Великан заколебался, почесал затылок и совсем уже нормальным голосом произнес:
– Ну… не по правилам это! С меня потом спросят, и что я скажу? Один синяк, и тот так себе? Не поверят, подумают, что я прятался и от работы отлынивал.
– Да где ты работаешь-то, чудо? – не выдержал Яромир.
И тут, к неописуемому удивлению богатырей, великан запустил за пазуху волосатую лапу и извлек небольшую бордовую книжицу, на которой золотым тиснением было написано: КГБ.
– Курсы государевых богатырей! – ахнули Илья и Яромир. – Так ты что, тоже, выходит, богатырь?
– Я – сотрудник, – скромно потупился великан.
– Сотрудник?! – Богатыри не верили своим глазам. – И в чем заключается твое сотрудничество?
– Проверка богатырей на крепость! – бодро доложил великан. – Но это между нами. Если начальство узнает, что я тут с вами откровенничаю, то меня разжалуют и уволят. А мне до пенсии всего-то пару годков потерпеть осталось.
На глаза у Ильи навернулись слезы. Он положил на плечо великана тяжелую руку и заглянул в глаза:
– Служба, значит? И в каком ты звании, если боишься, что разжалуют?
– Я майор! – вздохнул великан и тоже смахнул слезу.
– А кому ты подчиняешься, майор?
– Стыдно сказать, – отмахнулся великан, – ефрейтору Збруеву. Звание-то у него вроде пустяковое, а должность – ого-го! Одно слово – штабной. Правая рука самого Святогора! – шепотом добавил он, и друзья невольно переглянулись.
– Вот что, майор, – сказал Илья, – сделаем так. Тебе перед пенсией лишние синяки ни к чему. Ты скажи, что мы, мол, тебя били по корпусу. Печень, скажи, крушили, ливер там, селезенку. Ну не мне тебе говорить. Лучше объясни, где тут Идолище?
Великан на секунду замешкался, затем махнул рукой в сторону ущелья.
– Там дракончики сидят. Они тоже из наших. Вы уж их особо не калечьте! До конца ущелья дойдете, как раз и увидите. И это… спасибо за понимание! Ведь не то дорого, что синяков не наставили, а то, что поняли!
– Солдат солдата всегда поймет! – сказал Илья. – Мы же ОМОН!
– Отряд Молодцов Особого Назначения! – с выражением произнес великан и пожал богатырям руки.
В ущелье друзья вбежали в самом приятном расположении духа. И тут же увидели драконов.
– Мамочки! – ахнул Илья, едва не вписавшись лбом в дерево. Яромир налетел на Илью и застыл, раскрыв рот. Драконы чинно сидели друг напротив друга, а рядом с ними устроились Алеша Попович и Добрыня Никитич. Все четверо самозабвенно играли в подкидного дурака.
– Добрыня! – кричал Попович. – Ходи с бубей!
– А какие у нас козыри? – вопил Добрыня, делая вид, что тасует карты.
– Крести, голова садовая! Моя шестерка твоего туза бьет!
– Я вам не туза, я вам морду набью! – взревел Илья и кинулся было вперед, но тут под ноги ему что-то подвернулось, и он полетел плашмя на землю.
– Что это? Что?
Яромир уставился на предмет, об который запнулся Муромец. Это был большой раздутый мех.
– Сволочь! – рассердился Яромир и поднял ногу, чтобы как следует по нему наподдать, но тут мех сам довольно резво запрыгал по дорожке.
Илья вытаращил глаза на этакое чудо, но спустя минуту до него дошло.
– Это колдуны! – крикнул он. – Яромирка, ломай дубину побольше, сейчас я их учить буду!
– Фигушки! – донесся из меха приглушенный голос Дуремага. – Попробуй догони!
Илья схватил какую-то корягу и запустил в мех, но тот с невероятной ловкостью уклонился в сторону и заскакал по камням не хуже зайца. Через минуту он скрылся в чаще.
– Упустили! – вздохнул Яромир.
– Плевать! – Илья отряхнулся и махнул рукой. – Не до них сейчас. Надо Алешку и Добрыню выручать. А то ведь вчистую, дураки, проиграются! – и друзья решительно направились к игрокам.
При виде приближающихся богатырей драконы окаменели, словно их застукали за распитием водки в служебное время. Они вытянули морды и попытались реабилитироваться.
– А мы сейчас как дохнем!
– Как пальнем огнем!
– А я как донос на вас настрочу за то, что играете в азартные игры! – возмутился Илья. – А ну прекратить безобразие!
– Есть прекратить безобразие! – автоматически ответили драконы и тут же принялись оправдываться. – А мы и не играли!
– Это военная хитрость! Завлечь противника и усыпить бдительность…
– Бдительность вы уже усыпили, – сказал Илья Муромец. – Короче, карты на стол! – и уставился на Поповича и Добрыню.
– Гу! – сказал Алеша и пустил длинную слюнку.
– Дыр бул щур! – грозно произнес Добрыня. – Убещур!
У Ильи заходили скулы.
– Смотри, Яромирка: когда играли, даже масти не путали, а тут сразу ум за разум зашел. Сейчас мы вас, братцы, вылечим!
– Это кулаком по башке? – протрезвел Попович. – Нет уж, извините, бейте себя, а у меня голова нежная, она любит, когда ее гладят.
– А вот мы и погладим! Яромирка!
Яромир уже сориентировался и стоял сзади, внимательно разглядывая голову Поповича. – Тяжелый удар прозвучал как гонг, и Алеша полетел в придорожную пыль.
– Братишка! – ринулся к нему на помощь Добрыня. – Говорил, с бубей не ходи!
– Бац! – и Добрыня, тяжело щелкнув челюстью, закопался носом в траву.
– Где карты?! – грозно повторил Илья, сверля взглядом притихших драконов. Бедные чудища, очевидно, приняли его за большое начальство или еще того хуже – за ревизию.
– Нету и не было! – пропищали они, заламывая в отчаянии лапы.
– А во что же вы играли?
– В карты, только в виртуальные!
Илья посмотрел на Яромира и шепотом осведомился:
– Это что еще за хрень?
– Ветруальные – они, наверное, по ветру летают. Одним словом – колдовство.
– Да не колдовство! – застонал один из драконов. – Мы просто понарошку как бы сдаем, а потом как бы играем.
– По памяти! – ахнул Илья.
– Ну да. Мы и в шахматы так умеем.
– Ну вы прям гении!
– Это от скуки! – сурово сказал Яромир, помогая подняться Поповичу и Добрыне. – Их бы в огород, грядки полоть, глядишь, вся гениальность-то и повыветрилась бы!
Между тем Попович и Добрыня пришли в себя и теперь дико оглядывались по сторонам.
– Братцы, куда мы попали? Это, кажись, не Кумария!
– Меньше пить надо, – сказал Илья, выразительно щелкая себя по кадыку. – А главное, с разбором.