– Все закончилось! Только вот мне кажется, что заходить внутрь тебе не стоит! Там немного неприятная картина!
Однако я рванула туда, где должна была быть мама…
Все действительно было в порядке: мама была жива и здорова. Только здорово пьяна… Восседая со связанными за спиной руками на полу кухни, она гипнотизировала взглядом початую бутылку водки, стоящую на столе, не обращая никакого внимания ни на разгром, царящий вокруг, ни на меня, ни на Мериона, пытающегося разрезать узлы на ее конечностях… Мельком глянув на отчима, пребывающего приблизительно в таком же состоянии, отличающемся от маминого разве что огромным синячищем под правым глазом да парой ссадин на помятом лице, я более внимательно осмотрелась вокруг и обомлела: лежащий на полу у двери на кухню мужик, видимо, был когда-то вооружен! А сейчас, бессильно кусая губы, с ненавистью смотрел на свои, сломанные где-то в районе локтей, руки, все еще пытающиеся нащупать лежащий рядом пистолет… Валяющийся в каком-то полуметре от его скрюченных пальцев. Из разбитого в кровь рта вырывалось хриплое дыхание, перемежаемое матом и редкими стонами…
Переступив через разбитую вазу, когда-то купленную мною в подарок маме на свою первую стипендию, я дошла до комнаты и почувствовала, что меня начинает тошнить: из-под майки Рыжего, валяющегося без сознания на полу около окна, торчала розовая, окровавленная кость! Еще одна кость проткнула его штанину и уткнулась прямо в ножку стола! А из его глаза торчало что-то металлическое, похожее на ложку! Я почувствовала, что не могу сдерживаться и, с трудом сдерживая рвотные позывы, бросилась в ванную…
Минут через десять, умывшись и собравшись с силами, я вышла в коридор и, стараясь не смотреть в сторону большой комнаты, пробралась на кухню. Лучше бы я этого не делала: там Олег общался с хозяином пистолета.
– Так я не понял, какое у вас было дело к моей девушке, скотина? – Олег хладнокровно наступил на сломанную руку, и чернявый тут же взвыл дурным голосом:
– Это все Рыжий! Он решил ей отомстить! Он вообще сошел с ума от своего кокса, братан! – переведя дыхание и справившись с болью, запинаясь, заговорил он…
– Маша! Вызови милицию! – заметив меня, попросил Олег.
– Они сами менты! – буркнула я и, в сердцах пнув валяющийся на полу таз, добралась до подоконника и, забравшись на него, подогнула под себя ноги. – Приедут такие же скоты, и проблем потом не оберешься!
– Понятно… – задумчиво протянул Олег и почесал затылок. – Ладно, ща посоветуюсь с Дедом, а там решим, что с ними делать!
– А что тут советоваться? – донесся из комнаты голос весьма довольного жизнью старика. – Прирезать их, как свиней, и бросить где-нибудь на улице…
– Вы что, братаны! Это же беспредел! Не надо! – заскулил чернявый… – Вы просто засуньте нас в тачку, мы об дерево долбанемся, ну, типа, авария была… А дорогу сюда, бля буду, забудем! В натуре!!! Ну, там, бабла подкинем, если надо тут че отремонтировать, а? – Просительно пытаясь заглянуть в глаза задумчиво теребящему столовый нож Олегу, он, сбиваясь, предлагал все новые и новые варианты своего спасения…
– Ладно, я смотрю, твои родители вряд ли что вспомнят о том, что было… – вздохнул минут через пять Олег и, встав с табуретки, взял чернявого за шкирку. – Ты пока тут немного приберись, а я разберусь с этими красавцами… А потом поедем домой. К нам! Я надеюсь, ты не будешь против? Поживешь у нас недельку-другую… Опять же в институт ездить веселее будет…
– Рот закрой! А то прирежу! – рявкнул он на заскулившего от приближения развязки чернявого и снова посмотрел на меня. – Я быстро… Где ты говоришь, стоит ваша тачка?...
– Ну, что там с грузинами? – не дожидаясь, пока Приходько, завернутый в простыню, усядется рядом на полку, нахмурив брови, спросил Кириллов.
– Да, в общем, все ОК, шеф! – Правая Рука, мелко-мелко дыша, немного поерзал по верхней полке и, более-менее удобно устроившись, вдруг в ужасе взвизгнул, увидев, что Кириллов готовится плеснуть на каменку пивка… – Ч-черт! Я тут сгорю, Вениаминыч!
– Ладно, не буду, неженка! – усмехнулся хозяин дачи и, выплеснув пиво обратно в деревянную бадью, требовательно посмотрел на подчиненного: – А поконкретнее?
– Ну двух самых активных бойцов приняли за хранение наркотиков, одного сдали МВД Грузии – как оказалось, он находился у них в розыске, еще одного «случайно» сбила машина… Короче говоря, у них сейчас полный бардак: группировка осталась без верхушки, грызня идет нешуточная… А тут еще солнцевские под шумок четыре их ресторана под себя подмяли… И вряд ли просто так отдадут…
– Сколько встало все это благоденствие? – уже почти весело поинтересовался Кириллов.
– Да, собственно, немного, шеф! – ухмыльнулся Семен. – Солнцевские за информацию подкинули деньжат… Я их передал ментам… С МВД Грузии, как вы понимаете, все прошло анонимно…
– Да ладно, все равно я не поверю, что ты тут руки не нагрел! – расхохотался, довольно потянувшись, Кириллов.
– Ну есть немного! – заплясали чертики в глазах польщенного Приходько. – Там два бригадира знакомых тоже по розыску проходили… В общем, я их «отмазал»… По полтиннику грина с носа… Теперь они лично на нас не забыкуют – вроде и морально должны, и компромата у меня на них навалом… Деньги я оставил в предбаннике…
– Вот зараза! Может, ты у меня не на своем месте работаешь, а, Семен? Поставить, что ли, тебя начальником коммерческого отдела в какую-нибудь крупную фирму?
– Не надо, шеф! – притворно испугался Приходько. – Сожрут!
– Тебя сожрешь, как же… – ухмыльнулся весьма довольный новостями Кириллов и, привстав, спустился вниз, к каменке. – Ладно, половину денег можешь оставить себе… А теперь пойдем, выпьем! И еще: с завтрашнего дня вызови Коренева – каникулы закончились. Продолжаем работу… Тут у меня пара идей нарисовалась…
…В квартире стало намного веселее – мы с Дедом убедили Машу пожить немного у нас: боевая на первый взгляд девушка оказалась стеснительной и робкой… Первый день у нас дома она не находила себе места и постоянно краснела, а потом быстренько оккупировала кухню и по уши вгрызлась в хозяйство. Оказалось, что это ей здорово удается: из того минимума продуктов, которые оказались в холодильнике нашей холостяцкой квартиры, она умудрилась наготовить столько всяких вкусностей, что Мерион, испугавшись за мою боевую форму, гонял меня на крыше лишние пол часа. На следующую ночь, с субботы на воскресенье, Машка отчебучила еще один сюрприз: дождавшись, когда мы заснем, она «тихонько» включила свет и почти четыре часа чем-то шуршала… Мы с Дедом, устроившиеся спать в большой комнате, обменялись десятком версий того, чем она там занимается, но, как оказалось утром, не угадали: Маша зарабатывала нам на хлеб! Прижатая к стенке девушка призналась, что переводила с английского заказанный ей текст и что жить за чужой счет она не привыкла и не будет…
Учитель, поинтересовавшись, сколько она получает за лист переведенного текста, и узнав, что всего два доллара, ошарашенно замолчал, а потом, подумав, заявил, что у него есть предложение: