Закричали часовые на судне Аскела. Вскакивали ничего не понимающие воины у погасших костров. Пока непонимающие.
Виктор бросился на бородача, вооруженного копьем и секирой. Теперь нужно было действовать быстро, очень быстро. Несколько секунд – это все, что у них оставалось.
Бородатый викинг направил копье Виктору в грудь, но в древко вцепилась Костяника. Повиснув на копье, девушка пригнула наконечник к палубе. Стряхнуть «колдунью» викинг не смог. Он просто оттолкнул ее, да так, что Костяника упала навзничь вместе с тяжелым копьем. Викинг замахнулся секирой.
Виктор вовремя перехватил его руку левой рукой. Свободной правой двинул в укрытый в бороде подбородок, отчего часовой взревел, как быконь на случке.
Нет, так дело не пойдет. Нужно иначе! Быстрее!
Под руку попал изогнутый рог шлема. Удобно так лег в ладонь. Что ж, сойдет…
Виктор сорвал с бородача шлем и что было сил ударил рогатым железным шишаком по голове. Раз, другой… Рог отвалился. Оглушенный викинг обмяк, секира выскользнула из ослабевших пальцев.
Виктор схватил боевой топор. Но с другими часовыми разобрались и без него.
Василь с разбегу саданул плечом безусого парня с луком и мечом. Юнец, видимо, растерялся и, промедлив, не успел ни наложить стрелу на тетиву, ни выхватить из ножен меч. От мощного толчка помора молодой викинг перекувыркнулся через борт – только ноги мелькнули – и вывалился с драккара.
Костоправу тем временем удалось вырвать у третьего часового дымящийся самопал. После чего и это единоборство можно было считать законченным: самопал обрушился на голову морского разбойника. Деревянное ложе разлетелось в щепки. Шлем не помог: викинг упал на палубу и был тут же выброшен за борт.
Что с Костяникой? Ага, жива, слава богу: поднимается с палубы, опираясь на копье, которое, между прочим, могло сегодня запросто оборвать его, Виктора, жизнь. Держится за затылок, морщится.
– Цела, Костяничка?
– Да, все нормально.
Это хорошо. А Змейка где? Ух ты, шустрая какая: опускает в воду подвесной мотор на корме.
Однако и викинги уже сообразили, что к чему: перескакивая через камни и потухшие костры, они бежали к судну.
– Костоправ! Держи! – Виктор бросил лекарю, который был сейчас ближе к сходням, секиру. Тот ловко поймал оружие. – Сбивай мостки! Руби канаты! Якорь тоже – на хрен!
Поднимать якорь все равно времени нет. Уносить ноги и задницы надо, и притом побыстрее!
– На хрен! – радостно откликнулся Костоправ. – Сука-падла-мля-едрить! На-а-ахре-е-ен!
Широко размахнувшись, лекарь с одного удара сшиб доски, связывавшие корабль с берегом. Затем, перерубая по пути веревки, тянувшиеся к камням, бросился к якорному вороту.
– Василь, помоги Змейке! – крикнул Виктор уже в спину помору, пробиравшемуся к корме, – Заводите движок! Хватайте кормовое весло!
Проорав что-то вроде «Якорный бабай!», Костоправ выбил клин, удерживавший якорную цепь на барабане. Цепь, звякнув, ушла под воду. Ничего страшного: Виктор знал, что на корабле у Хенрика имелась еще пара запасных якорей и изрядный моток цепи.
Сам Виктор ворочал носовые бомбарды. Чуть повернуть на подвижной платформе и опустить до упора одну.
Тяжелый ствол лег на вырез ограничителя.
Теперь – вторую. Вот так, чтобы обе смотрели на корму Аскелова драккара.
Тук! Ишь ты как! С драккара хэрсира прилетела стрела. Уткнулась в борт перед левой бомбардой.
Тук! Тук! – ударили в дерево еще две стрелы. А это уже – с берега.
Бабахнул самопал. В воздухе что-то просвистело. Наверное, стрелки промазали лишь потому, что в темноте не могли толком разглядеть, в кого стрелять. Но если дело дойдет до рукопашной…
Виктор подумал о мухоморном вареве берсеркеров. А что, пожалуй, сейчас он бы от него не отказался. Да только кто ж даст! Сейчас-то?
Но нет, до рукопашной уже не дойдет!
Канаты перерублены, якорь остался на дне. За кормой забухтел двигатель. Драккар Хенрика тронулся с места.
Оставался последний штрих.
Виктор встал между бомбардами, пошарил в прибитом к палубе канонирском ящике. Ага, зажигалка бомбардиров, как и положено, – на месте. Фитиль, намотанный на рогатую палку, тоже здесь.
Щелк, щелк… Огонек. Фитилек…
Сначала поднести его к одному затравочному отверстию.
Бу-у-ух! – тряхнуло под ногами палубу.
Теперь – к другому…
У-у-ух! – еще одна встряска.
Он все-таки немного опоздал. Василь и Змейка вывернули судно слишком резво. Заряд правой бомбарды лишь вскользь покоцал борт Аскелова драккара.
Зато левая пушка ударила точно по корме. Прямо по-над ватерлинией. Крупная картечь вспучила воду, покрошила обшивку, снесла рулевое весло и искорежила поднятый над водой двигатель.
Виктор машинально сунул канонирскую зажигалку в карман. Улыбнулся. Теперь викингам обеспечен до-о-олгий ремонт.
Бах! Бах! – снова загремели самопалы на берегу.
Тук! Тук! Тук! Тук! – на борта и палубу посыпались стрелы.
Плюх! Плюх! Плюх! Плюх! – в воду тоже упало несколько стрел.
Захрипел викинг, оглушенный Виктором: шальной арбалетный болт вонзился морскому разбойнику в горло. Все-таки такой обстрел – не шутки. А ну как еще из старого оружия шмальнут?
– Ну-ка пригнулись все! – приказал Виктор. – За борта попрятались, живо!
Попрятаться-то они попрятались. Только Костоправ в порыве чувств орал что-то веселое и матерное, поднимая над бортом то оттопыренный средний палец, то руку по локоть, то аж по самое плечо.
– Костоправ! – рявкнул Виктор. – Ты еще штаны сними и задницу выставь!
Рявкнул и испугался: такой ведь может!
С берега часто и глухо залаяло старое оружие. К лучникам и арбалетчикам присоединились Стрельцы. Викинги все-таки не пожалели ценных боеприпасов и выпустили вслед удаляющемуся судну несколько очередей из автоматов и ярлова пулемета. Расстреливать в ночи темный силуэт корабля на черной воде было, наверное, не очень сподручно, но несколько пуль все же попало в цель.
Полетели щепки. Равномерное бухтенье двигателя вдруг перешло в надсадное кашлянье. Дым за кормой стал гуще.
Виктор выругался. Дымный шлейф окончательно закрыл драккар от вражеских стрелков, однако большой радости это не доставило. Поврежденный движок пока работал, но вот надолго ли его хватит?
Хватило ненадолго.
* * *
Мотор сдох, когда они вышли в открытое море. Небольшую течь от пуль викингов удалось быстро ликвидировать, но это, увы, было теперь лишь малой частью их проблем.
Корабль покачивался на волне, как беспомощная деревяшка. За кормой колыхались радужные пятна: топливо, сочившееся из пробитого движка, оставляло на воде широкий след маслянистой пленки. Костоправ по привычке жевал палочку, облегчающую симптомы морской болезни, и сквозь зубы крыл матом и викингов, и море. Василь при свете факела, который держала Змейка, осматривал поднятый из воды мотор.