Такстон разыскал свой мяч и поддал по нему клюшкой, а затем подошел к краю потока и оценил обстановку. Он покачал головой: шансов никаких. На другой стороне просеки готовился к удару Далтон.

Услышав над головой птичий крик, Такстон поднял глаза.

— Хм-м. Еще не хватало.

Прямо на него планировала огромная черная птица с длинными когтями на изготовку. Размах ее крыльев был ошеломляющим. В глазах, казалось, светился интеллект. Или злоба? Пока Такстон размышлял над этим вопросом, летучий монстр спикировал на него.

Когти обхватили беднягу и рванули в воздух. Его сжимало, как тисками, но не до боли. Переведя дыхание, он попытался раздвинуть громадные пальцы. Земля все отдалялась.

«Вот уж не повезло, — подумал он. — Надо же, после единственной удачной лунки!»

Крутясь и извиваясь, он высвободил одно плечо. Потом, подняв ногу, попытался лягнуть похитителя в живот, но не смог дотянуться. Тогда он принял вертикальное положение и лягнул ногу твари. Один раз попал, промазал, снова попал, как ему показалось, удачно.

И точно: птица разжала когти.

К тому времени он был уже в добрых двухстах футах над землей.

Больница

Очнулся он на больничной койке. Так, по крайней мере, ему показалось. Проводочки соединяли его с гудящими приборами, а из вен торчали трубочки. Накрыт он был белой простыней. Он огляделся. Палата была без окон, но светлая и совершенно безликая, если не считать лозунга на дальней стене:

ДИСЦИПЛИНА — В ТЕБЕ САМОМ

— Как-то мудрено, — заметил он и попытался сесть на постели. Ему хотелось пить, а рядом на столике стояли кувшин и стакан.

Когда он наливал себе воду, в палату вошел невысокий молодой человек в белом халате. В руке он держал какой-то прибор с экранчиком.

— Вы проснулись!

Джин сделал большой глоток и прислонился к спинке кровати.

— Ага. Что это было? Нервно-паралитический газ?

— Как-как? — переспросил молодой человек, пробегая пальцами по клавиатуре.

— Нет, ничего. Что я здесь делаю?

— О, за вами здесь хорошо присматривают. Мы провели необходимые тесты.

— Не сомневаюсь. И что?

Юноша поднял глаза.

— Что — и что?

— И что вы нашли?

— Ничего особенного. Физически вы совершенно здоровы. Умственно — тоже. Только вот душевно — не совсем.

— А с этим что не в порядке?

— У вас отсутствовал Внутренний Голос.

— Понятно. А что это такое?

— Путеводитель к правильному поведению. Вот и все.

— И у меня его нет.

— Не было. Мы это исправили.

— А... Прекрасно.

Молодой человек сделал шаг к установкам и, сняв показания, снова застучал по клавиатуре.

— Это обычная процедура, если обнаруживается кто-нибудь без Внутреннего Голоса?

— В основном.

— Понятно. Что доложила обо мне полиция?

— Полиция?

— Меня ведь полиция сюда доставила?

— Нет. К нам обратился Гражданский Комитет Солидарности.

— Угу. Не полиция.

— У нас полиции нет, гражданин. Это устаревшее понятие.

— Нет полиции?

— Она не нужна.

— А кто те парень и девчонка с пистолетами, что меня сюда привели?

— Судя по вашим словам, вас доставил Гражданский Комитет по Постоянной Борьбе.

— То есть армия?

— Вроде того.

— Полиция вам не нужна. А армия нужна?

— Когда во всем мире будет Внутренний Голос, отпадет нужда в постоянной борьбе.

— А-а-а, понятно. Теперь все совершено понятно.

Юноша улыбнулся:

— Понять нетрудно. Вы голодны?

— Нет. Собственно, я кое с кем договорился пообедать. Так что, если вы избавите меня от всех этих трубок...

— Вы не можете уйти.

— Не могу? Меня что, за дверью поджидает Гражданский Комитет по Постоянной Борьбе?

Молодой человек покачал головой.

— Вы меня остановите?

Тот снова покачал головой.

— Прекрасно.

Джин принялся вытаскивать трубочки и провода.

— Это запрещено, — возразил молодой человек.

— Ты вроде бы неплохой парень, но тебе придется посторониться.

Человек в белом халате пожал плечами:

— Это бесполезно. В вас теперь Внутренний Голос.

— Я ровным счетом ничего не слышу, приятель.

— Возможно, системам понадобится некоторое время, чтобы адаптироваться.

— Прости, я ждать не могу.

Джин, морщась, вытащил из запястья иголку от капельницы и отбросил ее в сторону. Из дырки хлынула кровь, и он приложил к руке простыню. Кровотечение быстро остановилось, и он, шатаясь, выбрался из постели. Он был совершенно голым.

— Просить вернуть мне одежду, видимо, бесполезно.

— Наверное, она хранится в кладовке рядом с постом.

— Спасибо.

Джин вышел из палаты. Все вокруг напоминало стандартное больничное отделение, только большинство палат пустовало. Он увидел пост, застекленную стойку с приборами наблюдения. Внутри сидели две медсестры. При его появлении они удивленно подняли глаза.

— Прошу прощения, дамы, — извинился он. Дернув узкую дверь, он обнаружил за ней ведро и швабру. За дверью по другую сторону вестибюля скрывались металлические полки с коробками. Покопавшись в них, он обнаружил свои вещи и быстро оделся.

Джин выглянул в вестибюль. Сестры вернулись к своим занятиям. Непохоже было, чтобы кто-то из них бил тревогу или лихорадочно набирал телефонный номер. Он вышел из кладовки и проследовал по коридору, держась поближе к стенке.

Добравшись до выхода на лестницу, он открыл дверь.

Оно настигло его на лестничной площадке. Сначала это было просто неприятное ощущение, быстро перешедшее в слабую тошноту. По мере продвижения вниз им овладело беспокойство. Внезапное и всепоглощающее. Он тяжело сполз вниз и, дрожащий и потный, лег на лестничную площадку.

Так он и пролежал несколько минут, совершенно неподвижный, мучимый непонятными страхами, а потом поплелся обратно и, на полусогнутых ногах добравшись до палаты, повалился на постель.

Через некоторое время, ощутив в палате чье-то присутствие, он повернулся и сел. Эта был тот же врач — а может, просто техник? — и женщина в бесформенном сером костюме.