— Она не моя девушка, — сказал он.
— Ага. — Полу совсем не понравился тон гоблина. — Тогда мы это исправим и немедленно.
Полу показалось, что его сердце заменили на мешочек с мороженой фасолью.
— И что же это должно означать? — через силу спросил он.
— Да господи боже ты мой! — Голос у гоблина был раздраженный. — А ведь ты по-настоящему жалок. Ну ладно. — Перед глазами у Пола посыпался дождь зеленых искорок, и появился гоблин. На сей раз он был много больше и очень широким в плечах. — Мне надо объяснить, правда? — спросил он. — А потом мы сможем продолжить, хочешь ты или нет.
Пол попытался попятиться, но гоблин, протянув длинную мускулистую руку, схватил его за горло, да так сильно, что он чуть было не задохнулся.
— Давай-ка посмотрим, — сказал гоблин. — В бутылочке с зельем осталось еще добрых полпинты, а если его открыть, оно скоро выдыхается. Мотовство до сумы доведет, вот мой девиз.
Пол попытался оторвать руку гоблина от своей шеи и получил немало поводов об этом пожалеть.
— Что это ты там орудуешь? — поинтересовался гоблин почти обиженно. — Ты должен был бы на коленях меня, черт побери, поблагодарить. Ты ведь ее хочешь, правда?
— Да, — согласился Пол. — Но...
Гоблин без малейшего усилия поднял его и ударил о стену. Пол от ужаса застыл, а гоблин продолжал:
— Твоя проблема в том, что ты сам не знаешь, чего хочешь. Поэтому даже хорошо, что я готов за тебя все уладить. Иначе тебя ждет сущая кутерьма. Я просто пытаюсь тебя по-хорошему отблагодарить за милую прогулку. А еще мне, наверное, нравится сводить людей. Хотят они этого или нет, — добавил гоблин с улыбкой в духе мистера Тэннера.
— Пожалуйста, — прошептал Пол. — Не надо. Но гоблин только покачал головой:
— Извини, но факт в том, что я знаю, что лучше для вас обоих, вот и все. Ты меня, может, еще поблагодаришь. Даже ребеночка в честь меня назовешь. Румпельстинскин Карпентер, неплохо звучит, а? Я детей люблю, — добавил гоблин, облизываясь.
Потом он схватил Пола за шиворот и потащил по коридору. Дверь в одну из комнат была нараспашку, оттуда их поманила зеленая чешуйчатая лапка.
— Еще одна причина, — продолжал гоблин, — в нашей Розакуции, это моя племянница, ты с ней уже знаком. Не пойми меня неправильно, я против вас, людей, ничего не имею, но девушке нужен настоящий парень из гоблинов, кто-нибудь из своих. А если тебя благополучно убрать с дороги, сбагрив кому-нибудь еще, она, может, перестанет за тобой бегать и успокоится.
Софи, зажмурившись, сидела на кровати. На ней все еще был наряд кельнерши, из-за выреза высовывалась крохотная зеленая головка.
— Развлекайтесь, — сказал гоблин и исчез в водопаде сверкающих конфетти.
— А я, пожалуй, посмотрю из партера, — объявила зеленая головка.
Пол попытался попятиться, но ноги не слушались. На прикроватной тумбочке он увидел пластиковую бутылочку "Валентин-экспресса", столовую ложку и стакан.
— Софи, — произнес он.
— Я знаю, — пробормотала она.
Каким-то образом его рука нагнула горлышко бутылки, и он поймал себя на том, что отворачивает крышку. Он попытался пролить зелье мимо ложки, но все до капли попало в стакан. Пол против воли протянул его Софи, и она его взяла.
— Это будет не так уж страшно, — слабо проговорила Софи. — Извини, пожалуйста.
И тут дверь распахнулась. Пол попробовал оглянуться, но голова словно прилипла к месту. В два огромных шага мистер Червеубивец пересек комнату. На правой руке у него была перчатка, в левой он держал пустую коробку для завтраков.
— Прошу прощения, — быстро сказал он и стремительным, как ртуть, движением выхватил гоблина из-за платья Софи, запихал в коробку и захлопнул крышку.
Пол покачнулся и рухнул, Софи упала, ударившись головой о стену. Мистер Червеубивец выхватил у нее стакан прежде, чем она успела его уронить, и выплеснул в умывальник. Потом повернулся к ним.
— Вы оба в порядке? — поинтересовался он. — Никакого вреда... э-э-э... не причинено?
Пол поднялся на колени — максимум, на что он был способен — и выдавил:
— Я в порядке.
— И я тоже, — с трудом произнесла, выпрямляясь, Софи. — Что вы тут делаете?
Мистер Червеубивец состроил серьезную мину.
— Я прилетел, как только смог. Просто Рози... прощу прощения, миссис Тэннер подумала, что случилось что-то дурное. Она увидела, что происходит, в своем камне. — Он глубоко вздохнул. — Я действительно приношу извинения, то есть приношу извинения от имени фирмы. Надо ли говорить, что мы к этому не имеем никакого отношения? — Нахмурившись, он чуть-чуть приоткрыл коробку для завтраков. — Ты... твое поведение просто возмутительно! — рявкнул он, когда из коробки высунулась зеленая мордочка. Захлопнув крышку, мистер Червеубивец щелкнул над ней пальцами и бросил коробку на пол. — Это твоя последняя командировка, ты меня слышал? Я наложил на коробку заклинание B-76J, через него ты не скоро прорвешься. Ну... — протянул он, словно школьник, только что признавшийся в том, что разбил окно, — мне, наверное, пора возвращаться, у меня через четверть часа совещание. И честное слово, мне очень-очень жаль. Мы обязательно позаботимся, как бы вам это загладить.
— Все в порядке, — выдохнула Софи. — Не беспокойтесь. Большое спасибо.
Мистер Червеубивец слабо улыбнулся.
— Такая уж у нас служба, — сказал он и вышел из комнаты. Несколько секунд спустя Пол случайно выглянул в окно и, как ему показалось, увидел, как в небо взмывает крылатый белый конь. Но, возможно, у него просто разыгралось воображение.
— Что ж, — сказал он после очень долгого молчания, — ну вот тебе и пожалуйста.
Софи кивнула.
— Ты не против пойти прогуляться? — спросила она. — Нет, я не про выпивку и все такое. Мне просто хочется сиять эти омерзительные тряпки.
Пол побрел в коридор и поболтался там, не зная, идти к себе в номер или подождать Софи. Он уже уверил себя, что она ни за что на свете не захочет его больше видеть, когда дверь открылась, и вышла Софи. Она все еще была бледна как мел, но сумела изобразить улыбку и сказать, что с ней все в порядке.
— Мне, наверное, нужно просто подышать свежим воздухом, — сказала она.
Они вышли на пустынную деревенскую улочку. Пройдя ярдов двадцать, Пол повернулся и сказал:
— Ты вела себя очень храбро. Она слегка нахмурилась.
— Большое тебе спасибо. А ты что, думал, я упаду в обморок или крик подниму?
Пол ради разнообразия не стал извиняться.
— И все равно, — сказал он, — ты вела себя чертовски храбрее, чем я. Я был в смертельном ужасе.
— И я тоже. Повсюду что-то скреблось и елозило, точно огромный грязный паук. Терпеть не могу пауков.