Хлопнула дверь. Бывший штабс-капитан обернулся.
– Привет, Деметриос!
Грек стоял на пороге магазина. В руке – знакомый портфель, в другой – тяжелая связка ключей на стальном кольце. Шляпа съехала набок, пальто расстегнуто. Увидев гостя, замер, открыл рот…
– Далеко ли собрался?
Он ожидал всякого, но не того, что грек побежит. Прямо с чем был, с портфелем и ключами. Вначале вперед, к передней дверце авто, затем, резко повернув – по тротуару, в сторону лавки с верблюдами над входом.
– Ты куда? Деметриос!..
Пару секунд он промедлил, дав любителю настольных игр невольную фору. Грек, резво миновав арабскую лавку, на мгновение остановился, взглянул назад, обжег безумным взглядом – и припустил еще пуще.
– Да куда же ты? Стой!..
Пришлось бежать вслед. Без особого азарта, глядя под ноги, чтобы не споткнуться в самый неподходящий момент. Миновав молочный магазин, Ричард Грай представил, как все это смотрится со стороны. Два немолодых человека не слишком быстро бегут по пустой улице, первый петляет, словно пытаясь уйти от выстрела, второй ступает грузно, всей подошвой, останавливается каждые десять метров.
– Деметрио-о-ос!
Ответом был негромкий звон – грек выронил связку ключей. Остановился, хотел наклониться, но передумал – побежал дальше. Бывший штабс-капитан ключи подобрал, бросил в карман, прикинув, имеет ли смысл продолжать нелепую погоню. Достал папиросу, щелкнул зажигалкой – и неспешно пошел по тротуару дальше. Из Деметриоса бегун никакой, хорошо если еще на пару минут хватит. И чего это его наскипидарило?
Возле веселой вывески пиццерии Ричард Грай остановился, чтобы полюбоваться толстощекими физиономиями. «Sicilian Joy. Best Italian pizza in New York». Зайти, что ли? Не сейчас, конечно, попозже. В свое время & жаловалась, что в Эль-Джадире не найдешь пиццы. Молодцы сицилийцы, подсуетились. Жаль, опоздали слегка!
От пиццерии улица расходилась надвое. Народу было по-прежнему немного, каждого хорошо заметно. А вот грек исчез вместе со своим портфелем. Ни семо не видно, ни овамо.
Ричард Грай, сделав глубокую затяжку, повернул направо. Не найдет, значит, черт с ним, с другом Деметриосом. Всего-то и хотел – новостями поделиться. Он решил дойти до конца квартала, а там действовать по обстановке. Если увидит такси, просто уедет обратно в отель. Сейф, пожалуй, покупать не станет, но нужную гравюру завернет в бумагу, уложит в конверт и отвезет прямиком в музей. Сейф и там найдется.
До конца квартала оставалось два дома, когда он мельком заметил справа что-то, напоминающее подворотню. Остановился, затоптал ботинком окурок. Даже не подворотня – узкий, двоим не развернутся, проход между домами. Прямо посреди лежал перевернутый мусорный ящик. Ричард Грай прижался к стене, протиснулся, шагнул в проход – и тут же услыхал быстрые удаляющиеся шаги.
– Стой!.. Деметриос!
На этот раз он бежал, не жалея сил, на полую выкладку. Грека увидел почти сразу – тот был без шляпы, но по-прежнему с портфелем. Двигался неровно, спотыкался, но сдаваться не хотел. Влево-вправо, влево-вправо, словно спасаясь от невидимых пуль.
Сначала упал портфель. Не выдержала ручка, повисла на одной скобе, затем выскользнула из ладони. Грек попытался остановиться, нога зацепилась за ногу…
Повезло – головой не ударился, просто сел на грязную землю. Всхлипнул, схватился за ушибленное колено.
Ричард Грай подошел поближе, покачал головой.
– Мы как-то странно с тобой встречаемся, Деметриос. Не находишь?
Грек не ответил. Попытался приподняться, застонал. Бывший штабс-капитан протянул руку:
– Цепляйся. Твои ключи я подобрал. И не жалко тебе здоровья?
Деметриос взглянул недоверчиво, но все-таки позволил себя поднять. Став на ноги, скривился от боли и поспешил прислониться к стене. Ричард Грай достал из кармана ключи на стальном кольце, вручил страдальцу.
– Могу здесь тебя и оставить. Отдохнешь – побежишь дальше. Только портфель не забудь.
Деметриос сглотнул, вытер губы ладонью.
– Меня хотят арестовать, Рич. Тебя, кстати, тоже. Час назад я позвонил знакомому в комиссариате, он видел приказ.
Бывший штабс-капитан понимающе кивнул:
– И ты решил, что я пришел по твою кудрявую голову. Думаешь, мне с этого скидка выйдет?
– Кто тебя знает, Рич? Разве можно кому-то сейчас верить? Особенно если хотят загрести не за криминал, а за политику. Меня – за политику, представляешь?
Ричард Грай удивленно хмыкнул:
– Честно говоря, не очень. И кто же ты такой, бедный Деметриос? Заговорщик или немецкий шпион?
Грек, не без труда отклеившись от стены, прохромал к портфелю, поднял, прижал к животу.
– Не издевайся, Рич! Меня обвиняют в том, что я выдавал патриотов – тех, кого депортировали и отдали немцам. Будто бы я и есть Ночной Меркурий из Касабланки. Это, конечно, ерунда, но они нашли какие-то немецкие документы. Кажется, я что-то продал или купил, уже не помню. А раз торговал с бошами…
– Значит, родину продал. И ты решил, что я тебя сдал?
– Не ты, – Деметриос зло оскалился. – Хозяин! Я говорил с ним, просил взять в помощники. Он ответил очень резко, велел… Велел знать свое место, так и сказал. Я человек чуткий, Рич, опасность различаю за милю. Утром позвонил знакомому в полицейской канцелярии, думал уехать к испанцам, здесь не очень далеко. А теперь понимаю, что не поможет.
Ричард Грай на миг задумался:
– Я искал тебя, Деметриос, чтобы рассказать о Хозяине. Ты же хотел, чтобы я сходил в разведку, помнишь? Чезаре Тросси действительно будет здесь в среду. Он – или кто-то с его документами. Но ни этому лже-графу, ни тем, кто его встретит на причале, будет не до тебя, уж ты поверь. Тобой просто решили заткнуть пустое место в камере, чтобы отчитаться перед де Голлем. Не возьмут тебя, найдут кого-нибудь еще, меня, например. Поэтому уезжай – и не возвращайся пару лет. Мир велик, где-нибудь обязательно найдутся те, кто любит настольные игры.
Грек, покачав кудрявой головой, попытался взять портфель под мышку, едва не выронил. Негромко выругался, с трудом шагнул по проходу.
Обернулся.
– Нет, Рич, обо мне не забудут. Если я не помощник, значит – лишний свидетель. А может, и ты тоже. Когда апаши идут на большое дело, они рубят хвосты, если надо, с кровью.
Прошел еще несколько шагов, остановился.
– Когда я говорил с Хозяином, то упомянул кьяроскуро. Знаешь, Рич, он меня не понял.
На полицейскую машину у входа он вначале не обратил внимания. Патруль из гостиничного холла убрали, и бывший штабс-капитан решил, что служивые предпочли перебраться в авто, дабы не распугивать постояльцев. Он оглянулся, надеясь увидеть такси. Гравюры лежали в портфеле, заботливо упакованные в два слоя плотной бумаги.