– Про такое и говорят: «Жизнь заставит…», – конек не закончил фразу и, брезгливо переступая, двинулся обратно к китовой туше.
Виан поплелся следом.
Запах уже давно прошел стадии вони, отвратительной вони и чудовищной вони и достиг качественно нового уровня, не воспринимаемого органами чувств. Кит, только несколько минут назад дыбившийся горой, теперь заметно просел и уменьшился. На том месте, где когда-то было брюхо чудовищного зверя, зияла огромная рваная дыра, по краям которой все еще продолжало стекать… Виан постарался не думать об этом, сосредоточившись на возможном содержимом желудка.
– И как мы теперь что-либо найдем? – спросил он. – Если у него в брюхе что-то ценное и было, это раскидано сейчас на полпереклада!
– Во-первых, искомое должно было находиться в ларце, а я представляю, о каком ларце идет речь – его так просто не то что не разломать, а даже и не открыть, – сказал конек, заглядывая в бывшее брюхо кита. – А во-вторых – лопнули кишки, а желудок вот он! Так только, помялся слегка.
Виан вперился взглядом в упомянутый орган. Брезгливость, похоже, собиралась отправиться туда же, куда ушло обоняние. Тем более что глупо было брезговать залезть внутрь дохлого кита, если вся местность вокруг равномерно покрыта тем же самым китом! И парень шагнул через бахрому обрывков кожи и куски сала в скользкое звериное нутро.
Желудок действительно уцелел, его мускулистые стенки не настолько еще разъело гниение. Виан, прикинувший, что таких, как он, в том желудке поместилось бы шестеро-семеро, не меньше, некоторое время примеривался, как бы половчее сделать разрез.
– Встань так, чтобы успеть отпрыгнуть, если что, – посоветовал конек, сам предусмотрительно отошедший шагов на десять.
– Легко сказать, – проворчал Виан и ткнул в скользкую массу нож.
И тут же осознал, что заблуждался, полагая, будто еще сильнее вонять уже не может.
– Ты как? – озабоченно спросил Лазаро. Виан, не отвечая, выбрался из китового нутра, с
трудом оперся рукой о спину конька – и добавил свой последний обед к творившемуся вокруг безобразию. Чуток полегчало, да и ветерок подул, хотя бы немного развеивая стоявший над пляжем смрад.
– Ты белый совсем, – сообщил конек.
– Ничего, уже отпускает, – прохрипел Виан. Он порылся в памяти, не попадалось ли ему в книжках какого заговора для подобных случаев, но на ум ничего не пришло.
Убедившись, что его собственный желудок полностью опустел, парень вновь вернулся к китовому. Из проделанной прорехи выпирали недопереваренные рыбы и какие-то скользкие существа. Превозмогая вновь накатившую дурноту, Виан расширял и расширял разрез, радуясь, что не поскупился когда-то и потратил денежки на хороший нож. Наконец поток тухлой рыбы иссяк. Распихивая последнюю трапезу кита сапогами, Виан принялся искать хоть что-то, похожее на ларец.
– Нет здесь, похоже, ничего, – с трудом проговорил он, чувствуя, что сам уже не сильно отличается от лежалого содержимого желудка. По крайней мере, непосвященный наблюдатель мог и не заметить разницы, если бы ориентировался только по виду и запаху. И тут среди заполнившей остатки желудка жижи что-то блеснуло.
– Смотри-ка, Лазаро, – не то? – парень медленно выбрался из китового нутра и, едва переставляя ноги, добрел до конька.
Конек придирчиво, со всех сторон оглядел колечко, лежавшее на Виановой ладони.
– Не-а, – замотал Лазаро головой, – по-моему, не то. Там же речь о перстне шла, а не о кольце.
– Ну, не знаю, там больше ничего ценного не было, – Виан подбросил колечко на ладони. – Пойдем-ка, отойдем в сторону – очень уж подышать охота.
– Да не отойдем, – откликнулся Лазаро, – а пойдем, поищем место для ночлега. И помыться не мешало бы. Вечереет уже.
– Я заметил, – Виан еще раз подбросил колечко, а затем надел на палец.
– О-па! Я исчез!
Конек завертелся, размахивая ушами и пытаясь обнаружить только что стоявшего здесь Виана. Парень вновь появился – даже немного бледнее, чем был, но несколько оживившийся.
– Ты видел? – спросил он.
– Видел, видел, – кивнул Лазаро, – слыхал я краем уха про такие кольца. В любом случае нас это не касается – пойдем-ка лучше искупаемся, пока не начало темнеть.
– А с этим-то что? – ежесекундно спотыкаясь на камешках, Виан поплелся следом.
– Ничего хорошего я по этому поводу не слышал, – проговорил конек. – Какие-то неприятности были с такими колечками связаны. Да брось ты его, подумай лучше, как ларец с перстнем найти!
Парень пожал плечами, повертел колечко в пальцах, а затем размахнулся и забросил в море.
Когда Виан закончил мыться и стирать одежду, натянул запасные штаны и рубаху и уселся у костра, уже наступила глубокая ночь. На темном покрывале неба разгорелись мириады ярких звезд, показывая, что облачные фронты наконец-то окончательно убрались восвояси. В темноте шумела Умча, переливаясь через скальный порог, перекликались крошечные сычики, где-то вдалеке незримо и – к счастью – почти не обоняемо продолжал догнивать кит.
– Итак, – сказал Лазаро, чертя копытом что-то на земле, – что мы имеем?
– Даже исчезательного кольца не имеем, – сказал Виан, отчасти раскаявшийся в своем поступке. – Это точно был не тот перстень?
– Это вообще был не перстень, уж поверь мне. В перстень должен быть вправлен камень или еще что-то. Так вот, давай рассуждать: мы уцепились за версию с китом, но ведь, сколь я помню, Илидия не утверждала, что это обязательно должен быть кит. Что именно она говорила?
Виан задумался, вспоминая.
– Перстень, а может, и весь ларец долго находился в каком-то одном месте. Затем он стал перемещаться, и его несло живое существо размером много больше человека. Сейчас он пребывает где-то в полусотне перекладов от того места, где лежал раньше.
– Угу, – конек кивнул, – значит, единственное, что мы можем сделать, это отправиться к месту гибели корабля и начать поиски оттуда. Раз существо, проглотившее ларец, не движется – оно, видимо, лежит мертвым на берегу…
– Почему – проглотившее? – вдруг спросил Виан.
– То есть?
– Может, это существо несло ларец… хм… в зубах или в лапах, а потом бросило? Или…
Конек некоторое время ждал продолжения, но Виан впал в глубокую молчаливую задумчивость. Какая-то неясная мысль крутилась у него в голове, словно муха, присаживалась на разные части мозга, щекоча сознание метафорическими крылышками и лапками, но поймать себя не давала.
– Ладно, – нарушил наконец молчание Лазаро, – Илидия ведь объяснила, где, по ее мнению, случилось крушение. Завтра отправимся туда. И будем надеяться, что неведомое чудовище ларец все же проглотило.
– Почему? – не понял Виан.
– Потому что, пройдя по берегу за день полсотни перекладов, мы с легкостью найдем всех погибших крупных животных. А вот если ларец был спрятан или обронен…