– Ой! – вскрикнула я, обратив внимание на то, что халат на мне, собственно, не мой, а Олега. И поняв, что все время, прошедшее с момента, как он позвал меня в коридор, я, собственно, не одета!
Олег и Дед удивленно уставились на меня. Поняв, что они не понимают причины, я еще больше залилась румянцем и буркнула:
– Халат видишь? Твой!!! Теперь усек?
Сначала Олег, а потом Дед начали хихикать… Я сначала хотела на них жутко обидеться, а потом, неожиданно для себя, вдруг тоже засмеялась…
– А что, тебе здорово подходит, Машенька! Хочешь, я его тебе подарю? – Легко увернувшись от моего подзатыльника, Олежка заботливо поправил распахнувшийся было у меня на груди халатик и вскочил на ноги. – Я сейчас организую машину. Съездишь домой, выспишься… А я пока побуду с Дедом…
Я хотела было сказать, что тоже буду в больнице, что Дед мне роднее всей моей родни, что никуда не поеду, но Олега в палате уже не оказалось…
…А через сорок минут, закрыв за собой дверь в квартиру, я бегом понеслась в ванную: началось…
В семь утра за мной пришла машина. Оставив заметно окрепшего за сутки, прошедшие с момента взрыва, Деда на попечение Маши, я, вздохнув, потрепал ее за волосы, попрощался с Дедом и выбежал из палаты: день сегодня обещал быть долгим: судя по тому, что я слышал о Конторе от Кириллова, появление нового человека в замкнутом, связанном многолетней дружбой и спаянном кровью коллективе – событие достаточно редкое и экстраординарное… А значит, его соответствующим образом и воспринимают… Впрочем, я тоже жил в таком же мире все свое детство, поэтому, как мне казалось, у меня был довольно большой шанс быстро стать своим…
…Неприметная, заляпанная грязью «Ауди-100» серого цвета, высадив меня у невысокого забора, рявкнула двигателем и мгновенно унеслась куда-то по своим делам. А из дверей проходной какого-то завода вывалился пьяный охранник и, покачиваясь, замер в двух шагах от меня, с интересом разглядывая меня с головы до ног:
– Братишка! – рявкнул он хриплым, пропитым голосом. – Привез бутылку? А хде она, бля? А-а-а! В кармане! – Радостно захихикав, он попытался вцепиться в рукав моей куртки и, промахнувшись, чуть не упал: я не совсем врубился, что я потерял на этом заводе, и поэтому не горел желанием идти внутрь.
Мужик, озадаченно почесав затылок, развернулся ко мне всем телом и обиженно буркнул:
– Ты чо, Олежка, как неродной! Типа, тебе что-то не так? А Кормушка сказал, что ты – парень свой в доску! – Неожиданно подмигнув, он обиженно поплелся обратно к проходной. – Ну, че встал? Айда за мной!
«Кормушка» – это же подполковник Кормухин! – вдруг дошло до меня, и я заторопился следом за клоуномохранником, поняв, что меня просто разыгрывают. Или того требовал режим охраны того места, куда меня привезли? В общем, я решил, что разбираться буду потом…
Пройдя через запутанный лабиринт коридоров, несколько контрольнопропускных пунктов, на которых мое лицо сверяли с каким-то изображением на мониторах, а у моего сопровождающего придирчиво проверяли документы, мы прошли через застекленный переход в отдельное одноэтажное здание и остановились у обыкновенной, покрашенной в серый цвет, стальной двери. С криво болтающимся листком бумаги с надписью «Посторонним влет разрешен!».
Движение оказавшегося сзади сопровождающего оказалось недостаточно резким, и, вынеся препятствие своим телом, он впорхнул в полумрак помещения, оглашая его отборным матом… За ним вошел я и аккуратно прикрыл за собой распахнутую клоуном дверь.
Здоровенное помещение занимало, по моим расчетам, как минимум треть корпуса – по крайней мере, той его части, которую я видел, двигаясь по стеклянному переходу. Половина пола была покрыта татами – ковром для единоборств, выдуманных в этом мире. За татами стояли несколько тренажеров, отдаленно смахивающих на Элеонору из Обители. Только немного попроще и покрасивее. Ближе к левому углу помещения висели несколько порядком потрепанных боксерских груш разного размера и фасона. Чуть ближе ко мне стоял полноценный боксерский ринг, рядом с которым на стеллажах лежала куча разного рода протекторов: лапы, перчатки, накладки на предплечья, голени и т. д. В правом дальнем углу я заметил несколько скамеек для пресса, шведские стенки и тому подобную ерунду. А совсем рядом со мной, около небольшого стола со стоящей на нем на штативе портативной видеокамерой, на табуретках расположилось три рослых, судя по взглядам и повадкам, тренированных парня, удивленно таращащихся на копошащегося на полу товарища.
– Ого! – нарушил тишину один из них, почти моего роста, бритый наголо, темнокожий, неплохо накачанный здоровяк в камуфляжной майке без рукавов, камуфляжных же штанах и армейских ботинках. – А парниша-то непрост!
– Эй, Костян! Может, хватит землю рыть? – хохотнул второй темнокожий, стоящий справа от первого, недобро глянув на меня исподлобья. – А то гость подумает, что ты решил поползать перед ним на коленях…
– Сука! – Вскочивший на ноги «охранник» по имени Костян сжал кулаки и попер на меня: – Ну ты, щенок, ты совсем нюх потерял?
Не дожидаясь, пока он дотянется до меня атакующей правой со сжатыми в кулак пальцами рукой, я, пропустив ее над своим правым плечом, скользнул вперед. Запрокинув его подбородок правой ладонью, я, продолжая движение навстречу и в сторону и прогнув парня в пояснице левой, аккуратно воткнул Костяна затылком прямо в бетонный пол.
Зрители не стали дожидаться, пока их друг придет в сознание: практически одновременно сорвавшись с места, оба темнокожих бойца довольно быстро и грамотно атаковали меня на разных уровнях. Парень в камуфляже нанес серию правой в голову, левой ногой в бедро, двумя ладонями по ушам, коленом в пах, а второй, в джинсовом костюме, начал с атаки левой ногой в пах, правой рукой – в глаза, а потом… упал… Если бы не третий, метавший в меня стальными шариками, причем с неплохой скоростью и точностью, я бы постарался бить мягче. А так, вынужденный уклоняться от бросков, я слегка перестарался: второй, получив пальцами в горло и закрученный под летящий шарик, потерял сознание. Первый, неплохо сменивший направление атаки вслед за моим смещением, растянул себе паховые связки, «неудачно» упав на пол после подправленного мною удара коленом. Третий, самый настырный, нарвался на его же шарик, пойманный мною на лету и отправленный хозяину в пах…
В общем, через минуту комитет по моей встрече в полном составе живописно лежал на полу и, за исключением тех, кто находился без сознания, глухо матерился… Я прошел к столу, выключил работающую камеру и, удобно устроившись в единственном в помещении кожаном кресле, приготовился ждать продолжения…
И дождался: вскоре распахнулась входная дверь, и в помещение вошел подполковник Кормухин. Оглядевшись, он помрачнел и, хмуро кивнув в мою сторону, оглушительно рявкнул:
– Встать!!!
Первым попытался вскочить парень в камуфляже. Но не смог: растянутые связки, видимо, причиняли ему нешуточное неудобство. А вот шипящий сквозь зубы специалист по метанию всякого барахла встал. Но выпрямиться не смог: отбитые гениталии, которые он придерживал обеими руками, тоже его не особенно радовали.