— Спасибо, — сказало оно Лукреции, не оборачиваясь. — Ты получишь свою награду.
— Я в любом случае её получу, — ответила демоница высоким и чистым голосом.
Божество вдруг поняло, что ужасно ошиблось. Но сделать ничего не успело.
Выхватив пистолет (третий из тех, что братья купили в «Убей & Здравствуй», — она стащила его из сумки Аваддона, пока шептала ангелу новости на ухо), суккуб выстрелила богу ифритов в спину. Лицо нового господина Лукреции исказила гримаса боли. Он развернулся, прислонился к «аквариуму» и сполз вниз, — до стеклянного пола протянулась красная полоса. Суккуб опустила оружие, цокая каблучками, зашла за перегородку, где долгое время скрывался бог ифритов. Как и думала демоница, потайная кнопка управления механизмом находилась там же, на специальном пульте. Лукреция ткнула когтем в дымчатый квадратик, и пуленепробиваемый куб резко взмыл вверх.
Агарес и Аваддон вышли на свободу.
— Ты одна всё это придумала? — с нескрываемым восхищением спросил демон.
— Само собой, хозяин, — как можно небрежнее сказала Лукреция. — Сразу смекнула, как только бог меня сюда позвал. Главное было — выманить его из-за перегородки, а там уж…
Агарес понял, как недооценивал личного суккуба. И это должно быть исправлено. Конечно, в меру его возможностей, каковые тоже сейчас не космические.
— Хм… Ну, я не то чтобы предлагаю, — тщательно подбирал слова демон. — Но давай, когда всё закончится, зайдём вечерком в хорошую таверну и в полумраке выпьем вина… — Посмотрел на Лукрецию ещё раз, вздохнул и добавил: — Очень много вина.
— Хорошо, господин, — позеленела от удовольствия суккуб. — Я где-нибудь украду ужасно дорогое и сексуальное нижнее бельё, чтобы усладить твой взор. Хочешь, даже станцую?
— Не исключено, — весьма уклончиво ответил Агарес.
…Аваддон не слушал их разговор. Он подошёл к божеству, лежащему на боку в луже крови. Присел на корточки, провёл рукой по его лицу сверху вниз, смазывая синий грим. Брови ангела поднялись. Божество, превозмогая боль, улыбнулось ему от всей души.
— Ты же не Каин, — растерянно сказал ангел.
— Естественно, — подтвердило божество. — А ты разве в этом сомневался?
…Аваддон окончательно узнал его голос. И с удивлением понял — кто это…
…Напрасное бахвальство — реакцию Господа им предугадать не удалось. Печально. Да, Бог оказался весь вообще из себя непредсказуемый. Казалось бы, и он, и Лилит придумали отличный план. Авель заранее послал брату бурдюк вина из отборнейшего винограда. Такого, что туманит мозг не хуже удара дубиной. Он знал, что Каин не откажется, — тот обожал забродивший сок плодов лозы и меры во вкушении не знал, всегда допивал до дна. Убедившись, что пьяный в стельку Каин храпит дома на овечьей шкуре, мать и сын приступили к «пункту Б». Лилит помогла Авелю нанести ножом неглубокие раны ниже груди и отрезала прядь светлых вьющихся волос. Они набрали в чашу крови Авеля — немного, но достаточно, чтобы разлить её в хижине Каина и измазать его ладони. Каин не проснулся: от храпа даже соломенная крыша тряслась. И вот скажите, что первым делом подумает человек, очнувшийся с окровавленными прядями волос собственного брата в руках, причём абсолютно ничего не помнящий? Правильно — что он убийца. А какими затем будут его действия? Конечно же, обуянный ужасом и раскаянием, он помчится в братскую хижину — и найдёт там сломанную мебель и следы крови.
На полу, на стенах, на столе. Повсюду.
Но это даже неважно. Он был зол на Авеля. Самое главное, в руке Каина при пробуждении будет зажат нож из оленьей кости. На нём кровь. Где же Авель? Кровавые следы приведут Каина к болоту… Куда, как представится ему самому, он сбросил бездыханное тело.
Потрясающая идея, которую Лилит вынашивала не один год. Она знала на собственном опыте: в дела земные Бог вникает весьма поверхностно. Он не станет искать Авеля, заглядывая под каждый куст в джунглях. А спросит Каина. Тот же будет выглядеть ОЧЕНЬ подозрительно — прятать окровавленные руки, мямлить и трястись. Короче, вести себя в стиле самого первого убийцы на Земле. И тогда у Господа не возникнет даже тени сомнений, как не возникло во время восстания ангела Люцифера. Занятые люди (или боги, неважно) крайне редко опускаются до разбора мелких деталей. И что же случится дальше? О, представление обещало стать великолепным. Разумеется, Бог убьёт Каина, о другом разрешении ситуации и речи быть не может. Люцифер считался Господним любимцем, но это его не спасло, он был низвергнут в бездну подземелий. И это ангел, а тут — человек, непонятное создание, дешёвая игрушка для развлечения Господа. Он сломает её ударом молнии, выбросит на помойку без всяких сожалений, навсегда забыв о столь незначительном существе, как Каин. Зато Авель и Лилит расправят плечи. Шаг за шагом, они уничтожат Еву, потом Адама и смогут основать совершенно новую земную расу, обожающую ночь и горячую кровь. Много крови!
Предвкушая радость, Авель и Лилит выжидали в джунглях.
Но что же произошло? Да совершенно не то, что им представлялось. Каин признался в убийстве брата, и… Бог оставил его в живых! Наказание, по сути, смешное. Да, Каину повелели длительное время скитаться по Земле, налепили на лоб знаменитую впоследствии «Каинову печать», однако он остался свободен в своих поступках, даже мог завести себе жену (хотя и непонятно, где её взять)! Но это не самый главный провал. Бог в безграничной милости своей заявил: каждому, кто покусится убить Каина, отомстится… всемеро! Таким образом и Авель, и Лилит попали под любимое проклятие Господне: отныне они были обречены на вечную жизнь. Их удел — скрываться во тьме тропических джунглей, никогда не показываясь на солнечный свет.
Лилит, правда, новое проклятие не особенно возмутило. Она уже ох как давно была проклята и привыкла к этому состоянию, оно ей даже нравилось. А вот Авелю пришлось нелегко. С годами он отвык от солнца, маскируя лицо смесью из голубой глины, обитая в чаще и подземельях. Авель полностью переродился, превратившись в лесного демона, — от прежнего изнеженного мальчика не осталось и следа. Разве что тело его, как у всех первых людей (включая Адама с Евой), продолжало благоухать свежей выпечкой и корицей. Он повстречал ифритов и рефаимов. Отверженные народы легко признали его своим божеством: ведь он творил чудеса, неподвластные их разуму: делал комнаты невидимыми и чертил заклинания исчезновения. Проклятая кровь дарует магические возможности магии, такая вот компенсация. Пытаясь подставить Каина, он подставил себя. И ерунда, что Каин заслужил наказание. Он не терзался муками совести, не раскаялся в «убийстве» Авеля. Говорят, брат женился, завёл детей. [41] О нём до сих пор пишут книги, дискутируют богословы. Отцом Каина называют не Адама, а самого Сатану, в змеином обличье соблазнившего Еву. А вот Авель никому не нужен. Умер, да и чёрт с ним. Разве это правильно? Авель постепенно отдалился от матери. У Лилит свои дела, у него — свои. Последние пятьсот лет они не виделись, она посылала ему открытки на день рождения.