– Нет, – буркнул тренер.
– А придется. Мы останемся на месте. И завтра идем по запланированному маршруту.
– Тебя не спрашивают! Хватит! Ты нас уже завел!
Он повернулся ко мне, сжимая кулаки и старательно накручивая себя, чтобы на этот раз не спасовать перед «одушевленным», как уже было прежде. Я увидел в его близко посаженных глазах, похожих сейчас на дула двустволки, черную пустоту. И, словно пуля, в них затаилась угроза. Джейк начал подниматься, с видом медведя, собирающегося сгрести противника в охапку, повалить и растоптать. Схватил Дика за предплечье.
И тогда я их ударил. Обоих наотмашь, своей невидимой силой, всем, что от нее осталось. Мужчин опрокинуло на пол. Тиссу тоже задело. На мгновение у нее перехватило дыхание, кровь прилила к щекам, а взгляд затуманился.
– Мы идем дальше, – сказал я, когда все трое смогли воспринимать мои слова. – И больше это не обсуждается.
Я поднялся, натянул ботинки и вышел из палатки. Холодный воздух хлестнул по лицу. Черные тени, притаившиеся под рассыпающимся забором, метнулись в стороны. Серый день готов был превратиться в серый вечер, но пока еще никак не мог решиться затушевать оставшиеся краски.
Тисса выскользнула следом за мной. Она выглядела слегка оглушенной и растерянной. Взгляд жадно искал меня. Молча подошла, обхватила за шею, прильнула всем телом. Я машинально обнял ее, зная, что это влечение вызвано лишь силой, которая внезапно обрушилась на нее.
– Это пройдет, – прошептал я в ее волосы, впитавшие запах карри, вареного риса и пыли.
– Не делай так больше, – отозвалась она, прижимаясь лбом к моему плечу.
– Не буду, если у меня не будет повода.
– Ну и пусть, пусть передушат друг друга.
Я молча гладил ее по спине. Слушал бессвязный шепот. Смотрел сквозь белую дымку волос на горы.
Потом она пришла в себя, глубоко вздохнула и произнесла уже своим обычным, уверенным голосом:
– Ты мог бы управлять толпами. Тысячами людей. Они бы с восторгом делали все, что ты прикажешь.
– Вряд ли. Силы бы не хватило.
– Немного тренировки… – Тисса усмехнулась, провела ладонью по глазам.
– Тебе лучше?
Она кивнула, потом внимательно посмотрела на меня и отстранилась.
– Я тебе надоела?
– Нет.
Тисса продолжала вглядываться в мое лицо, пытаясь понять, говорю ли я правду.
– Почему же ты уехал? – спросила она, и в ее голосе прозвучала обида ребенка, который никак не может решить сложную задачу, а взрослый не хочет ему помочь. – Ты мог бы получить такую власть. Столько возможностей.
– Мне это не нужно.
Недоумение на ее лице сменилось досадой.
– Это все твоя душа! Она не дает тебе понять, что самое главное. Если бы ее не было…
– Если бы ее не было, я бы не обладал способностями, которые так восхищают тебя.
Ее рассердила моя улыбка. Тисса резко отвернулась, спрятала руки в рукавах куртки, которая стала ей великовата.
– Ты никогда ничего не понимал. Даже говорить с тобой бесполезно. Но как было бы замечательно. Ты бы получил власть и деньги… хотя бы деньги. А потом избавился от своей души, которая не дает тебе жить нормально. Но это, к сожалению, невозможно.
Дальнейший разговор стал бессмысленным. Мы снова пришли к тому, с чего начали. К чему приходили всегда.
У меня была душа, которая привлекала ее и которую она ненавидела. И с этим действительно ничего нельзя было сделать, если я не найду источник.
Мы вернулись в палатку. Дик с Джейком сидели в противоположных концах палатки, не глядя друг на друга. Судя по хмурым, сосредоточенным лицам, каждый напряженно думал о чем-то, но уходить, похоже, никто не собирался.
Я забрался в свой спальник, и на этот раз мне никто не мешал. Я не слышал голосов и шагов, доносящихся ни из этой реальности, ни из другой. Ганлин молчал, словно потеряв голос. Опасность затаилась где-то далеко. Все было спокойно. И я не знал, что это – затишье перед новым нападением, передышка, которую великодушно дали нам горы, или уже прямо сейчас на нас охотится кто-то, подкрадываясь из-за развалин. Но пока узнать наверняка было нельзя. Поэтому я позволил себе полностью отключиться и не ждать атаки неведомого врага каждую секунду.
Я спал долго. Наверное, слишком. И, уже пробиваясь из мутной пелены сновидения на поверхность, понял – что-то произошло. Открыл глаза. В палатке было пусто. Теплый свет пробивался снаружи, и в солнечном луче спальный мешок Тиссы, лежащий рядом с моим, казался ослепительно-синим, словно край горного озера. Здесь же пестрел забытый ею шелковый платок. Теплая куртка Джейка валялась поверх его патрицианского спальника, тут был кофр от фотоаппарата, аккумулятор выглядывал из теплого носка, куда его недостаточно аккуратно убрали от ночного холода. Место Дика у самой стенки оказалось пустым. Абсолютно. Прямоугольник пола не покрывала даже пенка.
Я быстро поднялся, осматриваясь. Выглянул в тамбур. Рюкзака тренера тоже не было видно. Я поспешно зашнуровал ботинки и вышел на улицу.
Тисса с Джейком сидели неподалеку от палатки плечом к плечу, с дымящимися кружками в руках и молча смотрели на горы, выступающие из утреннего света.
– Выспался? – нежно поинтересовалась девушка, едва увидев меня. – Завтракать будешь?
– Где Дик? – спросил я, зная, что эта забота не предвещает ничего хорошего.
– Ушел, – ответила она, тут же стирая приветливую улыбку и надевая маску терпеливой скуки, готовая честно отвечать на мои неизбежные вопросы и пережидать упреки.
– Когда?
– Недавно.
– Почему вы его не остановили?
– Потому что он упрямый недоумок, – нехотя буркнул Джейк, недовольный моим жестким тоном.
– Тисса, я же просил тебя.
– Я ему не нянька! – огрызнулась она, устав изображать раскаяние, которого не испытывала. – А твоя сила пригодится нам. Нечего ее расходовать на этого идиота.
– Естественный отбор? – спросил я сухо, проходя мимо них к краю тропы, теряющейся среди каменных пирамидок.
– Надеюсь, ты не собираешься за ним? – с плохо замаскированной тревогой спросила Тисса. Она поставила кружку на камень и следовала за мной по пятам.
– Нет. Мы дождемся его возвращения.
– Думаешь, он вернется? И когда?
– Сегодня ночью.
– Чтобы Дик пошел куда-то ночью? – Джейк рассмеялся и покачал головой.
Тисса, внимательно смотревшая на меня, почувствовала неладное.
– Ты думаешь, с ним уже случилось что-то?
– Он вернется, – повторил я. – И миской супа с ним не расплатишься.
– О чем ты говоришь? – Она нахмурилась, туже стягивая у горла ворот кофты из черного полартека.