Я задумчиво пнула еще дымящуюся головешку, одну из многих оставшихся от входных дверей. Головешка с тихим стуком поскакала по полу в полной тишине зала.
– Пятьсот золотых, – сказал король.
– Согласны, – кивнул Клин и медленно вышел из зала.
– А ты, Слим, лично проводишь их, – раздалось позади.
– Но, ваше величество, как же так. Ведь я...
– Лично, я сказал!
– Да, ваше королевское величество.
Вскоре нас догнал тот самый советник и тихо попросил идти следом и не отставать. А мы и не отставали.
Шли мы недолго, зато вдоволь поплутали по всяким дворцовым лестницам, огромным залам и извилистым переходам. Я в итоге совершенно запуталась и уже не очень соображала, в какой именно части дворца мы находимся. Правда, Уська сообщил, что он и в полной темноте найдет дорогу назад, но я на всякий случай подвесила между собой и идущим впереди проводником магическую нить, здраво рассудив, что уж этот-то в любом случае выйдет сухим из воды. В итоге у советника часть спины чуть ниже пояса начала светиться розовым светом, вызвав бурю восторга со стороны кота и Филина. Клин то и дело оборачивался и делал страшные глаза, но заставить нас перестать ржать и тыкать пальцем так и не смог.
– А вот и дверь в подземные казематы, – хрипло сообщил советник и тут же попытался скрыться, но Клин крепко схватил его за руку и даже и не подумал отпускать.
– Я слышал, что в этих казематах и заплутать недолго, так что уж будь добр, отведи нас прямо туда, где должно находиться логово чудовища. Ведь ты в курсе, где оно?
Старичок испуганно забился в стальном захвате, но вырваться так и не смог, а потому сник окончательно и покорно начал открывать огромную железную дверь.
Замков было около пятидесяти, и все они открывались с большим скрипом, навевая грустные мысли о том, что заключенных вряд ли вообще кормили. Разве что тюремщик и сам там жил, ибо, будучи в своем уме, он наверняка не смог бы три раза в день открывать все это. Наконец дверь была отперта, и Клин с натугой начал ее открывать. Скрип был такой, будто пилой по нервам, а из темного прохода сразу пахнуло затхлостью и сыростью подземелий.
– Ну, вперед, чего встали, – пробурчал советник и первым взял из небольшой горки в углу здоровенный факел. Я вежливо подожгла его маленькой искоркой, заставив советника почему-то отшатнуться и три раза перекреститься – на всякий случай.
Мы все взяли по факелу и гуськом вошли в темный лабиринт, совершенно не представляя, что же именно нас там ждет.
Советник снова шел впереди, за ним Клин, следом Филин, а потом и я, держа на руках нервничающего Уську.
– Усь, а ты не чувствуешь случайно запаха магии?
– Дет.
– Почему? Вряд ли тут обошлись без нее, ведь наверняка до нас уже спускались сюда маги и пытались убить эту тварь, так что ее следы просто не могли не остаться на стенах.
– Эль, я де чувствую багии, потому что у бедя дос заложен, – терпеливо объяснил кот и тут же чихнул.
– С чего это? Только что ведь ты был совершенно здоров.
Я заботливо потрогала коту нос – он был вполне холодный, хотя и сопливый.
– А потому... а-апчхи!.. что у бедя аллергия на подзебелья.
И Уська снова чихнул.
– Ну и зачем ты нам здесь тогда нужен? – задала я резонный вопрос.
– Де здаю, да дома оддобу скучно.
– Эй вы, тише там, зверя не услышим, – зашипел Филин, и мы с котом притихли, бдительно прислушиваясь ко всему на свете и разгоняя темноту перед собой ярко горящим факелом. Может, поэтому я и услышала позади тихий шорох падающих камешков.
Я остановилась и резко обернулась.
– Что? – прошептал Уська, но я знаком показала ему молчать.
Звук не повторялся, а ребята уже скрылись за следующим поворотам.
– Эль, пошли давай, – заволновался пушистик.
Но когда я уже повернулась, пытаясь разглядеть отблески факелов друзей, за спиной колыхнулся воздух. Я еле успела отбросить кота в сторону, когда мне в грудь впились чьи-то длинные когти. Я крепко сжала зубы, чтобы не заорать, и рывком перевернулась на спину, чувствуя, как раздирается несчастная плоть. Рубаха затрещала, но я все-таки увидела аж десять маленьких абсолютно белых глаз, смотрящих на меня с огромной клыкастой морды невиданного зверя. Я метнула пульсар, и когти тут же покинули мою грудь, давая наконец возможность вздохнуть, а сзади слышались крики друзей. Меня подняли на руки, затормошили, о чем-то спрашивали, а я все еще смотрела невидящими глазами в темный туннель, где скрылся монстр.
– Эль, ответь нам! – рявкнул Клин, и я мотнула головой, приходя в себя. – Что это было? У тебя вся спина располосована.
– Я не знаю, это какой-то монстр, отдаленно похожий на оборотня, но я не уверена. А где советник?
Все заозирались, но советник, воспользовавшись переполохом, пропал.
– Вот гад, – прошипел Филин.
– Ничего, – криво усмехнулась я и попыталась встать. – Я успела пометить его, так что если он доберется до выхода, то моя ниточка выведет и нас.
– Хорошо, тогда пойдем дальше. Филин, ты понесешь Элю.
– Не надо, я могу идти.
– Точно? – Клин испытующе посмотрел мне в глаза.
– Точно, – мягко улыбнулась я.
– Хорошо, тогда Филин понесет кота.
– Я тоже могу идти, – трагически прошептал кот, копируя мои интонации, и со стоном рухнул на пол, дергая задней лапой.
Мы все угрюмо на него посмотрели. Приоткрыв правый глаз и оценив общее настроение, рыжик резко ожил и даже встал, застенчиво ковыряя лапкой каменный пол.
– Хорошо, тогда идем так. Впереди я, следом Эля с котом, замыкает процессию Филин. И пожалуйста, гляди в оба.
Филин кивнул и встал позади нас. Клин поднял факел, и мы продолжили путь. Теперь уже я чувствовала, где находится зверюга, и она больше не могла нас обмануть.
Вокруг царила мертвая тишина. Я шла и постоянно морщилась от боли, попутно указывая направление, куда свернул зверь. По словам Филина, след уводил нас все глубже и глубже, петляя и по пять раз возвращаясь на одно и то же место. Я сквозь пульсирующий огонь в ранах пыталась обдумать такое поведение твари и понять, чего же она хочет.
– Она пытается нас запутать, – подал голос Филин.
Я тряхнула головой, мысль наконец-то пробилась сквозь сумрак отдыхающего сознания, и я вдруг увидела себя снова сидящей за партой на уроке мэтра Реоглома.
– Запомните, выслеживая нежить, вы можете жестоко поплатиться, бездумно следуя за ней, – рассказывал он, шествуя по рядам и раздавая тычки нерадивым студентам. – Сначала проверьте, нет ли поблизости ловушки. Нечисти после закрытия врат сто семьдесят второго года осталось совсем мало, и она еще плохо умеет размножаться, хотя попытки и были зафиксированы! Госпожа Эллинорилла, это и вас касается! – сурово рявкнул преподаватель, отнимая у меня с таким трудом добытую книгу прочтения мыслей.