Атаки потоков астероидов и пылевых потоков обычно считались самыми предсказуемыми и потому наименее опасными. Куда хуже было попасть под удары мощных потоков жестких космических лучей, от которых не было никакой защиты. Случались и электромагнитные бури, которые на время выводили из строя практически все электронные приборы. Порой это приводило к нарушению нормальной работы двигательных установок и даже взрывам в кормовых отсеках, поэтому опытные капитаны кораблей тотчас отдавали приказ глушить двигательные установки. Но иногда вместо ожидаемой электромагнитной бури вдруг невесть откуда приходил гравитационный шторм. Он буквально сминал корпуса кораблей, словно консервные банки, и тот, кто нерасчетливо выключил двигатели, уже не мог спастись.
Но если бы космос грозил только этими опасностями! Нередко без всякого предупреждения приборов приходило Нечто, природу чего не знали даже видавшие виды старики. Это Нечто было полностью непредсказуемым. Случалось, что корабли попросту бесследно исчезали. Иногда какие-то силы их скручивали винтом, словно мокрое белье. Куда реже происходила жуткая, необъяснимая вещь, когда корабли просто выворачивало наизнанку. Так на глазах Чейна погиб корабль Фрейна Рыжего, главы варганского клана Дагоев.
Ничего более жуткого и представить было невозможно! Корабль выглядел будто вывернутый наизнанку носок. Но еще хуже, что точно так же выглядели трупы людей: внутренности находились снаружи, а кожа — внутри… А иногда возле красных карликов в космосе появлялась словно бы гигантская мясорубка. Она превращала корабли в металлическую стружку, приправленную мясным фаршем. Впрочем, случались штуки и похуже…
До недавнего времени Чейн даже не задумывался о природе космических катаклизмов. Варганцы ничего не смыслили в науке, поскольку таковой на их планете просто не было. Как оказалось, и Джон Дилулло, гражданин цивилизованной Федерации Звезд, знал о космосе немногим больше него. Типичный астронавт, он прежде всего полагался на свой опыт и на удачу.
Инверс-технологии открыли перед Чейном совершенно иную картину мироздания. Он мог увидеть то, что было недоступно приборам самых совершенных кораблей Федерации и Среднегалактической Империи. Правда, физическая природа явлений оставалась ему по-прежнему непонятной, но зато прежде невидимые и непостижимые катаклизмы обрели зримую форму. И очень важно, что их видел сейчас только он один!
Тучи на горизонте сгущались. Они уже закрыли часть сияющих в синем небе созвездий. Слева и справа от него из море-косма медленно поднимались две водяные горы, испещренные потоками желтой пены. Эти исполинские штуковины Чейн уже видел глазами старого рыбака Ахава, когда смотрел в институте истории на Талабане мнемофильм о легендарном Белом ките. Тогда, вместе с Ахавом и его детьми, Илией и Ольмой, он совершил виртуальное плавание по бурному море-косму, охотился на кита-секача, пережил страшный шторм… Чем же грозили водяные горы? Ахав хорошо знал это явление и не очень опасался приближаться к водяным горам. О чем он говорил по этому поводу своему сыну Илии? Кажется, так: «Надо идти по границе поля желтой пены, сынок, и у тебя появится шанс попасть прямо в глаз циклона. Так можно одолеть любой шторм и даже не вспотеть. Но если рука и сердце хоть немного дрогнут, то гора воды попросту раздавит твой корабль!»
Чейн озадаченно нахмурился. Когда же он услышал эти слова? Убей бог, он напрасно силился вспомнить такой эпизод в мнемофильме о Белом ките. Но не мог же он попросту придумать слова Ахава!
Однако времени для размышлений не было. «Кардова» уже находилась всего в четверти мили по правому борту. Чейн еще раз смог убедиться, что подарок адмирала Претта на самом деле оказался сущим барахлом. Инверс-компьютер безжалостно высветил все те недостатки, которые непросто было разглядеть обычным взглядом астронавта. Титановые листы обшивки корпуса на местах стыка были задеты коррозией, возле ватерлинии сияли свежие заплатки, пушки на палубе не впечатляли ни своим калибром, ни длиной стволов. Линкор Алгиса Аббебе прихлопнет этот корабль первым же удачным залпом!
Чейн немного погасил боковую скорость, то же самое сделала и «Кардова». С палубы крейсера на бриг был переброшен трап. По нему один за другим спустились его друзья: Банг, Рутледж, Селдон, Бихел и Гваатх. Последними крейсер оставили Дилулло и Мила. Лицо элитного агента Внешней Разведки было холодным и непроницаемым, на Чейна она едва взглянула. Зато Гваатх выглядел весьма бодро.
— Морган, сучий потрох! — заорал он, заключая варганца в могучие объятия. — Почему ты заставил нас бросить корабль? Я хочу драться! Никогда еще Гваатх, то есть я, не показывал врагам свои мохнатые пятки!
Напрягая все силы, Чейн сумел выскользнуть из могучих лап парагаранца.
— Лучше показать врагам свои пятки, чем свой свежий труп, — задыхающимся голосом произнес он. — Гваатх, умерь свой пыл и спускайся вниз.
Простодушный гуманоид страшно обиделся.
— Опять? — завопил он. — Если где-то на Земле начинается драка, то Гваатха всегда посылают вперед. Но как только начинается заварушка в космосе, Гваатха посылают куда подальше. За что? Орудовать штурвалом я могу почище всех вас, вместе взятых!
Чейн и охнуть не успел, как мохнатый парагаранец оттолкнул его в сторону и так крутанул штурвал влево, что палуба встала дыбом. Все астронавты упали. Мила ушиблась плечом о бухту каната и немедленно пришла в ярость. Выхватив из-за пояса станнер, она прицелилась в голову Гваатха, который с растерянным видом попросту висел на штурвале.
— Ах ты, мохнатый мешок с блохами… Чейн прыгнул и едва успел выбить оружие из руки молодой женщины.
— Мила, опомнись! Ты могла парализовать мозг Гваатха!
— Мозг? — закричала в бешенстве Мила. — Откуда у этого животного могут оказаться мозги? Да и у тебя, Морган, их не так много, иначе бы не таскал за собой Шорра Кана! Уж не этот ли мерзавец снова натравил на нас врагов?
Чейн помрачнел. Все астронавты поднялись на ноги, озадаченно глядя на него и на рассерженную, раскрасневшуюся Милу.
Дилулло озадаченно потер свой массивный подбородок.
— Мила, ты не права, — примирительно произнес он.
— Разве?
— Я просто хотел напомнить, что…
Чейн поднял руку, и Дилулло тотчас замолчал. Он давно знал варганца, но не часто видел в его глазах такую ярость.
— Вот что я вам скажу, друзья, — звенящим, как стальная струна, голосом промолвил Чейн. — Обстоятельства сложились так, что я уже не вице-адмирал флота Федерации и не командор Третьей эскадры Патруля. Судя по всему, я даже и не шериф Клондайка. Но я остался Морганом Чейном, последним из Звездных Волков! И я не потерплю, чтобы кто-то оскорблял меня, да еще на борту моего корабля. Последние несколько месяцев я странствовал по Хаосаду как одинокий воин. И я уже привык быть один и полагаться только на себя. Отныне мне нужны только соратники и помощники, а без учителей я как-нибудь обойдусь. Если кому-то это не нравится, то пусть уходит.
Он жестко взглянул на Милу.