— Я это учту.
Надежный высокий забор, колючая проволока, протянутая вдоль гребня трехметровой кирпичной стены, железная калитка с замком на электроприводе, открыть ее можно, не выходя из дома. Камеры видеонаблюдения.
Журавлев позвонил.
Из динамика послышался мужской голос.
— Кто вы?
— Журавлев. Меня ждет Леонид Ильич Кривенцов.
— Идите по аллее прямо.
Замок щелкнул и калитка открылась. Журавлев оказался в ухоженном парке с узкими дорожками, посыпанными битым кирпичом. Высокие голубые ели скрадывали размеры участка. Журавлев пошел прямо и шел долго, пока, наконец, не попал на поляну, усеянную цветами. Посреди стоял белый двухэтажный домик, комнат эдак на десять, с балконами, солярием и колоннами. На каменных ступенях гостя поджидал хозяин, высокий сухопарый джентльмен в бархатной куртке с кушаком. Он напоминал лорда с картинки. На вид ему было не больше шестидесяти.
— Надеюсь, вы к милиции никакого отношения не имеете? — спросил он вместо приветствия.
— Я работаю на страховую компанию. Коллекция нашего клиента, оцененная в крупную сумму, похищена. Смею предполагать, что орудует одна и та же компания. Думаю, что наша встреча имеет взаимовыгодный характер.
— Прошу вас, заходите в дом.
Внутреннее убранство не уступало внешнему виду усадьбы. Стены украшало всевозможное колющее, режущее и рубящее оружие. В фойе, на лестничных клетках, в коридорах стояли манекены, одетые в военную форму восемнадцатого, девятнадцатого столетий. Выглядели они, как живые. Лестницы, стены, потолок были из темного дерева с тонкой резьбой. Недом, а средневековый замок-музей.
Гостя проводили на второй этаж, в кабинет хозяина, где выстроились книжные шкафы. На всех окнах — серьезные решетки.
Журавлеву указали на глубокое кожаное кресло. Хозяин сел напротив.
— Хотите что-нибудь выпить? — Кривенцов указал на освещенный бар, встроенный в стену, со множеством бутылок с цветными этикетками.
— Бокал красного вина.
— Какое предпочитаете?
— На ваше усмотрение.
Гостю налили вина, хозяин предпочел мартини.
— Где хранилась ваша коллекция, Леонид Ильич?
— Сейф за моей спиной. На вид он старый и ничего серьезного собой не представляет, но по надежности замков уникален. Его проще взорвать, чем открыть. Никто его и не взламывал. Его открыли, забрали коллекцию и вновь закрыли, так что я не сразу заметил пропажу.
— Когда, по-вашему, это могло произойти?
— Девятого мая от девяти утра до четырех дня.
— Почему вы так уверены?
— Я и мой коллега по собирательству — один очень высокопоставленный дипломат были вызваны в наш клуб. Существует вполне официальное общество по геральдике и нумизматике, где есть отделение фалеристики. Это наука об орденах и знаках награды. В наш клуб входят и те собиратели, кто никогда не выставлял своих коллекций на обозрение. Таких большая часть, и все мы являемся неофициальными членами клуба. О причинах вы догадываетесь. Но мы специалисты высокого класса, имеем много информации, а посему клуб сотрудничает с нами, мы обмениваемся материалами. Руководитель секции фалеристики позвонил мне вечером восьмого числа. Он просил приехать утром девятого: появился некто, желающий оценить оставленный ему в наследство орден Святого Александра Невского. По утверждению наследника, звезда ордена с алмазной огранкой по стали и крест принадлежали генерал-фельдмаршалу Репнину. Взглянуть на такой раритет хоть одним глазом — мечта любого коллекционера. Дело в том, что орден был основан Петром Великим, но вручить он его никому не успел. Умер. Первое награждение произвела его жена, императрица Екатерина Первая, 21 мая 1725 года. В этот день кавалерами ордена стали восемнадцать человек, в том числе и сама императрица. Награда вручалась военачальникам рангом не ниже генерал-поручика. В их числе награду получил и Репнин. Надо сказать, что при Екатерине Первой орден Святого Александра Невского был выдан, не считая императрицы, всего шестидесяти трем лицам. Ордена этого периода имеют самый высокий статус и ценность. Я знаю о двенадцати. Пять из них находятся в Оружейной палате. О судьбе остальных ничего не известно. В моей коллекции имелся орден Святого Александра Невского с бриллиантовой звездой. Но он относился ко временам Павла I, и его ценность на несколько порядков была ниже. Увидеть орден из первой партии — большая удача. Конечно же я согласился приехать. Тут и думать было не о чем. Мой коллега Седельников, с которым вам, как я знаю, еще предстоит встреча, так же не смог отказаться от подобного соблазна. Девятого мая мы прибыли в клуб. Пришлось ехать на электричке. На машине в праздник не проедешь в центр города. Надо сказать, мы не были разочарованы. Орден настоящий и принадлежит к первым образцам. Не буду утомлять вас подробностями. Но факт есть факт. Имя владельца нам не сообщалось. Но он назначил цену в полмиллиона долларов. Мало это или много, сказать не берусь. Но и среди наших собирателей можно найти желающих заплатить эти деньги. На такие раритеты нет фиксированных цен. Можно продать орден в полном комплекте и за миллион. Тут нужно только терпение, покупатель найдется. Насколько мне известно, клуб согласился стать посредником в продаже за пять процентов комиссионных, но только при условии, что орден не имеет криминальных хвостов и не числится в розыске. Такую проверку не трудно сделать. Нашей экспертизы было достаточно. Инкогнито орден забрал и должен вновь объявиться через неделю, когда клуб уже будет иметь необходимые сведения.
В четыре часа я вернулся домой. Все на месте, следов чьего-то присутствия нет. Впрочем, я и не мог предположить, что они будут, попасть в дом очень трудно.
— Извините, я вас перебью. Вы живете один?
— У меня есть семья, но она живет в Москве. Сюда приезжают очень редко. Жена — научный сотрудник, все время на работе, сын — летчик гражданской авиации и у него плотный график, его жена — стюардесса, летает вместе с ним. Я же писатель, вам, вероятно, об этом известно. Более спокойного места для работы не найти. Мои книги издаются по всему миру. Жанр документального политического детектива. Я так это называю. А вообще мои исследования касаются Второй мировой войны и, в частности, Третьего рейха.
— У вас есть охрана?
— Два охранника и кухарка. Но они выполняют много обязанностей. Они и плотники, и садовники, дворники, электрики и все такое прочее. На праздник я всех отпустил. Ту же самую историю вы услышите от Седельникова. Он тоже дачник и тоже дал выходной охране. По участку бегала собака. Кавказская овчарка. Хороший сторожевой пес. Когда я вернулся, он был каким-то вялым. Я подумал, что псина приболела. К вечеру собака ожила. Теперь я думаю, что отходила от наркоза.
— Когда вы обнаружили пропажу?
— Десятого числа утром мне позвонил один известный коллекционер из Петербурга. Имени его я назвать не могу без его на то согласия. Он кипел от негодования. Моего друга обчистили. Надо сказать, коллекция у него была знатная. Он специализировался на орденах и знаках Святого Георгия, вплоть до солдатских наград. И вы знаете, он обвинил в краже меня. Сказал, что я нанял высококвалифицированных взломщиков и обчистил его сейф. Я посоветовал ему остыть и перезвонить мне позже. В принципе, его подозрения мне понятны. История старая. Мой питерский приятель — банкир. Во время дефолта его банк едва не лопнул. Ему пришлось продать часть коллекции. Делал он это по-умному. Продавал звезды, усыпанные бриллиантами, а кресты и знаки оставлял у себя. Цена падала вдвое, но он рассчитывал выкупить звезды как только поправит свое финансовое положение. Мне он продал звезду ордена Святого Андрея Первозванного с лентой, а знак оставил у себя. Орден принадлежал екатерининским временам. Не самой высокой ценности, но категория — одна из самых престижных. Год назад он пожелал выкупить у меня звезду, на что я ответил, что готов выкупить у него знак. Так мы ни до чего и не договорились, и дело тут не в деньгах. Все ранее проданные звезды он сумел выкупить, кроме одной и самой ценной, принадлежавшей мне. Консенсус мы нашли. Каждый из нас наследовал свою половину друг другу. Следовательно, кто больше проживет, тот и получит недостающую часть ордена. Так вот, он решил, что я не выдержал и решил его обокрасть. Тут надо сделать сноску. Я никогда не был у него в доме и не знаю, где он хранит свою коллекцию. Значит, наводчиком быть не могу. Меня его звонок встревожил, словно током ударило. Я пошел в кабинет, открыл сейф и едва удержался на ногах. Моя коллекция исчезла.