Гваатх тотчас присмирел. К изумлению Чейна, он вдруг опустился на корточки и стал напоминать огромного мохнатого пса. Пошевелив своими большими отвислыми ушами, парагаранец сказал:
— Там, за скалами, кто-то есть. Идет пальба. Гваатх, то есть я…
— Короче, — сурово осек его Чейн.
— Э-э… Там человек двадцать… А ящеров штук пятьдесят, не меньше… Ящеры окружили людей и убивают их.
Рангор с уважением посмотрел на друга.
— Неужели у тебя такой тонкий слух? Я тоже слышу стрельбу, шаги людей и шипенье ящеров, но не могу сказать, сколько их.
— У меня не слух. У Гваатха… в общем, люди как-то мудрено это называют.
Чейн присвистнул от удивления. Он и не подозревал, что парагаранцы, одни из самых примитивных жителей Отрога Арго, обладают какими-то особыми органами чувств.
— Ладно, проверим, — заметил он, снимая с плеча автомат. — Только не лезьте в драку без моего приказа. Нам начхать на местные разборки. А вот какого-нибудь местного человечка взять за шиворот надо. Не может быть, чтобы он ничего не слышал про Банга!
Маленький отряд спустился на дно расщелины по узкой, обрывистой тропинке и направился в сторону скал. Гваатх бодро топал вслед за ним на своих четырех лапах. Наверное, ему нелегко было держать язык за зубами, но мохнатый парагаранец крепился изо всех сил. «Ничего, пускай привыкает, — с усмешкой подумал Чейн. — Конечно, вдвоем с Рангором мне было бы спокойнее, но ведь в Клондайке Гваатха на цепь не посадишь. Да и обиделся бы он на меня смертельно, если бы я не взял его и на этот раз. Ничего, умница Рангор за ним присмотрит…»
Расщелина сделала очередной крутой зигзаг, и волк негромко предупредил:
— Впереди труп… несколько трупов.
— А вот я ничего такого не чувствую… — тут же засомневался Гваатх, но варганец, резко повернувшись, выразительно показал ему кулак, и тот заткнулся.
Чейн сжал в руках автомат, чуть согнулся и стремительно побежал по каменистому дну, почти не издавая шума. За обломком огромной скалы перед ним открылось ужасное зрелище. Несколько человек были разорваны буквально на клочки, а их останки разбросаны во все стороны. Неровные стены расщелины покрывали засохшие пятна крови.
Рангор тихо рыкнул, с отвращением глядя на следы ужасного побоища. Гваатх же с урчанием подобрал среди камней чью-то оторванную ногу и шумно ее понюхал.
— Даже не думай сделать это, — холодно предупредил его Чейн. Гваатх вздохнул.
— Понимаешь, когда я становлюсь на четвереньки, у меня в голове мозги ползут куда-то набекрень, — виноватым тоном объявил он. — Ведь мы, парагаранцы, еще не так давно жили в лесу словно звери!
— Тогда лучше встань на задние ноги, — посоветовал Чейн. — Целее будешь. Людоедства я не потерплю, брюхо ты ненасытное!
Он наклонился и поднял с земли небольшой предмет из кожи, растоптанный чьими-то мощными лапами. Приглядевшись, молодой варганец потерял дар речи.
Он держал в руках остатки… дамской сумочки! В одном из ее отделений сохранились обломки пудреницы, а в другом — осколки флакона из-под духов.
Понюхав их, Чейн вздрогнул. Нельзя сказать, чтобы он был так уж наповал удивлен. Напротив, он тайно ждал чего-то подобного, хотя сам себе не решался в этом признаться.
Этот сладковатый, тонкий запах был ему знаком.
Мила Ютанович, личный агент Рендвала, нахальная рыжеволосая девица с завораживающими, то и дело меняющими цвет глазами, совсем недавно прошла этой дорогой. Конечно же, она опять ринулась в самое пекло, изображая из себя любопытную журналистку или еще бог знает кого!
Чейн так заволновался, что его мохнатые друзья не преминули заметить это. Они недоуменно переглянулись, однако не рискнули задавать лишние вопросы.
Варганец, словно серна, стал носиться вокруг арены кровавого побоища, что-то разыскивая. Через несколько минут он вернулся и, тяжело дыша, присел на валун.
Гваатх подошел к остаткам сумочки, понюхал ее и заявил:
— Если ты ищешь этого… эту самку, то она жива. Она стреляет там, за скалами, и громко ругается. Да еще как ругается! Даже Гваатх, то есть я, таких слов не знаю.
Чейн с надеждой посмотрел на парагаранца. Вскочив на ноги, он крикнул:
— Тогда нам надо спешить!
Рангор усмехнулся, добродушно глядя на своего молодого друга
— Кажется, ты не хотел ввязываться в местные разборки, Морган, — напомнил он. Чейн только рукой махнул.
Дальнейший путь до самых скал они проделали бегом. Когда расщелина закончилась, им пришлось пробираться среди леса каменных исполинов. И здесь уже стало окончательно ясно, что где-то впереди находится не что иное, как кладбище погибших кораблей.
Причина его возникновения была необычна. Многие десятилетия на Арку шла жестокая борьба между сторонниками и противниками закрытости миров Альбейна. Врея и ее друзья настаивали на том, что Свободное Странствие должно стать достоянием всей галактики, ибо только оно могло подарить людям и нелюдям ощущение безграничной свободы. Хелмер и его сторонники, напротив, считали эту установку дьявольской машиной, способной уничтожить население планеты без всяких войн. Хелмер предупреждал, что таинственное изобретение древних аркунцев может оказаться для слабых духом более губительным соблазном, чем самый страшный наркотик.
Хелмер погиб от руки Чейна на склонах Конической горы. Врея и ее сторонники торжествовали, но недолго. Прошло всего лишь несколько месяцев, и от одержанной победы осталось похмелье. К Арку со всех соседних звездных систем ринулись десятки звездолетов, плотно набитых людьми и нелюдьми, жаждущими обрести бессмертие. Среди них было множество безнадежно больных, стариков, авантюристов, преступников и просто любителей острых ощущений.
Толпы пришельцев бросились к Конической горе. Начался хаос. Правительство Арку вынуждено было разместить в долине войска. Непрошеным гостям предложили вернуться домой, но те предпочли отойти в горы Там нелегалы немедленно стали сбиваться в банды, пытаясь выжить в суровых условиях.
А корабли все шли и шли к Арку. Военные пытались всеми путями поворачивать их назад. Однако часть звездолетов все же пробивалась к Конической горе, и тогда правительство отдало жестокий приказ: уговаривать непрошеных гостей лишь до тех пор, пока корабли не окажутся в опасной близости от горы, а затем просто сбивать их!
Чаще всего обломки звездолетов падали в двадцати километрах от Конической горы, в узкой долине, огражденной с трех сторон неприступными склонами. Нелегалы прозвали ее Хреновым ущельем. Именно там, занимаясь обычным мародерством, они добывали большую часть своего пропитания. Там же, среди обгоревших обломков кораблей, можно было найти оружие, одежду и вообще все, что угодно. Но жаждущих дармовых подарков с небес было слишком много, а потому в Хреновом ущелье ни на день не затихала жестокая война всех против всех.