно обвинять никого не хочу. У меня даже зацепки нет.
– Вы каждый день следили за убитой?
– Только в те дни, когда Денис куда-то уезжал. Я частное лицо. Розыск преступника не входит в мои планы. К тому же я считал эту пару образцовой семьей, а в пансионате убедился в своих выводах окончательно.
Вербицкий встал из-за стола и начал прохаживаться по кабинету. Потом подошел к столу, достал из ящика и положил перед Афанасьевым фотографию.
– Это Олеся?
– Да. Но фотография не моя.
– Мы взяли ее из семейного альбома, который нашли в городской квартире. А где ваши фотографии?
– Исчезли. Я снимал на цифровой фотоаппарат. Что-то случилось с флешкой. На ней ничего нет.
– Вы виделись с Денисом?
– Он куда-то уехал после похорон. Я его понимаю.
– О себе я этого сказать не могу. В семейном альбоме мы не нашли ни одного снимка Дениса.
– Вы с ним не виделись? – спросил Максимыч.
– Виделся. В морге. Он приезжал с профессором на опознание. Он меня предупредил о своем отъезде. Не хотел возвращаться в пустую квартиру. Сам добровольно отдал мне ключ от нее. «Если что нужно, можете заходить и брать необходимые вещи, важные для следствия». С тех пор я его не видел.
– Ничего странного в его поведении я не вижу.
Вербицкий вновь начал прохаживаться по кабинету.
– Все бы ничего. Но в доме нет ни одной фотографии Дениса. А так же его отпечатков. В коттедже их тоже не нашлось. Однако на орудии убийства их больше чем надо.
– Я знаю чьи они.
– Любопытно.
– Вашего друга Олега Громова.
– Уверены?
– Он колол дрова для камина, вот почему их так много. Девушку убили одним ударом. Следы на древке ничего не доказывают.
– Есть еще письма, они очень красноречивы.
– Обычный курортный флирт. Олеся и Олег симпатизировали друг другу. Кого-то эта ситуация устраивала.