– Если ты так хочешь,- согласился я, повергнув рогатого в состояние ступора своей невиданной сговорчивостью. Но тут же крылья на взлете подрезал.- По очереди. Ты в последнюю.
– Больно нужно,-обиделся черт,-не я же топал по тому, что и во время Всемирного потопа на плаву оставалось, но не Ноев ковчег. Неопровержимый довод – что было, то было…
Со времен Жюля Верна выражение: «Есть ли у вас план, мистер Фокс?» – приобрело несколько иное значение.
Человек с косяком
Издали бросив быстрый Взгляд на свою бывшую резиденцию, я обнаружил прогуливающихся по парку легионеров Сатаны. Их черные балахоны режут глаз своей чужеродностью данному месту, где на фоне карликовых пальм сияют наготой розового мрамора творения величайших скульпторов прошлого. Появятся и настоящего, но немного позже. Когда придет их черед, в смысле выйдет отведенный им срок. А избежать моего гостеприимства еще ни одному талантливому человеку не удалось. Не способны они к воздержанию.
Вот и возвышаются вдоль моей аллеи Похоти (аллея Любви на карте ада смотрелась бы неуместно) чувственные Венеры, нежные Европы и грациозные Дианы в окружении фавнов и дриад, которых ваяли с местных инкубов и суккуб.
– А вон ты.- Черт указал Ламиире на одну из статуй, изображающих стоящую в раскрытой раковине посреди бурлящих волн Афродиту. Одетую соответственно случаю. В редкую россыпь брызг.
– Куда?! Не в Третьяковке на экскурсии,- остудил я порыв некоторых приобщиться к великому и вечному.
– Да мы посмотреть…
– На что это вы там смотреть собрались? – вкрадчиво поинтересовалась Ламиира.
– Да так,.- смутился Добрыня.
Ангел просто отвернулся, надев по самые уши маску суровой непоколебимости.
Дон Кихот сделал вид, что его просто потянула туда лошадь, а сам он, в общем-то, ни при чем.
Один черт правдиво, но крайне неосмотрительно произнес:
– А у тебя там родинка или это просто изъян в камне?
Буме!
Звонкая оплеуха в очередной раз показала ему, как несправедлив и несовершенен этот мир.
– Ламиира,- попросил я суккубу,- не нужно так часто бить его по голове.
– Это единственное место,- ответила она,- где точно ничего не повредишь.
– Ну почему я? – возмутился черт.- Почему вечно крайний я?
Ответом ему послужило дружное молчание.
– Э, ребятки! – окликнула нас незаметно приблизившаяся грешница в розовом воздушном пеньюаре и высоких ботфортах на шпильке.- Кто крайний? Наверное, ты, рогатенький?
Черт застонал и, имитируя сердечный приступ, схватился за грудь.
– Чего это с ним? – удивилась незнакомка.
– Убогонький,- пояснил я.
– А… то-то я смотрю, странный он какой-то…
– Есть немного.
– А у меня кошка была,- продолжала словоохотливая собеседница,- еще там, на Земле. Так вот у нее тоже такое однажды случилось. Симптомы странные.
Нос красный, глазки выпученные, рогами трясет, мычит…
– Кошка мычит? – растерялся я.- С рогами?
– Да где ж вы кошку с рогами видели? – удивилась собеседница.- Поди не бес поганый. Корова это.
– А кошка?
– Кошка сдохла.
– От чего?
– Дура, вот и сдохла.
– От этого не мрут,- авторитетно заявил Добрыня.- А порой и нужно бы…
– А чем тебе правительство не угодило? – ни к селу ни к городу встрял черт. Видимо, решил поддержать свой имидж идиотской репликой.
Только его восклицание не вызвало ожидаемой реакции, все задумались, вспоминая что-то свое.
– Собственно, ее каток переехал,- наконец изрекла словоохотливая девица. И шепотом спросила: – А вы чего ждете?
Мы переглянулись, и Ламиира так же тихо ответила:
– Когда папоротник зацветет.
– А зачем? – глядя на меня, спрашивает грешница.
А я почем знаю?
– Желание загадать,- пришла мне на помощь суккуба.
– А зачем?
– Чтобы сбылось.
– А сбудется?
– Обязательно.
– А что вы загадывать будете? А можно и мне одно желание? А любое можно или только из списка?
– Можно всего одно,- отрезала Ламиира.
– Какая жалость!
– Так что… – с намеком произнесла блондинка, улыбнувшись незваной собеседнице извиняющейся улыбкой.
– Я никуда не спешу,- заверила та.- А что загадывать будете?
– Ш-ш-ш.- Приложив палец к губам, Ламиира поманила ее к себе и что-то прошептала на ухо.
– Правда? – Глаза грешницы от удивления полезли на лоб.
– Проверено.
– Обманываешь,- насупилась незнакомка, нервно теребя воздушный пеньюар.- Так не бывает.
– Мальчики, отвернитесь! – скомандовала суккуба.- И не подглядывать. Леля, проверь.
Отвернувшись, я услышал шелест ткани и изумленный возглас: «Она как настоящая!»
О чем это они?
Скосив глаза на черта, я заметил, что тот втихую наблюдает за ними в зеркале.
– И у меня назад может отрасти? А то хочется – мочи терпеть нет.
– Может,- подтвердила Ламиира.- Найди цветущий папоротник и загадай желание.
– А какой он, папоротник?
– Такой,- изобразила на пальцах суккуба.
– Ладно, я пошла.
– Можете повернуться,- разрешила Ламиира.
Грешница поспешно удалялась, согнувшись в три погибели и высматривая что-то под деревьями.
– Куда это она? – удивился я.
– Обворожительная женщина,- признался Добрыня.
– Грешница,- поправил его ангел.
– У нее под платьем один пшик,- уточнил черт.- И больше ничего нет.
– Как так?
– Это наказание такое,- пояснил я.- Здесь находятся те, кто при жизни радостям жизни усердно предавался.
– Похоти и блуду,- уточнил ангел.
– Любви,- внесла свою поправку Ламиира.
– Разврату!
– Какая разница, как называть? Грешники второго круга, находящиеся… находившиеся,- поправился я,- в моем ведении, обуреваемы страстями сильнее, чем при жизни, но при этом лишены возможности удовлетворить их. Такова их кара за грехи земные. И не смотрите, что вокруг все прекрасно, это лишь усиливает их муку. Вы не увидите демонов, терзающих их плоть, их демоны внутри, сокрыты в их телах, лишенных большинства нервных окончаний.