Она была полна неподдельной гордости за фирму, в которой работала.
Крикунов залюбовался ее круглым личиком, похорошевшим от неожиданного румянца, и неожиданно для себя спросил:
— А ваши родители… Они тоже в «МСП» работают?
И все. Улыбка погасла, девушка смотрела на Льва настороженно и неприязненно.
— Простите, — сказала она. — Мне надо работать. Кофе я вам сейчас принесу.
Пока она ходила за кофе, Крикунов клял себя за неосторожный вопрос. А собственно, чего он особенного спросил? Само собой подразумевалось, что молодая девчонка идет на работу туда, где уже кто-то трудится из ее родственников. Без протекции в наши времена только торговать «Гербалайфом» приглашают. Или товары на улице продавать, только раньше таких работников коробейниками называли, а сейчас гордо именуют торговыми агентами. Но суть-то от этого не меняется! И все-таки он чувствовал себя неловко.
Девушка принесла ему кофе и вышла.
Немного погодя в комнату заглянул рослый парень в камуфляже и запыленных ботинках на высокой шнуровке. Судя по экипировке, это был охранник. Сердце Крикунова неприятно дернулось, он ощутил, что ладони стали влажными.
— Таманцева не видели? — спррсия охранник.
Крикунов неопределенно пожал плечами.
— Я здесь не работаю, — сказал он. — Сам сижу и жду.
— Извините, — сказал парень в камуфляже и прикрыл дверь.
Крикунов облегченно вздохнул и снова посмотрел на часы. Однако! Шеф отсутствовал уже около часа. Ожидание затягивалось, и Льва это утомляло. С большим удовольствием он сейчас бы отправился в гостиницу, переоделся, принял душ и отправился прогуляться по городу. Плевать он хотел на все эти загадки, на непонятные намеки начальства, на таинственный вертолет, исчезнувший бог знает где и принадлежавший многопрофильной фирме, которая занималась абсолютно всем, включая развлекательную индустрию, как бы она ни выглядела. Больше всего ему сейчас хотелось отдохнуть.
Он встал, подошел к окну и посмотрел на улицу. В открытую половинку вид улицы был самым обычным, но если смотреть через стекло, все странным образом уменьшалось. Автомобили и люди у подъезда выглядели почти игрушечными. Кому пришло в голову вставить в раму уменьшительное стекло? Честно говоря, выглядело это забавно.
Он прислушался.
Где-то неподалеку звонили церковные колокола. Он обернулся, спиной ощутив, что дверь открывается. Главный редактор выглядел не слишком довольным, но Лев счел необходимым показать свою обиду.
— Александр Иванович, — недовольно протянул он.
— Потом, потом, — нетерпеливо сказал начальник. — Пошли, времени нет.
Коридоры были отделаны янтарного цвета пластиком, потолок был навесной с галогенками, отчего можно было сразу определить, что фирма процветала. Но особо осмотреться Лев не успел, редактор потащил его по этому коридору с молчаливой напористостью муравья, тянущего в муравейник дохлую муху.
Они вошли в прохладный кабинет. В кабинете было сумрачно, напротив входа стояли буквой «Т» столы с придвинутыми к ним стульями, а за столом сидел плотный бритоголовый человек лет шестидесяти пяти. Такими изображали обычно в старых фильмах директоров крупных заводов и средней руки партийных функционеров.
Редактор сел за стол и показал рукой Крикунову, чтобы тот садился.
— Здравствуйте, — вежливо сказал Крикунов и сел.
Если бы люди точно знали, что их ожидает в ближайшем будущем, жить стало бы совсем неинтересно. Зачем, скажем, готовиться и торопиться на свидание, если ты будешь точно знать, что она не придет? Стал бы крестьянин вспахивать поле, если бы точно знал, что до следующего урожая он не доживет? И еще неизвестно, пустился бы в свое авантюрное путешествие до Лондона неугомонный д'Артаньян, если бы знал, что его в порту Кале ранит граф де Вард? Хотя нет, этот бы все равно отправился в роковое путешествие. Слово, данное даме, галатность и дворянская честь, гасконская уверенность, что все обойдется, — все смешалось бы воедино, заставив его пуститься вскачь навстречу смертельному уколу шпаги. И все же, все же…
Лев Крикунов мушкетером не был, вся бесшабашность и надежда на авось выветрились с годами, но развернувшиеся события были ему неподвластны, а открывающиеся перспективы зачаровывали так, что не было времени обдумать происходящее.
— Знакомьтесь, товарищ Бояславцев, — сказал главный редактор. — Крикунов. Лев Николаевич. Любопытная Варвара, которая сует нос куда попало.
— Вижу, — без улыбки сказал бритоголовый. — Недосмотрел ты, Саша, ох недосмотрел!
— Я же объяснял! — вспылил редактор. — От меня это совсем не зависело.
— Ну да, не зависело! — возразил Бояславцев. — А кто его в детский дом отправлял? Я?
— Так ведь я что думал? — сказал главный редактор. — Думал, поедет, статью напишет проблемную. Сам знаешь, как сейчас детским домам туго приходится. Кто же знал?
— Надо было знать. — Бояславцев встал, неторопливо прошелся по кабинету. — Не первый день в разведке работаешь!
Крикунов после этих слов чуть со стула не упал. Сурков? В разведке?
— Холост, детей нет. — Бояславцев вернулся за стол. — Отца не помнишь, мать в прошлом году умерла. Из родственников только тетка, и та живет в Абхазии. Все верно?
Крикунов только кивнул. Страх и неловкость, что он ощутил в первые минуты, уже прошли. Лев начал испытывать легкое раздражение, которое медленно росло.
— Хороший журналист, — сказал Бояславцев. — Так Сурков тебя отрекомендовал, а я ему верю. Любознателен, желаешь прославиться на журналистском поприще, но пока тебе это плохо удается. Бумаги где?
— В папке, — сказал Крикунов. — А она в машине осталась. Могу принести.
— Не надо, — с некоторым раздражением повторил Бояславцев. — Без тебя принесут.
Он нажал на кнопку селектора:
— Хромкин? Пусть кто-нибудь принесет мне из машины Леута папку, которую там журналист оставил.
Похоже, распоряжения товарища Бояславцева здесь выполняли без промедления. Вскоре в кабинет скользнул невысокий худощавый человек в униформе, немного напоминающей американскую военную форму. Не разглядывая присутствующих, он положил перед Крикуновым его папку и незаметно покинул кабинет. Словно в воздухе растворился.
Лев достал из папки материалы и пододвинул их Бояславцеву. Хозяин кабинета, подперев бритую голову одной рукой,
неторопливо и внимательно изучил их и поднял голову.
— Впечатляет, сказал он главному редактору. — А всего-то глупая выходка воспитанника и архив PОHO. А в результате богатевший материал для аналитиков. Вовремя вы там спохватились. О мерах по организации прикрытия можешь мне не докладывать, уже доложили.
Повернулся к Крикунову и поинтересовался: