— Сэр… — начал было Перкинс.

— Это касается и тебя! Какого черта ты возомнил, что вы можете таскаться здесь сладкой парочкой, что ты снял себе мальчика?! Когда — когда я сказал, Перкинс, что если Эгг не захочет принимать участия, то можешь припереться ты?

— Сэр, — настаивал Перкинс, указывая взглядом поверх плеча Квимби, и глаза у него расширились. — Сэр Монтегю, сэр, я думаю, он мертв.

Квимби резко обернулся, и теперь они оба глядели на члена парламента. Тот так и остался сидеть, определенно мертвый. На его лице застыло удивление, у носа виднелась капля крови, свисавшая из ноздри, потом она капнула вниз.

— Проклятье, — выругался Квимби, — содомит мертв. Перкинс, быстро давай эликсир, где он?

Перкинс хранил его в буфете его светлости за батареей бутылок — коллекцией экзотических ликеров; он поковылял туда, вытащил снадобье и, позвав лорда, вручил флакон. Квимби грубо схватил его, на ходу сорвал пробку зубами, дернул сэра Монтегю за подбородок и перевернул бутылочку, выливая содержимое в его глотку.

— Честно говоря, я не понимаю, почему мы так суетимся, Перкинс, — задумчиво сказал лорд чуть позже, когда член парламента от Глостера начал кашлять, выпускать пену и слюну, входя в стадию оживания, — я вот думаю, что немного повреждений в мозгах принесли бы Монти массу пользы.

XXXIII

Настал черед тренировки с оружием, и Виктории не удалось скрыть удивления при виде своего наставника.

— Я не хотела бы вас как-либо оскорбить, но… вы уверены?

Джон Браун-старший провел рукой по взлохмаченным волосам и как-то некстати усмехнулся. «Боюсь, что так Ваше Величество, — сказал он, — перед Вами старина Браун — во плоти». И сделал легкое па в подтверждение своих слов.

— Я знаю, как это выглядит, сударыня, — сказала Мэгги, заправляя мужу рубашку в штаны. — Глядя на него, не подумаешь, что он мог бы обучить даже собаку, хотя он и это может, но несмотря на то сомнительное впечатление, которое он производит, это исключительный воин.

— Почему же тогда он не является членом Корпуса защитников? — спросила Виктория.

Повисло неловкое молчание.

— Он был им, сударыня, — сказала Мэгги, — десять лет назад. Мой муж бился храбро, однако аркадцы одолели числом. И они заманили его в страшную ловушку. Боюсь, нервы его так и не восстановились, сударыня.

На лице Джона играла ангельская улыбка.

— Мне жаль, что так произошло, — сказала Виктория.

— О, не будем о грустном. С тех пор он нашел свое призвание, не так ли, любовь моя? — воскликнула Мэгги, ткнув мужа пальцем в бок.

— Все правильно, Ваше Величество, — сказал Джон Браун-старший. — Я открыл в себе замечательный талант поглощать алкогольные напитки.

За что получил второй толчок — уже кулаком — от Мэгги. «Он шутит, сударыня, — сказала она, едва ли не скрежеща зубами, — его талант заключается в обучении других играм с мечом».

И тренировка началась. Браун-старший давал указания и команды резко, не обращая внимания на королевский статус своей ученицы; урок шел жестко еще и потому, что время поджимало.

Лорд Мельбурн и Мэгги уселись рядом, наблюдая за ними. «И как только благородные леди сидят в этих юбках?» — проворчала Мэгги спустя несколько минут, неотрывно глядя на то, как Джон требовал от королевы правильную стойку и исходное положение руки, держащей катану.

— Не так, как ты, — нахмурясь, оглядел ее лорд Мельбурн. Она сидела в своей привычной позе, перебросив правую ногу на левое колено; одна рука лежала на животе, вторая на рукоятке меча.

Лорд Мельбурн решил, что это, наверное, наилучшая позиция готовности к бою. Или, по крайней мере, этому была какая-то своя причина. Слава богу, что их никто не видит, подумалось ему. Они находились в глубине парковой территории замка, в Ярд-Бед; их отгораживали от посторонних взоров кусты шелковицы, и королева строго-настрого приказала ее не беспокоить.

— Вы по-прежнему кое-что скрываете от нее, — сказала Мэгги.

— Правда?

— Правда, премьер-министр. Ей до сих ничего не известно о тех пророчествах, которые говорят о Ваале, ждущем наследника, человеческого наследника, несущего в себе кровь демона, и что этому ребенку суждено править империей, и это принесет смерть и разрушение, и что этот ребенок будет Антихристом. Вы же не сказали ей всего этого, не так ли? Или сказали, а я не знаю? А может быть, вы считаете это слишком незначительной деталью?

— Я и в самом деле не говорил ей об этом, — согласился Мельбурн.

— Была какая-то особая причина не посвящать ее в это, премьер-министр? — не отступала Мэгги.

Мельбурн сначала не ответил, и некоторое время они сидели молча, наблюдая за Викторией с ее катаной.

— Хорошо, Ваше Величество, — говорил Джон Браун, в руках у которого была палка, якобы меч. — Вот он я, старый хрыч с палкой и слабостью к виски — атакуйте меня.

— Атаковать вас? — Виктория глянула на Мэгги, которая ободряюще ей кивнула.

Виктория замахнулась на Брауна своим мечом, дальнейшее произошло молниеносно. Он лишь слегка отступил в сторону, схватил ее за кисть, державшую меч, и приставил острие к ее шее.

Все замерли.

Он издал звук, как она догадалась, похожий на тот, что издает человек с перерезанным горлом. Затем последовал звук, означавший, что из предполагаемой раны хлещет кровь. Похоже, это забавляло его.

Рассерженная Виктория вырвалась из его сильных рук.

Учитель смеялся. «Вы слишком много времени провели в театре, Ваше Величество, — сказал он, — может быть, актерам, исполняющим Шекспира, и можно так орудовать мечами. Но если Вы сделаете так в реальной жизни, Ваш противник уложит Вас в два счета. Катана — это оборонительное оружие, оно не для нападения. И в битве можно продержаться долго, если защищаться правильно. А это означает, что Вам нужно держать ее близко к телу…»

Откинувшись на скамью, Мельбурн глубоко вздохнул. «Мэгги, — сказал он, — видение Джона-младшего было о том, что отпрыск Ваала взойдет на трон, но видение ведь можно толковать по-разному».

— Продолжайте.

— Что, если его сон касался не будущего, а прошлого? А, Мэгги?

— Указательный палец и большой, — кричал Джон Браун-старший на королеву, пытавшуюся улучшить оборонительные приемы.

— Не уверена, что поняла вас, премьер-министр, — осторожно сказала Мэгги. — Если это было в прошлом, то оно бы к нему не пришло.

— А что, если так? — не унимался Мельбурн.

— Премьер-министр, хватит играть со мной, выкладывай прямо. Какого черта ты ходишь вокруг да около?

— Вперед поворот кистью, назад поворот кистью. Нет, нет, Ваше запястье должно идти вперед, а не назад.