– Извини, мне некогда! – также вежливо ответила душа водителя.
– Останови! – собрав в мысленном голосе всю свою волю, приказала Оксана.
– Ага! Щас!!! – И Оксану вышвырнуло из автомобиля сквозь дверь.
Оттолкнувшись от растущего в кювете ивняка, Оксана бросилась догонять машину, но поняла, что не успеет. Александр уже развернулся и поднял руку. Автомобиль и не думал тормозить. И тогда Оксана обратилась куда-то наверх: «Пожалуйста! Пусть он остановится! Я потом разберусь, почему он такой злой, и помогу ему». Она даже сама удивилась этому заявлению, оно было искренним, но неосознанным, как бы рефлекторным. И вдруг послышался визг тормозов, Оксана вздрогнула и вернулась обратно в тело, глядящее бессмысленным взором на струящийся по стеклу дождь. Мучительной тревоги в груди больше не было, как будто она по сотовому телефону поговорила с Александром и поняла, что он жив.
Оксана вернулась к столу, за которым продолжался оживленный разговор.
– ...пятый технократический уровень сильно ограничил религию, – продолжал размышления о цивилизации Глеб. – Никому не надо напоминать, как в начале двадцатого века уничтожались церкви и священники. Так что, думаю, христиане уже сполна заплатили за костры инквизиции и за прочие свои ошибки-преступления. Давайте уже оставим их с миром и пойдем дальше. Нам надо понять, что необходимо «ограничить», чтобы создать критическую массу людей для начала этого шестого уровня.
– Так ведь очевидно же, – сказала Рая, – что технократию и надо ограничивать. Надо вернуться к природе, отказаться от всех этих «костылей» типа телевизора, компьютера, телефонов....
Все замолчали, размышляя. Отказаться от всех удобств, созданных цивилизацией, ради приобретения сомнительной перспективы читать чужие мысли? А зачем?
– Нет, ребята! Что-то здесь не так! – снова вступила в разговор Оксана. – Создание единой религии никак не помешало развитию мастерства и ремесел. Скорее даже наоборот – помогло. Поэтому, я думаю, что и новый духовный уровень должен перевести технократический мир на новый качественный уровень. А что касается уничтожения священников в начале века... так при чем тут технократия? Это была смена идеологической власти. Но заметьте, что революция изменила только «хозяев», но не суть. Вместо историй про Иисуса и других святых детям начали рассказывать историю про дедушку Ленина и других революционеров. Вместо царя и патриарха встали вождь генсек и политбюро, вместо «костров инквизиции» тюрьмы и лагеря НКВД. Сменились иконы, молитвы, праздники. Это был всего лишь переворот, но не шаг на новый качественный уровень. Хотя да, он совпал с началом быстрого развития технократической цивилизации.
– Значит, надо ограничить религию, – предложил Алексей. – Ведь христианство уничтожило язычество.
– И что нам это даст? – пожала плечами Оксана. – Очередную религиозную войну?
– Извините, – снова вступил в разговор Мирослав. – Христианство не уничтожило языческие законы, а вобрало их в себя. Разве христианство разрешило половую распущенность? Или запретило народные праздники и обряды? Нет! Оно дало людям новые правила, не отменяя старых. А преследовались только те, кто не желал отдавать духовную власть: волхвы, ведьмы и прочие «свободолюбцы».
– Пора стать умнее, – подвела итог Оксана, – и не повторять прежних ошибок. Пришло время учиться на богатом опыте предыдущих поколений.
– Время собирать камни, – кивнул Мирослав.
– Камни? – переспросила Оксана.
– Да. Это известная цитата из древней книги царя Соломона.
– При чем тут камни? – по инерции спросила Оксана, вспомнив кирпичную кладку.
– Не знаю, – пожал плечами Мирослав. – В этой книге много других мудрых высказываний, но в народе почему-то прижился именно этот афоризм.
– В народе ничего не приживается случайно, – сказала Оксана. – А что имелось в виду под «камнями»?
– Если взять эту цитату более расширенно, то: «всему свое время, и время всякой вещи под небом. Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное. Время убивать, и время врачевать; Время разрушать, и время строить. Время плакать, и время смеяться; Время разбрасывать камни, и время собирать камни...» [8]
– Ну вот, – улыбнулась Оксана. – Оказывается, мы не открыли ничего нового. Царь Соломон тоже учил о цикличности бытия и о конфликте разных времен между собой. Значит, пришло время «собирать камни»? А он там случайно не упоминал, как их надо собирать?
– Надо бы перечитать, – задумался Мирослав. – Но, насколько я помню, книга эта не отвечает на вопросы, она их ставит. Она как бы спрашивает: «А что дальше? Что после смерти? Зачем человек живет? Зачем человек стремится к богатству и славе, если они дают лишь временное сиюминутное удовлетворение? Какой смысл во всей этой „суете сует“?
– До сих пор актуальные вопросы, между прочим, – сказал Глеб. – И где ответы?
– Рискну предположить, – продолжил Мирослав, – что ответ в воскресении.
– Из мертвых? – скептически улыбнулась Оксана.
– Да! Это древнее учение, которое, кстати, встречается не только у иудеев, но у них это один из постулатов веры. Правда, потом они начали сомневаться в возможности воскресения. Пришедший Мессия, которого они так ждали, но при этом не пожелали признать, напомнил им об этом. И в результате появилось новое (хорошо забытое старое) учение о воскресении из мертвых.
– Может быть, имелась в виду реинкарнация? – с сомнением спросила Оксана. – Все-таки не очень верится в такие ужасы, как вскрытие могил и вылезание мертвецов.
Мирослав пожал плечами и ответил цитатой:
– «Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут. Не дивитесь сему; ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения». [9] Как видите, ни о каком вылезании из могил Он не говорил. А лишь о том, что они услышат и воскреснут. А уж как это произойдет...
– Ой, ребята, – воскликнула Галина, – пожалуй, надо сделать перерыв, пока мы совсем не запутались! А то мы уклонились от начальной темы. Я предлагаю попить чаю, чтобы все немного уложилось в головах.
Все зашевелились, одобряя это предложение.
И вдруг во дворе сердитым басом залаял Князь.
– Кто-то идет! – встрепенулась Галина. И в подтверждение ее слов зазвенел колокольчик, означающий, что нажали кнопку звонка. Галина накинула на плечи курточку и выбежала встречать новых гостей.
Через пару минут она вернулась, а следом за ней в гостиную вошли Рихард и Александр. Рихард в недоумении остановился, увидев такое количество народу. Нахмурившись, он обвел взглядом присутствующих и заметил Глеба. Тот улыбнулся почти дружелюбно, но в улыбке этой угадывалось какое-то превосходство победителя. Рихард печально усмехнулся и перевел взгляд на Оксану. Прищурившись, он, видимо, попытался вспомнить, где ее видел, но потом, то ли вспомнив, то ли решив, что это не важно, взял стул и сел за стол, ожидая, когда хозяева, к которым он приехал, обратят на него внимание.