Мужичок сорвал с головы треуголку, швырнул под ноги, принялся топтать. Он открывал и закрывал рот — видимо, кричал.
— Что же он не уходит? — пробормотал Глыба. — Беги, идиот!
Над Разломом поднимался густой туман, и казалось, мост уходит в пустоту. Бесновался абориген перед хижиной, исполнял танец гнева — последний человек обитаемого мира… Лекс глянул на часы — еще три минуты. Дядька успокоился, поднял треуголку, отряхнул ее и встал в дверях хижины, скрестив руки на груди.
Две минуты.
— Считаю до ста, — процедил Лекс, — потом стреляем. Уходите. Может, успеете перебраться на ту сторону.
Дядька помотал головой. В танкере было тихо. Кусака переводил взгляд с Лекса на Глыбу, приоткрыв рот. Что происходит снаружи, Кусака видеть не мог, но прекрасно понимал.
— Барракуда, — Лекс несколько раз крепко моргнул, — дай мне еще раз «фронтовые сто грамм». И ребятам тоже.
— Капитан Лекс! — На связь вышла «трешка». — Капитан, какие будут распоряжения? Может, отогнать его оттуда?
— Отставить самовольничать! — Лекс выхватил у Барракуты фляжку и сделал большой глоток. — Это может быть засада. Через тридцать секунд открываем огонь. По моей команде. Готовьтесь. Стрелять будете по баракам. По дикому стреляет мой экипаж. — И опять заговорил в мегафон: — Тридцать. Двадцать девять. Двадцать восемь.
Дядька вытащил из кармана самокрутку, принялся чиркать огнивом, раскурил, запрокинул голову.
— Двадцать. Девятнадцать.
— Нельзя же так, — пробормотал Кусака, — друзья, так нельзя! Нужно попробовать договориться, мы же люди! Глыба, неужели ты будешь стрелять?!
— Буду. — Глыба забулькал самогоном. — Если не мы — то нас. Приказ нужно выполнить. А потом нажремся. Зря он не бежит. И безоружный… Стрелял бы — нам было бы проще.
— Десять, — рявкнул Лекс в мегафон и продолжил по радиосвязи: — Второй, третий танкер — огонь по левому бараку. Четверка, пятерка — по среднему, шестерка — по правому. Трешка, как отстреляетесь — подключайтесь к шестерке. Первый… Ведем огонь по хижинам. На счет «раз».
Глыба с Барракудой метнулись к орудиям.
— Пять, четыре, три, два, РАЗ!
Зажмуриться Лекс не смог и увидел, как прямой наводкой ударили по хижине, по мужику в треуголке, который смотрел на небо, не обращая на танкеры внимания. Загрохотало — сквозь обшивку слышно. Взметнулись комья земли, камни, искореженные листы жести, и рухнули, застучали по танкерам. Лекс все старался разглядеть то, что осталось от дикого, но видно не было — пыль.
— Ну нельзя же так, — простонал Кусака.
* * *
Они так и не узнали, оставались ли в деревне еще жители, кроме мужика в треуголке, — рыться в развалинах Лекс запретил. Подъехали грузовики, саперы выгрузили свое оборудование — динамитные шашки и моток шнура. Чертили в пыли какие-то схемы, вид имели задумчивый. Лекс сидел на обшивке танкера и неумело курил самокрутку, предложенную Глыбой. Горький дым царапал горло, но после очередных «фронтовых ста грамм» это было то, что нужно. Кусака снова заснул.
— Техника по мосту не пройдет, — сказал Глыба.
— И не нужно, — откликнулся Лекс, — нам осталось только взорвать, и всё. Уже не наши проблемы — приказ выполнен, зачистка проведена.
Главный сапер подошел к танкеру, задрал голову, посмотрел на Лекса и Глыбу:
— Капитан Лекс! Мы наметили схему расположения зарядов. Приступать?
— Погоди, — Лекс отбросил самокрутку и спрыгнул, его повело, — нужно разведать, нет ли на мосту засады.
* * *
Мост покачивался над Разломом, люди уходили в туман — вооруженные, настороженные. Лекс смотрел им вслед — сам он пойти не мог и теперь переживал за подчиненных. А вдруг засада? В густом облаке не видно ничего, но если встать в начале моста и глянуть в Разлом — видно черноту, над которой клубится водяная взвесь… И кажется, что это призраки (Лекс вспомнил Ломаку и его «прывидов») там толпятся, ждут, когда свалится живой человек, чтобы напиться теплой крови.
Сержант, ведущий группу из пяти разведчиков, обернулся и поднял руку.
Его силуэт уже размазывался, несколько шагов — и сержант пропадет из виду. Лекс махнул в ответ — приступайте, мол. Движение возобновилось. Мост качался не под тяжестью отряда, а сам по себе — наверное, его колебало воздушным потоком. Из Разлома тянуло затхлой сыростью, Лекс поежился. Рядом топтался сапер.
— Ничего, — Лекс решил успокоить парня, — ничего, сейчас закончим — и в лагерь.
— Я рядом с Разломом родился, — поддержал диалог сапер, — у нас говорили: высокий туман — жди беды. Суеверия, конечно…
Облако колыхнулось и выбросило щупальце к разрушенной деревне, будто хотело поглотить живых и мертвых. Лекс еле удержался, чтобы не кинуться к танкеру, не спрятаться.
И тут с моста раздались выстрелы — гулкие, беспощадные. Выбив облачко пыли, рядом с Лексом в камень ударила пуля. Он отпрыгнул, крикнул саперу:
— Ложись!
Перестрелка продолжалась. Ругая себя последними словами — послал ребят на верную смерть — капитан не раздумывая бросился вперед по мосту, левой рукой хватаясь за перила, а правой вытягивая из кобуры пистолет. За его спиной что-то кричали, но Лекс не обращал внимания, он сосредоточился на беге: если нога провалится между поперечинами — конец. Сломаешь кость — не выберешься. Возле уха просвистела пуля. Стреляли одиночными, из хауды. Потом застрочил автомат — значит, ребята еще живы. Туман сгустился вокруг Лекса, мир стал серым и холодным, капли воды оседали на лице и одежде, звуки были особенно гулкими, скрипел мост, свистел ветер, дующий из Разлома, бахало оружие. Лекс потерял счет времени, ему казалось, он вечно бежит в тумане, оставаясь на месте, и вечно будет бежать.
Потом он услышал голоса, прибавил шагу и чуть не споткнулся о валяющегося на пути солдата. Присел, проверил пульс — труп. Лекс сунул пистолет в кобуру, забрал у мертвеца автомат и уже медленно, всматриваясь в серую мглу, двинулся дальше.
Отряд залег чуть впереди, Лекс подал голос:
— Это капитан!
Сержант, плохо различимый в тумане, обернулся:
— То ли засада впереди, то ли с другого берега стреляют. Больше мажут, но одного положили.
— Я видел. — Лекс лег рядом, ощутив всем телом, как раскачивается мост.
Битва в пустоте. С той стороны не стреляли, выжидали. Да, саперам здесь не пройти, а заряда, заложенного только в начале моста, если верить науке, недостаточно.
— Вы кого-нибудь сняли?
— Не могу знать, капитан! Вроде попали несколько раз. Мы очередями их, очередями. Но если они на той стороне и если там такие же скалы — могут сидеть сверху, палить наугад.
Снова бахнул выстрел. Промазали. Лекс поднял автомат и дал очередь по предполагаемой высоте.