— Вот и я говорю, бардак, — согласился генерал, и в его глазах отразились всполохи на экранах. — Забились, как крысы, в свою поганую нору и знай мутят воду, толкают население на всякие глупости… В общем, с беспределом пора кончать. Без компромиссов, решительно и бесповоротно. Так ведь, Анатолий Ильич?
Выражение лица у генерала Невского в эти минуты было совсем не святорусское и не богатырское. Так смотрит бешеный хорёк, которого выгоняют из любимого курятника. Острыми вилами под хвост.
— Верно, безобразие пора прекращать, — сказал Клёнов. — Я и то смотрю, вон сколько водомётов нагнали.
Только не добавил: «А я-то при чём?» Хотя внутренне похолодел, уже понимая, к чему клонил знаток маринадов и тонких вин к мясу. «Неужели они на это пойдут? Ведь русские, россияне… плоть от плоти… Повернуть оружие сдерживания против своих — это же…»
Придумать подходящее сравнение так и не получилось.
— Водомётами, Анатолий Ильич, мы уже не обойдёмся. — Генерал остановился, понизил голос и указал пальцем в потолок. — Наверху… я хочу сказать, на САМОМ верху принято решение задействовать твой «Зонт»… Да не переживай ты, Анатолий Ильич, имеется в виду очень слабенькое воздействие. Никакого поджаривания мозгов, никакой лоботомии из космоса. Надо… скажем так, слегка подтолкнуть их в нужное русло. Чтобы угомонились, стали пай-мальчиками, раскаялись и разошлись.
— «Зонт» работает по площадям, — ещё тише, внезапно охрипшим голосом проговорил Клёнов. — Настолько точная фокусировка, чтобы накрыть всего одно здание, не предусмотрена. Обязательно пострадают посторонние: зрители, зеваки, случайные прохожие, жители окрестных домов… Это же боевой излучатель, предназначенный для массового поражения живой силы! Надо в несколько раз расширять зону оцепления, а лучше всего эвакуировать город…
Был бы Клёнов сердечником, его прямо здесь и сейчас хватил бы инфаркт. На самом верху то ли дружно рехнулись, то ли просто не ведали, что творили. Если «Зонт» даже на минимальной мощности дохнёт на Москву, столица превратится в дурдом. А весь район Белого дома не то что угомонится — вымрет вообще.
— Насчёт этого, Анатолий Ильич, ты не волнуйся, кого надо мы уберём, — кивнул генерал. — А в плане жертв… Ты пойми, идёт война, а её без крови не бывает. А ля гер ком а ля гер! [31]
На Клёнова он смотрел с уважением и пониманием. Молодец академик, хорошо держится. Мужик! Умеет потянуть время, набить себе цену. Такой фарт выпадает раз в жизни, если не реже. Как же не сыграть на государственном интересе, не продать себя подороже? Дело-то ответственное, тонкое, кто попало не справится…
Клёнов посмотрел на мультиэкран, на котором выясняли отношения две ветви власти. Верные Президенту войска, осадившие непослушный парламент, тоже неминуемо попадут под удар. Летописный Александр Невский привёл на Русь татар, чтобы помогли решить династические вопросы. Его тёзка конца двадцатого века готов был положить миллионы. Просто ради того, чтобы подольше не покидать этот вот кабинет.
— Хорошо, — сказал Клёнов и положил руку на стол. — Только, Александр Николаевич, давай письменный приказ. С подписью. Дело ведь государственное, сам понимаешь.
— Ну-у, Анатолий Ильич, кто же тебе такой приказ предоставит, — укоризненно пробасил генерал. — Ты лучше с другой стороны на дело взгляни. Какой полигон для твоего «Зонта», а? Это тебе не овцам в Сальских степях координацию движений расстраивать. Ну, опять же, и благодарное отечество тебя не забудет. И внукам, и правнукам до конца дней хватит.
Клёнов помотал головой, изображая бюрократическое упрямство.
— Нет, без письменного распоряжения тут никак, — сказал он со вздохом. — Без бумажки ты букашка, а личную инициативу в таких масштабах мне, сам понимаешь, проявлять не по чину. Так что ты уж расстарайся насчёт письменного приказа, Александр Николаевич.
В кабинете повисла тишина, только отсчитывал бег времени напольный «Мозер» и доносились выстрелы — уже не с экранов, а непосредственно с улицы.
— Ладно, понял, без бумажки никак. — Генерал тихо кашлянул, опустил голову. — Расстараюсь, конечно, но если вдруг не заладится… В общем, ты, Анатолий Ильич, сильно-то не переживай. Что-нибудь придумаем. А скорее всего, само рассосётся. Извини, что потревожил. — Проводил до двери, крепко стиснул на прощание руку. — Супруге кланяйся. — И вдруг улыбнулся и мотнул головой в сторону костров на экранах. — А ты прав! Пошумят, а через неделю сами забудут. Давай, как всё отгремит, на Истру выедем с шашлыками? Так, как твоя Байныс Темировна, никто их не жарит. А я коньяка выставлю, домашнего, неделю назад из Краснодарского края привезли…
— Говорит Стража просторов. Вы самовольно заняли транспортный канал. — Голос, раздавшийся по гиперсвязи, заставил его подскочить. — Приказываю немедленно заглушить двигатели. Чип регистрации к осмотру!
Голос был властный, уверенный и спесивый. Вот уж правду говорят — чем меньше начальник, тем больше любит употреблять власть.
«Ага, сейчас тебе, — усмехнулся Гернухор. Демонстративно прибавил скорость и, чуть выждав, включил опознавательный сигнал, означавший присутствие очень важной персоны имперского ранга. — С дороги, звероеды! С дороги!»
Планетоид ощутимо задрожал, индикатор мощности пунцово замигал, а по гиперсвязи немедленно раздалось:
— Произошёл кратковременный сбой в системе идентификации. Счастливого полёта.
— Звероеды, яйцегрызы… — пробурчал Гернухор. Позволил киберпилоту плавно убавить скорость и, откинувшись в кресле, принялся неторопливо набивать курительницу. Ароматная тринопля была сущий восторг — отборная, выдержанная, из реквизированного сбора… Да. Не окажись вот этой последней составляющей — из реквизированного, восторга было бы существенно меньше.
Затянувшись, Гернухор далеко выпустил струйку зеленоватого дыма и, уже чувствуя блаженный взрыв в голове, уставился в монитор. «Творцы, ну скоро там? Вот же вселенская тоска…»
На экране в объёме и мельчайших деталях плыла знакомая картина: оба солнца, планеты, рваный пояс астероидов, ярко-жёлтая блёстка планетоида… Путь его лежал на окраину системы, к искусственному объекту — планете Храна, цитадели правопорядка. Добраться до неё можно было лишь по особому транспортному каналу, размеченному в путанице астероидов. Кто попало не подберётся. Цитадель, она на то и цитадель. Все знают, что она есть, но вот где?..
Мерно подмигивали приборы, едва уловимо менялась картинка на мониторе, стлался волнами пьянящий дым… Гернухор на время отстранился от непрерывного течения времени и даже не заметил, как добрался до «Ласковых ворот» — первого створа пропускного пункта Внешнего оборонительного кольца. Именно здесь начиналась сама процедура прибытия в цитадель.
— Тьма, — выпрямился в кресле Гернухор.
Последние зеленоватые струйки исчезали в решётке вытяжной вентиляции, а планетоид уже плавно умерял ход, подхваченный могучим силовым полем. Вот сработали цепкие фиксаторы, мощная стационарная гамма-пушка взяла автоматический прицел… Снова ожила гиперсвязь — и на сей раз выдала приятный женский голос: