И дотянулся-таки!
Виктор почувствовал, как живая плеть захлестнула лодыжку и дернула к кораблю. Бросив пистолет и выхватив из ножен меч, он вслепую резанул воду. Зацепил щупальце лезвием, отсек, окрасив розовым мутную волну. Но в следующую секунду другая усеянная присосками петля опутала руку с мечом.
Рядом мелькнули клинок и коса Змейки.
Снова брызнула розовая кровь твари. Виктор сбросил с руки извивающийся обрубок.
– Ты мой должник, Золотой! – на полном серьезе сообщила ему Стрелец-баба.
И вскрикнула, изменившись в лице: одно щупальце намоталось на обе ее руки, второе – вцепилось в косу. Хватательные конечности мутанта натянулись как струны, но Виктор перерубил их прежде, чем моллюск повалил свою жертву.
– Долг уплачен, Змейка!
Дальше они рубили щупальца тварей вдвоем. Виктор старался прикрыть безоружную Костянику и дать хотя бы ей возможность выбраться на берег. Чуть в стороне – чтобы никого не задеть – Костоправ яростно молотил кистенем по воде и вьющимся вокруг него конечностям. Василь, отбросив разряженный самострел, тянулся к плавающему неподалеку веслу.
Хрип Костяники Виктор едва расслышал и среагировал, скорее, на ее падение в воду, чем на слабый призыв о помощи. Пригвожденный к палубе моллюск захлестнул щупальцем-бичом девушку за шею и попытался подтащить добычу к себе.
Прыгнув вперед, Виктор сумел перерубить живой «аркан» и освободить Костянику, но сам тут же был опутан сразу тремя или четырьмя щупальцами.
– Витя! – истошный крик Костяники.
– Золотой, мать твою! – вопль Костоправа.
Растерянное лицо Василя, оказавшегося со своим веслом слишком далеко.
Змейка, ударившая по воде мечом, но не дотянувшаяся коротким клинком до конечностей твари и лишь поднявшая облачко брызг.
На этот раз помочь ему не успели. Еще одно щупальце захлестнуло руки. И еще одно. И еще…
Морской гад давил и душил, присоски рвали одежду и больно, намертво липли к коже. Связанный по рукам и ногам, не имея больше возможность ни рубить, ни резать, Виктор просто выставил меч перед собой. Его волокло по воде, будто привязанный к хвосту быконя тюк с тряпьем, и он думал только о том, как бы не захлебнуться и не выпустить рукояти меча.
И вот уже над головой нависает заваленный на правый борт драккар, а пригвожденный к палубным доскам морской гад поднимает оплетенную и беспомощную жертву наверх. Необычайно широко, словно выворачиваясь наизнанку, растягивается зубастая пасть.
В нее-то, в эту пасть, Виктор и направил острие меча. Он не мог рубить, но на последний колющий выпад сил и свободы движений ему все же хватило.
Острая сталь ударила в плоть. Что-то податливо хрустнуло. Клинок вошел глубоко в нёбо или что там у этой твари вместо нёба.
Собрав последние силы, Виктор крутнул кисть, сжимающую оружие. Меч провернулся в ране. Сверху полилось розовое, холодное, противное.
Кажется, клинок задел мозг мутанта. Щупальца сжались так, что Виктору почудилось, будто его внутренности вот-вот превратятся в кашу, а кости – в труху. Но в следующее мгновение конечности твари безвольно обвисли. Присоски отцепились, и Виктор рухнул в воду.
Со второй тварью расправились без него. Василь сумел незаметно подобраться к зависшему на сломанном корабельном носу моллюску, который выбрасывал свои щупальца то к Костоправу, то к Змейке, то к Костянике. Пока щупальца и их кровоточащие обрубки мелькали в воздухе и били по воде, помор атаковал гадину совсем с другой стороны.
Над водой поднялось весло.
Шмяк!
Оглушенная тварь, вяло шевеля конечностями, сползла в воду. Попыталась сползти, вернее.
– Э-э-э нет, дорогуша-долбогруша! – с ласковой улыбочкой садиста провозгласил Костоправ. Схватив левой рукой и намотав на кулак обмякшее щупальце, лекарь теперь сам подтягивал моллюска к себе. – Иди к папочке, сука! Сейчас люлей тебе вешать будем!
Тварь сопротивлялась, но очень слабо. Снова замелькала в воздухе гирька кистеня. Лекарские «люли» вешались смачно и хрустко, щедро подкрашивая пенистую морскую воду розовой кровушкой мутанта.
Вскоре все было кончено.
Откашливаясь и отплевываясь, они, наконец, выбрались на берег. Обессилевшие, с ног до головы покрытые следами от присосок, повалились на камни.
Теперь – отдыхать. Долго! Много!
А шторм все усиливался. Волны сняли с каменистого зуба драккар с пробитым днищем и утянули добычу в море. Только застрявший между валунами череп морского дракона на обломке корабельного носа остался белеть среди темных мокрых камней. Покачивающаяся из стороны в сторону голова страшилища, казалось, смеялась над незадачливыми мореплавателями.
– Ну вот, типа, и причалили, ёперная волна! – пробормотал Костоправ.
И многозначительно добавил свое обычное:
– Мля!
* * *
Спасти с затонувшего судна не удалось ничего. Пара мечей да кистень – вот и все, что у них осталось. Ну и еще, словно в насмешку, море выбросило на берег деревянный футляр с солнцезащитными очками ярла Хенрика. Очки, как ни странно, оказались целыми. Что ж, пластик – не стекло. Не тонет и не очень сильно бьется.
Костяника нацепила очки на нос. Повернулась к Виктору:
– Как я тебе?
Вместо красных глаз девушки он увидел в темном пластике – мокром и поцарапанном – свое отражение. Очки были большие и закрывали почти всю верхнюю половину лица Костяники.
– На ярла немного похожа, – усмехнулся Виктор.
– Ага, а еще на тех каракатиц лупоглазых, – вставил Костоправ.
Видимо, ни первое, ни второе сравнение Костянике по вкусу не пришлось. Пожав плечами, она сняла очки и размахнулась, собираясь швырнуть безделушку обратно в волнующееся море.
– Погоди! – Виктор перехватил руку девушки.
В голову пришла одна дельная мыслишка.
– Ты чего? – удивилась Костяника.
– Не вздумай выбрасывать, – сказал он. – Береги очки и всегда держи их при себе, ясно?
– Зачем? Я тебе так сильно в них понравилась?
– Под ними не видно твоих глаз, – объяснил Виктор.
«Твоих красных глаз», – мысленно добавил он. На территории Инквизиторов такая маскировка будет весьма полезной.
Костяника все поняла. Посерьезнела. Кивнула.
– Если кого встретим – сразу надевай очки и не снимай ни при каких обстоятельствах, – посоветовал Виктор. – А лучше привыкай ходить в них все время.
Она снова надела очки ярла.
– А вообще-то знаешь, тебе так даже идет, – усмехнулся Виктор, машинально засовывая футляр от очков в карман.
В кармане что-то попало под руку. Канонирская зажигалка! Надо же, а он о ней совсем забыл! После обстрела из бомбард драккара Аскела в ирландской бухте Виктор носил зажигалку с собой. Теперь этот трофей был для них настоящим сокровищем.