— Резонно, — согласился Дымба. — Но один вопрос все же остается открытым. Зачем Дейкин свернул с шоссе на проселочную дорогу, ведущую в тупик. За свалкой лес. Его не объедешь. Что он там забыл? Кровь на колесах с грязью смешать? Может быть, но для этого не надо углубляться на целый километр. Может, он искал место для разворота? Дорога узкая. Но «КамАЗу» ничего не стоит и без дороги развернуться. А если все же предположить, что Дейкин ехал не один и был под мухой? Его пассажир оставался трезвым и стал свидетелем наезда. Он мог запаниковать и решил удрать, чтобы не влипнуть вместе с Дейкиным в крупные неприятности. По сути дела Дейкина можно обвинить в непредумышленном убийстве, а если он был пьян, то это лишь отягощает его вину. Кто знает, что у пьяного на уме.
— Вот именно, — среагировал на последние слова криминалиста Куприянов. — И чего удивляться, что он свернул с шоссе? — Испугался погони и решил переждать в тихом местечке. На свалке машину не стал бы никто искать. И с расстройства выпил еще бутылку и закусил отравой. А его следы, глина на ботинках, говорят лишь о том, что человек выходил пописать. Я, конечно, не берусь утверждать, но мысль о пассажире имеет какую-то натяжку.
— Ладно. Не будем спорить, — поднял руки Трифонов. — Версий еще много будет, не стоит заклиниваться на шофере. Что еще есть нового?
— Разрешите мне, Александр Иваныч? — подал голос подполковник Мордвинов. Он достал из папки несколько листков и положил перед следователем. — Тут полный список членов рыболовного клуба «Три пескаря» и тех, кто там вчера находился. Но к этому вопросу я еще вернусь. Сначала об артели. Половина рабочих уже прошли через зону и не смогли восстановить питерскую прописку. Бывшие осужденные выстроили барак, там и живут, в город по выходным выбираются. Залетные птички. Их давно бы надо на заметку взять, но я этого сделать не могу. Шоссе — наша территория, правая сторона и озеро тоже подведомственная зона Токсово. Но левая сторона от шоссе, где стоит артель, относится к райотделу Осельков. Им руководит подполковник Сюзенков. Нас просят не совать нос на чужую территорию, те данные, что я привожу здесь, мне достались из надежных источников. Один мой опер переехал к жене в Осельки и перешел работать в их райотдел. Вот он меня и информировал о ситуации. Правда, надо заметить, что знает он немного. Этот райотдел стоит особняком и живет своей жизнью, они не любят чужаков, а любопытных тем более. Так вот, об артели. Работы там хватает, работники не бедствуют. Милиция и налоговики их не тревожат. Ничего криминального там не происходит, но одно я знаю точно. Произошла тихая революция. Бывшие зеки взяли управление в свои руки. Теперь они там хозяйничают. Владельцем числится какой-то пенсионер, ветеран войны со льготами. Бывший моряк. Подставное лицо. Но, как я думаю, в дела артели не вмешивается, получает мизерные проценты за «крышевание». Но еще раз повторю, у нас к ним претензий нет. И мы не имеем полномочий для ревизии. Внешне все пристойно. Однако вам известно, что в последний год участились грабежи в северных районах Питера и именно в выходные дни. От артели до города чуть больше двадцати километров. Мы не можем исключать варианта, что погибший, имея оружие, направлялся к ребятам из артели. Но в этом случае понадобится отдельное расследование. Что касается озера и клуба с известным названием, то я разговаривал лично с начальником охраны. И вот что он мне сказал: «Правила элитного клуба очень строги. Охрана военизированная. Туда ездят отдыхать высокопоставленные чиновники и политики. Для озера три фермы мальков выращивают, так что рыбы там хватает. Член клуба может пригласить с собой только одного члена семьи и ребенка до двенадцати лет. Чужих туда не пропускают, но они там есть. Через лес проходят. Это я к вчерашнему случаю подгоняю. Погибший находился на том самом месте, откуда удобнее всего пройти к озеру лесом, там даже тропинка есть. Но, как мы знаем, дойти ему так и не удалось. Теперь о вчерашнем вечере. Рыбаков было много. Из шестидесяти коттеджей сорок три были заняты. По одному домику на каждого приезжего члена клуба. Когда вечером охрана делала обход, во всех занятых домиках горел свет. Нельзя сказать, что члены клуба дружны и живут одной семьей. Многие не знакомы и не здороваются. А некоторые стараются друг друга даже не замечать. Так вот, в одном из коттеджей было особенно шумно. Дом был предоставлен господину Барзаю Никите Леонидовичу. Личность известная в определенных кругах. Приехал он один в три часа дня, а в семь вечера, когда уже стемнело, охранники решили, что в его домике, как минимум, человек пять гуляет. Барзай — человек отстраненный и с членами клуба не общается. Вывод один. На вечеринку сошлись гости со стороны, проникшие в зону лесом. Однако у охранников нет права заходить в коттеджи и проверять, как они выражаются, паспортный режим. Проворонили — сами виноваты. В остальном вчерашний день не отличался от остальных. Барзай уехал из заповедника сегодня в восемь утра один. Кто у него гостил, так и осталось тайной. Это пока все, что я могу сообщить. Только маленькое уточнение. Барзай вступил в клуб три недели назад. Можно сказать, новичок. Но не пропустил ни одного выходного дня.
— С избытком, — вздохнул Трифонов. — Значит, пока мы ломали головы на пустынном шоссе, как человек мог угодить под машину там, где движения практически нет, в километре от нас справа и слева кипела бурная жизнь, и запоздалый гость мог идти и к тем, и к другим.
— Получается, что так.
Капитан Куприянов вдруг вскочил с места. Его лицо походило на перезревший помидор.
— Черт! Как же я сразу не сообразил!
— Что с тобой, Семен? — удивился Трифонов.
— Можно мне позвонить? Срочно!
— Звони.
Капитан схватил трубку и набрал номер.
— Алло! Это приемный покой? Говорит капитан из милиции. Я был у вас вчера. Вы не могли бы мне подозвать доктора Корзухина? А, это вы, здравствуйте… Что?! — Куприянов долго молчал, слушал, потом положил трубку и сказал: — Четверо бомжей со свалки умерли в больнице сегодня утром. Диагноз: «Острое отравление». Вот вам и ответ, куда делись все бутылки из кабины Дейкина. Нам надо срочно ехать, трупы сюда переправить. — Он глянул на судмедэксперта Купченко. — Ну, работенки тебе подвалило, Валентин! Не завидую!
4
В больницу Куприянов отправил Купченко с труповозкой, а сам заехал в отделение и, забрав с собой лейтенанта Стебликова, отправился на свалку. Стеб-ликов сел за руль «козлика».
— Ну что, лейтенант, как съездил сегодня в поселок. Зинаиду нашел?
— А что ее искать. Там все друг друга знают.
— И что она тебе интересного рассказала?
— Сначала я рассказал о гибели Дейкина. После этого пришлось целый час ее успокаивать. С бабой случилась настоящая истерика. Плохой из меня утешитель. Одним словом, ни вчера, ни сегодня она его не ждала. Сама у него с пятницы на субботу в Питере была. Они по воскресеньям не видятся. В понедельник обоим на работу спозаранку. Зинаида заметила, что Дейкин был вне себя. Неприятности на работе. Вроде как он привез на стройку раствор плохого качества, цемент застыл раньше положенного, хозяин пригрозил его выгнать и удержать из зарплаты деньги. Одним словом, мужик был расстроен и даже выпил. Раньше он при ней не пил. «Под банкой» у него изо рта кирпичи сыпятся, как он сам говорил, да и матерком начинал покрывать каждое словечко, будто лаком. А тут сорвался. Таким она его еще не видела. В субботу утром он извинялся. Понимал, в каком свете перед женщиной предстал. Зинаида-то с первым мужем из-за пьянки разошлась. Он знал об этом.