— Так, может, выйдешь и поможешь рыцарям? — хмуро вставил Стрелец. — Факел там запалить, костерок раздуть.
— А и выйду, мля! — огрызнулся лекарь. — И помогу, раз у вас кишка тонка.
— Погоди, Костоправ, — остановил его Виктор. — Идти к Инквизиторам нужно по-любому — все равно деваться некуда. Но не всем сразу. А то мало ли…
У него из головы не шел тот недружелюбный крестоносец, погибший под жертвенным деревом зеленокожих. Лучше уж перестраховаться.
— Дело говоришь, Золотой, — одобрил А-Ка. — Ученые уже. Хватит с нас китайцев и добытчиков. Доверять людям больше нельзя. А в Котле — так и подавно.
Один из Инквизиторов — здоровый детина в тяжелой броне — отложив в сторону щит с крестом и опустившись на колено, щелкал огнивом над просмоленным факелом. Остальные занимались своими делами и уже даже не смотрели на костер. Видно было, что для братьев-Инквизиторов сожжение мутантов — обычное дело. Явно не первая это и не последняя казнь на их счету. Трудовые будни, так сказать. Рутина…
Факел у здоровяка не загорался. То ли отсырел, то ли с огнивом было что-то не так.
— Ладно, я пойду, перетру с крестовиками этими, — предложил Костоправ, — а вы пока сидите здесь.
— Ага, как же, перетрешь ты, — поморщился Виктор. — За языком сначала следить научись.
Посылать на ответственные переговоры несдержанного лекаря было бы неразумно.
— Тогда давай я к ним выйду, Золотой, — приподнялся было А-Ка, но Виктор и его прижал к земле:
— Нет, пойду я. Для тебя другая работенка есть.
Стрелец вопросительно взглянул на Виктора. Тот указал на повозку крестоносцев:
— Когда я выйду и отвлеку Инквизиторов, постарайся стянуть у них ствол из телеги. Если все будет нормально — потом вернем оружие. Если что-то пойдет не так — меня прикроешь.
А-Ка думал не больше секунды.
— Хорошо, купец, — кивнул он. — Будь по-твоему.
— Ну а мне-то что делать? — недовольно пробурчал Костоправ.
— У тебя самая трудная задача, — усмехнулся Виктор. — Молчи и не шуми, понял?
Лекарь только тяжко вздохнул в ответ.
— И вот еще за ней приглядишь.
Виктор отдал Костоправу свою трофейную дубинку. В драке с Инквизиторами от нее проку все равно не будет. Пусть уж лучше крестоносцы видят, что он идет к ним без оружия.
* * *
Виктор шел в полный рост, не скрываясь. Дружелюбно скалясь во весь рот. Шел прямо на целившегося в него арбалетчика.
Не останавливаясь, крикнул на всякий случай:
— Не стреляйте! Я иду с миром!
Он не лгал. Пока ведь между ними войны нет. И, если повезет, — не будет.
Виктор выходил из зарослей с таким расчетом, чтобы отвлечь внимание Инквизиторов от повозки с оружием. Так и получилось.
Все — и часовые, и прочие рыцари — смотрели в его сторону. Даже факельщик, запаливший наконец факел, не спешил поджигать костер, а повернулся к Виктору и потянулся свободной рукой за мечом.
Отвлеклись, правда, крестоносцы ненадолго, но и этого хватило. Шевельнувшиеся кусты и бесшумно метнувшегося к повозке с крестами А-Ка Инквизиторы не заметили. Когда рыцарь с копьем, дежуривший у повозки, вновь глянул в сторону леса, Стрелец уже лежал под оружейной телегой и только ждал подходящего момента, чтобы пошарить в ней. Трава, вымахавшая выше колес, надежно скрывала А-Ка.
Однако это была единственная промашка со стороны рыцарей-монахов. Крестоносцы уже выдвигались каждый на свой рубеж, контролируя определенный сектор пространства. Инквизиторы все-таки оказались толковыми бойцами.
Навстречу появившемуся из леса чужаку шагнул только один арбалетчик.
— Не стреляйте! — снова повторил Виктор.
И запоздало подумал о том, что крестоносцы могут ведь и не понимать по-русски.
Оказалось — понимали.
— Стой! — пробасил арбалетчик из-под глухого шлема. Взведенный самострел — тяжелый и мощный, явно предназначенный для стрельбы по крупным котловым тварям, — был направлен в грудь Виктору. Короткий увесистый болт, выпущенный из такой метательной машины, наверное, пробьет человеческое тело навылет.
Виктор остановился.
Стоявший перед ним стрелок был в комбинированном доспехе из легкого бронежилета, дополненного металлическими и пластиковыми накладками. На поясе стрелка висел колчан со стрелами, короткий меч и рычажный крюк для заряжания арбалета.
— Теперь подними руки и медленно подходи, — прозвучал следующий приказ.
Виктор послушно выполнил его.
Инквизитор говорил по-русски с акцентом. Но главное — говорил. Не зря крестоносцы поддерживают отношения с бухтовцами.
— Стоять! — снова велел арбалетчик, когда до него оставалось с десяток шагов.
Виктор встал как вкопанный.
— Кто ты?
— Меня зовут Виктор. Я…
— Ты из Скверны? — перебили его.
— Что? — не понял Виктор.
— Местный? Живешь здесь?
Ага, похоже, Скверной крестоносцы называли Котел. Что ж, верно подмечено.
— Нет. Я пришел из Бухты.
Инквизитор молчал и оружия не опускал. Может быть, ответ прозвучал не очень убедительно.
— Если не веришь…
— Верю, — сухо перебил крестоносец. — На тебе нет меток Скверны, но это еще не значит, что ты чист. Ты добытчик?
Вопрос прозвучал нехорошо. Даже не как вопрос, а как обвинение.
Виктор не успел ничего сказать.
— Если ты добытчик, то это еще хуже. Добытчики якшаются с исчадиями Скверны, меняя человеческие души на оружие.
Надо же! А Инквизиторы-то эти — весьма осведомленные ребята, оказывается…
— И когда мы встречаем в Скверне таких, как ты, мы не расходимся миром. Видишь трофеи? — Шлем Инквизитора качнулся в сторону повозки с оружием. — Недавно потрепали одну вашу артель.
— Вообще-то я не добытчик, — заметил Виктор.
Из-под шлема донесся гулкий смешок.
— В эти края не заходит никто, кроме рыцарей Святой Инквизиции и проклятых добытчиков, помогающих зеленокожим язычникам приносить людей в жертву идолам Скверны. Креста на тебя я не вижу, значит, к Инквизиции ты отношения не имеешь. Меток Скверны — тоже. Значит, ты не из местных грешников. Следовательно, ты — добытчик.
— Вообще-то есть еще один вариант, — угрюмо ответил Виктор. — Я — жертва добытчиков, сумевшая сбежать от зеленокожих.
Теперь из-под железного шлема-котелка послышался не один смешок, а целая серия.
— Гу-гу-гу-гу… — хохот рыцаря походил на перекатывание свинцовых пуль в старом чугунке.