– Очень хорошо, Герман Феофанович, что вы вызвали к нам на встречу заместителя Москаленко, а не его самого.
– Если у вас были сомнения, то не имело смысла портить начатое дело.
– В Москве мне подтвердили, что пропавшего пять лет назад командира части 17479 звали Москаленко Виталий Семенович, у которого родная сестра живет на Украине. То, что начальника УГРО Ялты зовут Москаленко Виталий Семенович, еще ничего не значит, но то, что он приехал из России пять лет назад, уже не может быть обычным совпадением. А если так, то наш Москаленко прекрасно знал генерала Прибыткова и, возможно, был знаком с Басовым и Ромовым. Теперь, когда он сам возглавляет следствие со стороны милицейского управления и нигде ни словом не обмолвился о том, что знал погибших ранее, наводит на определенные размышления.
– Полностью согласен с вами, Олег Петрович, но тут есть свои нюансы. Дело очень запутано, следы ведут к человеку, непохожему на убийцу.
– Следы можно проложить. Мы с вами прекрасно знаем, как это делается. Вопрос в том, что козла отпущения не ищут на улице, а подбирают заранее. – Виноградов вздохнул и продолжил:
– Сам по себе преступник нас не интересует, – у нас другая задача. Мне гораздо интересней знать, что творится в голове Москаленко и как много он знает о делах, вершащихся в Москве. Наша цель выяснить, кем подстроено убийство, а не кто исполнитель. Убийцей занимается прокуратура. Убрав трех лидеров мощных кланов, заказчик должен отчетливо представлять, кто их заменит, смогут ли новые лидеры управлять очень сложной организацией и знают ли они главные секреты своих предшественников. Обезглавить такой сложный синдикат, как мы видим, труда большого не составило. Но в чем цель? Можно считать выстрелы выпущенными в воздух, если заказчик в считанные минуты не сможет перехватить вожжи управления в свои руки.
– И все же я склоняюсь к мысли, что это дело рук Ромова. Мне кажется, он один из трех вышедших в победители.
– Не берусь спорить. Если так, то все понятно и мне здесь делать нечего, я тут же вернусь в Москву. А если нет, то я обязан найти или вычислить четвертую силу, так бесцеремонно вмешавшуюся в дело.
В дверь постучали. Подполковник сказал:
– Войдите.
В комнате появился высокий подтянутый офицер в белой рубашке с погонами майора милиции. Он походил на манекен, на котором вещи никогда не мнутся и не пачкаются. Прическа – волосок к волоску с безукоризненным пробором и очень мягкое лицо с умными серыми глазами.
– Рад видеть тебя, Данила.
– Если вы вызываете на свою штаб-квартиру, Герман Феофанович, значит, разговор будет официальным?
– Все наоборот, Данила. Вот познакомься с Олегом Петровичем. Он руководит очень серьезной операцией, и ваши органы обязаны ему во всем помогать. Это решение выносилось на правительственном уровне, майор, так что постарайся ответить на все вопросы Олега Петровича. Присаживайся.
Скоков и так стоял, как врытый в землю столб, а тут ему будто кол в одно место забили, и он уже не мог согнуться, не то что присесть. Виноградов улыбнулся, стараясь разрядить обстановку. Поднявшись с кресла, он подошел к майору и пожал его безвольную руку.
– Как вас по батюшке, майор?
– Васильевич.
– А полностью?
– Даниил Василич Скоков.
Виноградов подвел майора к дивану и усадил, как ребенка в кресло стоматолога.
– Скажите, Даниил Васильевич, в деле, которое вы расследуете, есть конкретные подозреваемые?
Майор постепенно приходил в себя.
– Конкретный человек есть. Некий Журавлев Вадим Михайлович из Москвы.
– Вы можете обосновать ваши подозрения? Ну, скажем, каковы мотивы убийства? Этот самый Журавлев похож на исполнителя, либо имеет личные мотивы – месть, самозащита, избавление от конкурента, шантажа, защита родственников, неумышленное убийство? Хотя трудно себе это представить, если вспомнить снайперскую винтовку. Что вы сами обо всем этом думаете?
– Думаю, Журавлев случайный свидетель. Мне понятны все его действия. Он не профессионал, а с балкона стрелял опытный человек, умевший заметать следы. Журавлев наследил везде, где успел побывать. Он растерян и мечется из угла в угол.
– Зачем же вы его преследуете?
– В его виновности убежден подполковник Москаленко. Я бы не возражал против того, чтобы посадить Журавлева в камеру, но не из убеждения, что он преступник, а ради того, чтобы оградить его от неминуемой смерти. Киллер в городе и чувствует себя вольготно. Иначе он не убил бы таким наглым способом девушку, подчеркивая, что, мол, это я, вы меня помните. Вот вам мой почерк – выстрел в затылок и гильза. Он чувствует свою безнаказанность и знает, что ищут вовсе не его, а того парня, которого он оставил живым, будь то случайно, будь то умышленно.
Виноградов почесал затылок.
– Очень оригинальный подход, Данила Василич. Вас ждет большое будущее. Но если вы работаете вместе с Москаленко, то, значит, он вашей теории не придерживается. Из-за начальственных амбиций, упрямства или убежденности?
– Я ничего не имею против Виталия Семеныча. Он человек, конечно, резкий и не без амбиций. Служака! Но справедливый и честный офицер. Все мы не без греха, но на него давят сверху, сильно давят, а он очень боится остаться без работы. Москаленко имеет среднее образование, да и то военное училище. Ему пятьдесят четыре года. Я его понимаю. К тому же Журавлев все время показывает ему свой язык, и это только разжигает азарт подполковника. Смахивает на игру в казаков-разбойников. Вы ведь не все трупы опознали, Данила Василич?
– Не опознан один человек.
Виноградов достал из кармана фотографию и показал ее Скокову.
– Не этот?
У майора разгорелись щеки.
– Точно. Он самый.
Виноградов убрал фотографию.
– О том, что вы у нас были, никому ничего пока не говорите. Имя неизвестного я вам назову чуть позже. Как я понимаю, это не очень серьезно влияет на расследование?
– Труп есть труп. Ничего не изменилось от того, что мы опознали Басова. Без помощи Москвы мы вряд ли выстроим цепочку причин. Мы можем только искать киллера по следам, если он еще в Ялте.
– Не имею аргументов для возражений. Спасибо, что пришли. Думаю, мы еще увидимся.
Скоков встал, взял свою фуражку и покинул номер.
– Ну вот, Герман Феофанович, рано мне еще уезжать из Ялты. Ромов мертв, и нам надо искать четвертую силу.
– А почему вы об этом не сказали Скокову? Имя Ромова ровным счетом ничего не значит.
– Значит, и очень много. В Симферополе ваш начальник ведет внутреннее расследование по отношению к вашему коллеге майору Локтеонову. Дело в том, что покойный полковник Тарасов и майор Локтеонов встречали Ромова в аэропорту в день прилета. Это уже доказано. Не в наших интересах, чтобы Локтеонов знал о смерти Ромова раньше времени. Уверен, что Локтеонов догадывался, с какой целью приехал в Крым Ромов. И он, как и вы, считает, что на дуэли один остается живым, А им может быть только Ромов. Вряд ли кто-нибудь будет проводить параллель между Ромовым и неопознанным трупом, а значит, Локтеонов будет искать с ним встречи.