– Перестань. Ты не договорил – значит, Алик не знает.
– Про Нагатина вообще никто не знает, а про Климова только паренек этот. Маклаков, который все время в приключения попадает.
– Да, ты говорил. А если он такой, в приключениях всегда, может, его выпроводить потихонечку?
– Да не, он хороший парень, старательный такой, честный, только не слишком везучий.
– Невезение заразно, знаешь ли. Хотя смотри, тебе жить.
– Ну, мне кажется, Маклаков свою долю исчерпал. И вообще, ну неправильно это: парень за счастьем приехал, мы ему две встряски устроили и выкинули.
– Есть такое, конечно. Несоюзническое поведение.
– И потом, Максим Александрович, такого свидетеля лучше при себе держать.
– Об этом я не подумал. Да, ты прав. И давай обойдемся без роста числа свидетелей и посвященных. И случайных грибников, кстати, тоже.
– Это само собой – там овраг в глухомани, случайно не продраться.
– Правду все-таки говорят, что не бывает домов без шкафов, где эти самые. Ладно, что было, то было. Билеты ты оформил, забрал, поездку через базу провел, так? Всё, они уехали, мы остались, вопрос закрыт.
– Для нас – могу допустить. А для тех, кто их послал. Вряд ли они по своей инициативе...
– А вот это как раз твоя работа. Один раз оступились, больше права не имеем. Зато теперь знаем, чего ждать.
– А чего ждать?
– Ну, Игорь, это я у тебя должен спрашивать. Ты ведь у нас специалист.
– Теперь вообще специалист. Да. В общем, все зависит от их задачи. Судя по уровню и манерам, это такие небольшие бандюки, с опытом, но без перспектив. И тут я вижу три варианта. Первый – все-таки они сами по себе прибыли, за ними никто не стоит и искать не будет. Второй вариант – они представляют какую-то гоп-бригаду, не очень серьезную, которая решила на шару Союз покачать, – вдруг чего выйдет. Третий вариант – за ними серьезная контора с большими возможностями и интересами. Мы не знаем, насколько активно они общались со своими родственниками, дружками или боссами, – это, соответственно, значит. Но вероятность, что их хватятся сразу, не очень велика. А дальше уже может быть по-разному. Или проглотят, или будут сперва тихо выяснять, потом проглотят. Или будут жестко действовать. Всерьез пробивать. Отсюда следует, что надо поискать родню, чтобы как-то убедительно легендировать отсутствие, еще больше необходимо на прием работать совсем внимательно, ну и ротацию...
– Слова-то какие: легендировать, ротацию... Молодец, все правильно. Но еще, Игорь, есть вариант, что стоящая за ними мощная организация – не бандиты, а какие-то официальные ребята, которые урлу пользуют втемную.
– Против Союза?
– Против, за, не знаю и вообще не уверен, что такое может быть. Но у Кремля много башен, понимаешь? И вообще, Россия довольно большая и разнообразная страна.
– Это я помню. Но на самом деле этот вариант что меняет по сравнению с моим третьим?
– Он очень многое меняет.
– Я имею в виду, для меня и моих действий.
– Тут ты прав, да. По крайней мере, на первой стадии – ничего. В любом случае сразу мне свисти. И еще ты упустил одну вещь: бдительности на приеме совсем недостаточно.
– Почему?
– Потому что надо потихонечку уже набранный контингент проверить. Сверху донизу.
– Не совсем понял.
– Игорь, ты гарантируешь, что нами в нехороших – хорошо, не обязательно в нехороших, скажем так: в целях, которые отличаются от наших, – интересуется только одна сила, которую мы с тобой сейчас пытались описать?
– Нет.
– И что?
– То есть вы серьезно – всех, сверху донизу?
– Несерьезно, конечно. Во-первых, ресурсов не хватит. Во-вторых, я хоть сам сказанную вещь не гарантирую, но и в обратный вариант не очень верю. В-третьих, если мы в самом деле совсеть запустим, многие идентификационные вещи станут совершенно прозрачными – ну и вопросы, соответственно, снимутся. Но точечную проверку устроить есть смысл уже сейчас.
– Хорошо.
– И последнее.
– Слушаю.
– Не пугайся так сильно. Ты экзамены сдал?
– В самом деле испугался, прошу прощения. Да, все. Сочинение позавчера отправил. Результаты обещают через неделю.
– Хм. Спешу тебя поздравить, студент Бравин.
– В смысле?
– Я позвонил проректору перед отъездом – ты зачислен. Студент отделения гражданского права, группа дистанционного обучения. Все законно и подтверждено. Не подведи.
– Надо же.
– Я думал, ты обрадуешься.
– Я, наверное, вообще дико обрадовался, Максим Александрович, только у меня временно чувства кончились, честно говоря. Вы уж простите. Я на самом деле...
– Да я понял. Все хорошо. Ладно, помчались, народ ждет уже, наверное.
Прочь, добродетель: я тебя не знаю,
Я был обманут и тобой,
И краткий наш союз отныне разрываю...
Михаил Лермонтов
Баранов влетел в дирекцию как моторизованный снеговик, свистнул по коридорам туда и обратно, взрыкивая что-то невнятное, метнулся обратно, напоследок распахнул дверь кадров, первую по коридору, проорал:
– Платформа пошла!
И выскочил прочь.
Народ в кадрах был привычный, к тому же дедлайн подготовки к совещанию наступал в семь, но Игорь велел свести черновик к половине шестого, а было двадцать минут. Поэтому все, невнимательно вздрогнув, продолжили писать и обговаривать, а Женька даже не вздрогнул. Но Игорю вздрагивать по должности полагалось. Он всполошенно крикнул, ни на что особо не надеясь:
– Куда?
– На ходовые, – не донеслось даже, а угадалось сквозь две или три двери, сквозь которые пушечным ядром успел пролететь Баранов.
– Блин, – сказал Игорь, подхватил куртку и побежал на выход, остальные за ним.
У двери образовался многоголовый тромб, который, вякнув, дружно вспомнил про дедлайн и всеми головами оглянулся на Кубакина. Женя, прикрыв трубку рукой, снисходительно сказал:
– Бегите уж, я доделаю.
Тромб распался и всосался в коридор, по которому уже неорганизованно топотал одевающийся на ходу народ. Игорь, как положено, выскочил на крыльцо одним из первых, огляделся, ловя Баранова, но тот был не помощник – приплясывал у остановки в носу растущей очереди.