Наступила мертвая тишина. В глазах хозяев я уловил испуг и плохо скрытое недовольство – словно Дарья сказала ужасную бестактность.
– Они учатся.– Улыбка на губах барона уже не выглядела ни веселой, ни беспечной.– Дети должны учиться.
– Ученье – свет,– подтвердил Ник,– а неученых тьма.
Простенькая в общем-то шуточка, но в этом странном обществе она имела необыкновенный успех. Меня их идиотский смех начал всерьез раздражать. Я бы не назвал их веселье натужным – они смеялись явно от души,– но должен же быть хоть какой-то повод!
– Откуда такое прекрасное вино, Багэг? – спросил я.– Вокруг не видно виноградников. И виноградарей тоже.
И снова холодное молчание в ответ. И теперь уже явная враждебность в минуту назад еще счастливых глазах.
– У барона должны быть вассалы, Гэг, а у тебя их нет, или ты самозванец?
Ропот возмущения пронесся по залу. Сам Багэг слегка побледнел и обиженно надул губы.
– Мои вассалы все здесь, за столом, тебе мало?
И снова смех, правда, теперь уже не такой дружный, как прежде.
– Вы проиграли ту войну, Гэг,– сказал я, глядя ему прямо в глаза.– Проиграли.
– А кому это интересно? – удивился он.– Жить-то стало веселее.
Он вопросительно оглядел присутствующих, ища поддержки, но ответом ему были неуверенные усмешки на разом поблекших губах. Гэг нахмурился.
– Мы не желаем войны,– сказал он.– Война – это кровь и грязь. Мы сохранили нашу культуру. С помощью новых хозяев мы строим прекрасные дома и разбиваем сады. А народ вечно пьян, грязен и темен. Разве быдло способно оценить красоту? Все, что ни делается, к лучшему в этом лучшем из миров. Это наш лозунг.
– А дети? – повторила свой вопрос Дарья.
– Они возвращаются.– Гэг отвел глаза.
– Все?
– Нет, не все! – раздраженно выкрикнул Гэг.– У каждого свой путь!
– Правильно,– сказал Ник.– Одни идут в нуки, другие – в суки!
Эти люди не умели скрывать свои чувства – на их лицах тут же отразились страх и ненависть. Кажется, невзначай мы разрушили радужный дворец, в котором они так хорошо и весело жили.
– И много таких замков на вашей планете? – спросил я.
– Много,– ответил с вызовом Гэг Багэг.– А почему ты спрашиваешь, разве тебе эта планета чужая?
– Представь себе, Гэг, мы действительно с другой планеты. И на нашей планете бароны сражаются за счастье своих вассалов, а не продают их по дешевке за кусок сладкого пирога с чужого стола.
– Этот стол наш.
– Хватит, Гэг! – Ник брезгливо сплюнул.– Ты торгуешь своими и чужими детьми, а твои хозяева делают из них нуков или кое-что похуже.
– Нас вполне устраивает наша жизнь, чужестранец!– Багэг побагровел от ненависти.– И по-иному мы жить не хотим. Зачем нам дети? Они пищат. Наставники лучше нас знают, как с ними поступать.
Рука Багэга потянулась к ножу, пальцы его при этом мелко подрагивали. Этот весельчак не разучился ненавидеть, но боялся собственной ненависти, да и нас он тоже боялся.
– Не стоит трепыхаться, Гэг,– усмехнулся Ник.– Мы вдвоем перебьем всех петухов в твоем курятнике! Курочкам будет скучно.
Барон Багэг героем не был. Как и мужчиной, как и отцом... Он был производителем в этом человеческом питомнике. И очень боялся умереть. Весельчак, архитектор, садовод, любитель хорошо выпить и закусить.
– Где находятся твои наставники?
Багэг вздрогнул, словно его ударили. И тишина вдруг наступила мертвая.
Честному человеку незачем глаза прятать, а эти прятали – знали, что выживают исключительно за счет собственной подлости.
– Ты поторопись с ответом,– посоветовал барону Ник и погладил рукоять своего меча.
Не думаю, чтобы Ник стал о подобную мразь меч поганить, но Бэг струсил. И все его развеселые друзья тоже испугались. Еще бы! Так хорошо жили, так сладко ели и пили, а тут вдруг смерть. Конечно, весельчаки боялись своих наставников, но те были далеко, а Ник – вот он, рядом, лезвие его меча поблескивает угрожающе.
– А я и не собираюсь от тебя ничего скрывать,– сказал Гэг.– Думаю, наставникам будет любопытно на вас взглянуть.
И облегченно вздохнул. Гэг Багэг, похоже, нашел выход из создавшейся неприятной ситуации: действительно, зачем мучиться самому, когда есть наставники, способные решить за тебя все проблемы?
Эти ребята были столь любезны, что даже вышли нас проводить. Они радовались нашему отъезду – это видно было по их лицам. И Гэг Багэг вновь улыбался.
– Вот дерьмо! – сказал Ник и плюнул на чистенькие камни мостовой.
Багэг дал нам резвых коней и указал дорогу – в тайной надежде, что мы на ней сгинем без следа. А мне, честно говоря, очень захотелось его разочаровать.
Я сразу же узнал этот замок: огромный, мрачный и неприступный. Мы объехали его стороной и остановились за добрую сотню метров в небольшом лесочке.
– Ну вот,– сказал я,– от чего ушли, к тому и пришли.
Ворота замка были заперты наглухо. Собственно, и ворот никаких не было – сплошная стена из металла. Дорога, по которой мы ехали, доходила до нее и там обрывалась. Все выглядело так же, как на Земле.
– Должен быть какой-то ключ,– сказал я.
– Он у меня есть,– усмехнулся Ник.
По лицу его я понял, что он о чем-то догадался. Но Ник не был бы самим собой, если бы выложил все сразу. Нет, он станет долго ходить вокруг да около, пока у вас окончательно не лопнет терпение. Поэтому я не задал ему никаких вопросов, а просто сел на травку и стал ждать, пока ему надоест дурака валять. Ник, конечно, был разочарован, потому что весь эффект его открытия пропал.
– Ладно,– сказал он и протянул нам камень Медузы.– Вот он, ключ, а об остальном сами догадайтесь.
Об остальном Ник, скорее всего, и сам не знал. Но мысль его, пожалуй, была верна. Камень очень странно себя вел: чем ближе мы подходили к стене замка, тем сильнее он светился странным зеленоватым светом, а потом и вовсе словно бы разбух. Сияние от камня Медузы расходилось все дальше, и вскоре мы оказались в самом центре искусственного солнца – зеленого и холодного. А потом возникло ощущение, что мы стоим в зале, окруженные тысячами зеркал, и все зеркала отражают наши растерянные лица.
– Телепортация,– заключил Ник.– Я так и думал!
Из зеркального зала мы попали в другой, заставленный светящимися шарами. Дверь предупредительно распахнулась перед нами, любезно приглашая войти. Мне эта предупредительность не очень понравилась, а Нику хоть бы что – шагнул вперед с таким видом, словно родился здесь.
– И зачем мы сюда влезли? – прошептала Дарья.
Честно говоря, в ее вопросе был свой резон, с другой стороны, сколько же можно кружить вокруг? Взялся за гуж, так не говори, что не дюж.