Перед тем как умерла Инга Харузина, она тайком встречалась в лесу с поросенком-Авруниным. Тот получил инструкции по поводу действий в «Садах Семирамиды» непосредственно от Ясюкевича. Их обоих Настя собственными глазами видела в офисе фирмы «КЛС», служащие которой обыскивали дачу Макара Мерлужина накануне гибели его жены. И в ресторане Любочка ужинала все с тем же Ясюкевичем.
Дальше. Незадолго до смерти Инги Харузиной был застрелен ее муж. А после смерти Любочки погиб Макар. Если выяснится, что Лариса Львовна, которую Ясюкевич аккуратно зачеркнул в своем списке, тоже мертва, как думает Настя, надо предупредить Медведовского об опасности. Недаром же он попал в список Ясюкевича!
В конце концов, это Настин гражданский долг. Хороша она будет, если промолчит, а потом в каких-нибудь «Новостях» услышит сообщение об очередном заказном убийстве! Так, как это было с Севой Масловым.
Нет, Настя грех на душу не возьмет. Как это там говорится: предупрежден — значит, вооружен. Она должна вооружить Медведовского. Вот только как к нему пробиться?
Связи у нее были только на телевидении. Вернее, связи были у мамы, но Настя вполне могла ими воспользоваться. Еще раз. Жаль, что затея с Шинкарем провалилась. Теперь ей надо выйти на более высокий уровень, на Медведовского. Может, именно благодаря ему милиция обратит-таки внимание на фирму «КЛС» и как следует ее потрясет?
* * *
Ерасов, весь в белом, приехал в офис в кондиционированном автомобиле, поэтому выглядел свежим и хрустящим, как молодой капустный лист. Лишь когда он вошел в кабинет и увидел физиономии собравшихся, глаза его потемнели, а над губой выступила росинка пота. Такие физиономии ему не нравились. Они предвещали неприятности, а этого добра в жизни Ерасова уже и так было выше крыши, больше он не хотел.
— Ну? — спросил он, усевшись за стол и улыбаясь пробирающей до костей улыбкой. — Что на сей раз?
— Женщина, — сказал его помощник Леша Алексеев, оказавшийся, как и положено, ближе всех к шефу.
— Какая.., женщина? — раздельно и очень спокойно переспросил Ерасов.
— Мы как раз пытаемся понять — какая, — брякнул маленький вертлявый мужчина, руки которого свободно лежали на коленях.
— Которая сорвала операцию с Шинкарем, — пояснил помощник.
— Что это за операция? — без выражения спросил Ерасов. Он вникал не во все детали, доверяя это Ясюкевичу.
— Шинкарь — телеведущий, — ответил все тот же Алексеев. — Его надо было пугнуть, собрать кое-какую грязь. Попросили у Марии Сергеевны умную девочку.
Она сказала, что пришлет Наташу. Пришла Наташа, Никита Петрович дал ей адрес, дал ключ, но операция сорвалась. Когда наши ребята подъехали, никакого Шинкаря в квартире не было. А был там ОМОН.
— Ну, дальше, — нетерпеливо сказал Ерасов, словно кто-то медлил, или мялся, или не мог подобрать нужных слов.
— Никита Петрович позвонил Марии Сергеевне, тут-то и выяснилось, что никакой Наташи она не посылала. А позвонила Никите Петровичу прямо в кабинет и велела обратиться к Нонне.
— А кто трубку брал? — тут же спросил проницательный Ерасов.
— Вероятно, та самая Наташа и брала. Так называемая Наташа, — поправился Алексеев. — Она как раз поджидала Никиту Петровича в его кабинете. Одна.
— Ну, и что вы предприняли?
— Мы просмотрели видеозапись за тот день, нашли эту даму, сделали фотографии и раздали их всем служащим.
Леша Алексеев достал из папки отменного качества фотоснимки и положил на стол поближе к шефу Тот протянул руку и взглянул. От комментариев воздержался.
— Выяснилась очень неприятная вещь, — продолжал между тем его помощник. — Эту женщину опознали несколько человек. Во-первых, именно она была вместе с ОМОНом в той квартире, где ждали Шинкаря.
Решила играть в Наташу до конца. Зачем? Во-вторых, она подходила к одной из наших легальных бригад на улице, когда они мыли витрины спортивного магазина, и попросила у водителя визитку фирмы. В-третьих, ее заметили в одной из квартир, когда чистили ковры.
Заказ делала не она, но пока наши люди работали, постоянно находилась возле хозяйки.
Ерасов поднял верхний снимок и уже гораздо более внимательно посмотрел на изображенную там Настю.
— Простовата что-то она для той роли, которую вы ей отводите.
— Сейчас она выглядит не так, — неожиданно подал голос Ясюкевич.
Ерасов вскинул на него глаза. У него дернулась щека — почти незаметно.
— Она остригла волосы и носит узкие очки в черной оправе, — продолжал тот, ни на кого не глядя.
— Откуда ты это знаешь? — спросил Ерасов. Ему хотелось затопать ногами, но он сдержался.
— Она приходила ко мне в центр, — невыразительным голосом ответил тот. — Записалась в группу под именем Анастасии Кругловой, заплатила сразу Телефон дала вымышленный. Уверен, что сегодня вечером она не придет. Вообще больше не придет.
— Почему? — требовательно спросил Ерасов.
— Она попросила меня поработать с ней индивидуально. — На щеках Ясюкевича проступили круглые малиновые пятна. Только это и выдавало его подлинные чувства. Голос же по-прежнему был ровным. — Я пригласил ее домой.
— Та-а-ак… — довольно зловеще протянул Ерасов.
— А до этого был случай на бульваре, — признался Ясюкевич. — Мы с Авруниным обсуждали очередную операцию, когда вокруг нас начал крутиться один мужик. Мы его поймали, поговорили с ним по душам, и оказалось, что его подослала женщина, по описанию похожая на эту, — он дернул подбородком в сторону фотографий. — Подослала, чтобы он подслушал, о чем мы говорим.
— И он подслушал?
— Он был сильно под градусом, и мы ему помогли забыться — добавили еще.
Над верхней губой Ерасова проступило несколько капелек покрупнее:
— Ну, и кто из вас может спрогнозировать, что она будет делать дальше?
Ясюкевич потер усы и выдавил:
— После ее ухода у меня пропала папка.
— Просто папка? — ласково переспросил Ерасов.
— В ней был список клиентов.
Ерасов открыл рот, оскалив при этом зубы. Однако сказать ничего не успел, потому что зазвонил его мобильный телефон.
— Да? — спросил он, пытаясь раздавить в себе гнев. — Кто?
Он некоторое время слушал, потом жестко приказал:
— Задержите ее.
Отключившись, он сделал секундную паузу и, обведя глазами присутствующих, сообщил:
— Насмерть перепуганный Медведовский только что звонил по контактному телефону. Она у него в офисе.