Чтобы попасть на кухню, нужно было миновать два коридора, подсобку и холл. Степана брали в холле, возле грузового лифта. Коридоры слишком узкие, а на кухне горячие плиты и безмерное количество посуды.
Сбить с ног такую тушу, как Степан Бездомный, трюк не из легких, приходилось действовать непривычными методами, к тому же авторитет имел сильный голос и басил по любому поводу, если выражал свое неудовольствие.
Когда он проходил мимо лифта, двери раздвинулись. В кабине стояли двое крепких мужичков. В ту же секунду кто-то набросил удавку на бычью шею авторитета, и петля сдавила ему горло. Степан схватился за капроновый витой шнур, пытаясь высвободиться, но чьи-то руки дернули его за брюки вперед и, потеряв равновесие, Бездомный с грохотом повалился на пол.
В лифт его затащили при помощи той же веревки, как племенного быка, и, не давая ему очухаться, ударили чем-то тяжелым по голове. Били несколько раз резиновым жгутом со свинцовым наполнителем, который не оставляет следов. Рот заклеили за несколько секунд, пока лифт спускался с первого этажа в подвал.
Двери открылись, и к лифту подкатила тележка, на которой возят мясные туши. Машина стояла возле люка. Цельнометаллическая «Газель» с надписью «Продукты». Погрузка заняла еще две минуты.
За столом не успели выпить по рюмке, а хозяина банкета уже вывозили со двора, упакованного, беспомощного и без сознания.
Операция прошла так, как ее задумали, если бы не одно «но».
Дело в том, что за машиной «Продукты» увязалась неприметная «Таврия», в которой сидел Женька Метелкин.
Этот человек поспевал везде и приходил раньше положенного, но не позже. Все дело в том, что Метелкин точно знал, что он живет в век информации и, овладевая ею раньше других, можно получить то, к чему стремишься. За десять лет.он ничего стоящего получить не успел, кроме подержанной «Таврии» с четвертых рук, но зато… Зато он щедро делился своими грошами со всем светом и развивал связи. Связи — это тень информации, если не наоборот, но какое это имеет значение!
Когда официанта вызвали в кабинет директора, где находились пятеро посторонних, и ему в нос сунули красную книжечку, тот смекнул, в чем дело. Если будут брать, то только Степу! Больше никого.
У официанта имелся свой закуток в подсобке, где находилось крошечное окошко в зал. Женька Метелкин всегда отстегивал ему часть гонорара от своих кровных и получал местечко у окошка. Сегодня Метелкин выслеживал начальника мясокомбината с женой главного инженера, и делал это не по заданию редакции, а по просьбе супруги начальника. Женя умел лепить компромат. Свою желтую газетку он именовал не иначе как «Светской хроникой». Впрочем, и фамилия Метелкин его также не устраивала, и он подписывался просто — Евгений Метельский. Так что его истинную фамилию знали только мама и отдел кадров.
Выполнив задание, официант заглянул в подсобку и в течение секунды выпалил:
— Приехали гэбисты брать Степу. Контролируй ворота, остальное перекрыли.
Метелкину не надо было ничего повторять дважды, он жил на вулкане и имел соответствующую реакцию. Он сел в свою «Таврию» на минуту раньше, чем из ворот выехала машина «Продукты».
Вся эта история сводилась к задачке для начальных классов. Из пункта «А» и пункта «Б» по направлению к пункту «Д» почти одновременно выехали две машины, но усложнялась эта задачка тем, что существовал еще пункт «В», где ждали сигнала от неизвестного под именем Икс.
Главного редактора «Кубанских известий» Золотухина держали в собственном кабинете чуть ли не под прицелом. Ему не приходилось надевать наручники или избивать его, Золотухин не представлял из себя грозной силы и слыл законопослушным гражданином. Он легко поддавался нажиму сверху. Его просто пугали. У одного из оперативников сработала рация.
— Внимание пятому. Объект въехал в город и остановился у шашлычной «Переславль». Просит у бармена разрешения позвонить по телефону.
— Вас понял. — Оперативник отложил рацию в сторону. — Ну вот, кажется, мы не зря старались. Слушай меня внимательно, Золотухин. Ты нас не интересуешь. Нам нужна жена Литовченко. Как только ты ее сдашь, мы вернем тебе твою жену. Расклад понятен?
Золотухин кивнул.
— Молодец. Я всегда знал, что ты мужик умный. Зачем тебе неприятности из-за каких-то психов, да еще из Ставрополя. Пусть сами отвечают за свои дела… Ну так вот. Сейчас эта стерва будет сюда звонить. Назначишь ей встречу в парке. На круглом пятачке у клумбы. Пусть ждет тебя на скамейке. Подойдешь и сядешь рядом. Пока она будет вешать тебе лапшу на уши, тут и мы подоспеем. А потом со спокойной душой поедешь домой. К вечеру и жена вернется.
Золотухин вновь кивнул. Он знал, с кем имел дело, и не верил ни единому сказанному слову, но у него не оставалось выбора.
Все, на что он мог рассчитывать, на находчивость Любки Литовченко. Не такая она дура, чтобы лезть в клетку с тиграми. Мужа сцапали по пути, неужели она не понимает, что и ей никто свободы не оставит. Валерка ничего от нее не скрывал. Бабий язык на свободе хуже змеи в темной комнате.
Но звонок все же раздался.
Оперативник снял трубку и подал ее Золотухину. Редактор послушно взялся за аппарат.
— Золотухин слушает.
— Привет, Витенька. Люба Литовченко звонит.
— А, привет. Как у вас там дела?
— Чудненько. А у тебя все спокойно?
— Нормально. Лерка обещался приехать. Вот жду.
— Он в пути задержался. У меня к тебе посылочка есть. Как бы нам встретиться в укромном местечке?
— Нет проблем. Приезжай в центральный парк к восточным воротам. Как войдешь, иди по аллейке метров пятьдесят и увидишь огромную клумбу, похожую на бассейн. Там лавочки стоят по кругу. На одной из них я тебя буду ждать.
— Хорошо. Договорились. Сейчас узнаю дорогу и приеду.
Она повесила трубку.
Оперативник улыбнулся.
— Вот видишь, как все просто. Одевайся, приятель, поехали.
Он вновь взял рацию.
— Первая группа, докладывайте.
— На месте. У правого крыла.
— Вторая группа?
— На месте. У левого крыла.
— Отлично. Шестой, обойдите объект и ждите его у центрального входа. Будете сопровождать до точки. Близко не подходить. Всем удачи.
Люба тоже повесила трубку и посмотрела в окно. Через несколько секунд от бара отъехала серая «Волга», которая висела у нее на хвосте с той самой секунды, как она въехала в город. Машина ушла в тот момент, когда она дала согласие на встречу. И место этой встречи известно не только Золотухину — иначе они бы ее не оставили без присмотра.
Люба осмотрелась. В баре царила тишина. Зал пустовал, за исключением нескольких столиков. Кто-то похмелялся, а кто-то запивал пивом утренний завтрак. Две девицы, стопроцентные «ночные бабочки» с претензией на валютных шлюх, сидели возле окна и, зевая после бессонной ночи, пили кофе вперемежку с пивом.