– Чего это вы, Дереванш? – я проворно стряхнул сигарету с его штанов, уже начавших тлеть. – Может вам водочки налить?
– Не… кхе… надо, – кенесиец решительно замотал головой. – Если можно, достаньте мне одну из книг виконта. Почитаю по пути.
Удовлетворяя каприз архивариуса, я нырнул в сумку, кое-как дотянулся до сундучка и вытянул первую попавшуюся книжку.
– Булатов, у тебя кофе случайно нет? – зевая и поеживаясь от утренней свежести, спросила Рябинина.
– Случайно есть. Две упаковки «Нескафе». А у тебя что, есть кипяточек?
– Ах, ну да, – сообразила она. – Без кипяточка не получится. Давайте тогда просто есть пирожки.
Сняв полотенце с корзинки, Элсирика начала выкладывать еще горячий завтрак: румяные булочки, пирожки и нарезанную колбасу. А потом, покусывая булочку, как бы между прочим заявила:
– Варшпагран меня ночью навещал. Странненький такой, ушки лиловые опущены, глазки хитрые желтым светятся, все старался ко мне под покрывало залезть.
Я рассмеялся, едва не подавившись пирожком:
– Ты, Анька, демонической силе так просто не сдавайся. Выгоду для себя требуй.
– Булатов, я же серьезно говорю, – она обижено хлопнула ресницами, покраснела и отвернулась к громаде проплывавшей мимо мельницы.
– Рассказывай, чего он хотел, – как бы извиняясь, я взял ее холодную ладошку.
– Сказал, что братство Копателей разгадало оба пергамента: Мертаруса и Размазанной крови. Теперь, по его демоническому мнению, у нас очень мало времени, а Сапожок должны найти непременно мы, иначе случится какая-то беда мирового масштаба. Еще сказал, что если мы все-таки первыми найдем тапочек, то есть Сапожок Пелесоновский, то потом нам будет указано, как с этой штуковиной поступить.
– Нет уж, детка. Нам, конечно, демонические советы не помешают, но поступать будем исключительно по своему разумению, – сказал я и протянул кусок колбасы с булкой Дереваншу, который целиком погрузился в чтение книжонки виконта «О пользе древних вещей».
– Видишь ли, Игорь, – Рябинина на несколько секунд замолчала, сосредоточено стряхивая крошки с коленей. – Варшпагран сказал, что я ему теперь обязана… Будто, благодаря ему я так распрекрасно здесь устроилась, и деньги мои, и положение – все-все благодаря ему. Понимаешь… – она дернула плечами, и мне показалось, что ее прозрачные глаза стали влажными. – Ну что за свинство, я же сама добилась всего! И книжки пишу только своей головой! – едва сдерживая слезы, проговорила Элсирика. – Ладно. Не обращай внимания, Булатов – это уже мои личные проблемы. Только у меня такое дурное ощущение, что я у него на крючке.
– Нет, это наши проблемы. Ты что, с ним договор какой-нибудь заключала? – тихо и настороженно спросил я.
Рябинина молчала, кроша на колени остаток булочки.
– Договор с ним заключала на словах или на бумаге? – повторил я вопрос.
– Н-нет, – как-то неуверенно и сердито ответила Анька.
– Если нет, то пусть скачет по чертовой дорожке на средней ножке. А чтоб по ночам не являлся со своими претензиями, спи со мной, – наклонившись к ее уху, добавил я. – Ко мне он тоже как-то являлся, мартышка крылатая. В ту же ночь, как ты от меня сбежала из «Гордого орла». Какие-то свои соображения мне пытался навязать, – какие именно я решил Рябининой не объяснять. – На что я ему предложил сходить в чертову задницу.
– Это еще не все, – продолжила Элсирика. – Варшпагран сказал, что это он сделал так, что мы повстречали виконта Марга, и то, что половинка ключа теперь у нас – его личная заслуга. В общем, все это он организовал, массу усилий приложил и демонических средств потратил, но больше в поисках Сапожка он помочь ничем не сможет.
– Что ключ Марга у нас – его заслуга?! Ага. Вот его заслуга! – хлопнув себя выше локтя, я согнул руку, изображая известный жест. – Где он был, благодетель синеухий, когда мы в склепе с жизнью прощались?! А карета разлетелась от чего: от моей магии или может, тоже он так звонко перднул?
– Булатов, – Анька придвинулась ко мне поближе и, наклонившись, проговорила: – Я тебе, кажется, говорила, что Варшпагран меня за эти три года на Гильде не посещал? Это не… совсем правда. Он мне снился несколько раз. И как-то непонятно сон ли это был или какой-то бред наяву. Я плохо помню, что было со мной теми ночами. Помню только, что в один из таких снов мы пообещали помочь друг другу – не знаю в чем и как – а утром, когда я проснулась, то обнаружила на постели грязные следы чьих-то лап и немножко крови на подушке – у меня была шея поцарапана или слегка покусана.
– Черт! Это плохо, моя милая, – я повернул ее личико к себе и покачал головой. – Ты понимаешь, как это плохо? Похоже, он получил от тебя, что хотел.
– Не совсем понимаю, о чем вы говорите, – вмешался Дереванш, который, увлекшись книгой, часть разговора пропустил, а часть вовсе не понял, потому что многие слова мы произносили по-русски.
Мне пришлось рассказать кенесийцу некоторые эпизоды из наших отношений с демоном (разумеется, о явлениях Варшпаграна к Аньке до ее гильдийской жизни я умолчал).
– Так и знал, что в историю с Сапожком впутаны демоны, – мрачно произнес архивариус. – Ой, плохи наши дела. Подозреваю, они все это и начали. Выждали нужный исторический момент и тайну, покоившуюся веками, хитренько так сдвинули с мертвой точки. А раз демоны в этом запутаны, то пользы не будет никому: ни нашему королю Люпику, ни братству Копателей, ни нам с вами. Люди, как всегда окажутся обманутыми, и разрешится все это самым досадным образом.
– Не паникуйте, Дереванш. Демоны бывают разными. Есть среди них откровенные сволочи, а есть так себе ребята, с которыми можно договориться и даже дружить. А разве мало в вашей истории случаев, когда маги заставляли на себя работать самых несговорчивых представителей нечистого рода? Эх, не ту вы книжку начали читать, – я ковырнул пальцем фолиант в руке библиотекаря. – Ведь среди книг виконта были и «Демоны Варивии». Думаю, это произведение сейчас более злободневно. Кстати, помните железную цепь среди вещиц Марга? Ну-ка, – я открыл сумку и, дотянувшись до сундучка, вытащил то, что искал.
Цепь была бы вполне обычной, вроде тех, на которых в Мильдии водят домашних пантер, но несколько длиннее и тоньше. Видно, что ей исполнилось не меньше, чем грехам человеческим: металл казался порядком истертым, с множеством вмятин, заглаженных зазубрен. Я присмотрелся лучше и увидел то, что ожидал: на каждом звене проступала аккуратная руна Хряп (всем известный знак оглушения и подчинения).
– Скажу вам ответственно, это цепь служит для пленения демонов. На вид она обычная, железная, ничем не примечательная, но на самом деле – штуковина из особого сплава и обладающая большой магической силой, – с бряцаньем взвесив ее в правой руке, заключил я. – Как вы думаете, господин архивариус, на кой хрен виконту нужна эта цепь и магические книги? И почему наш Аракос проявлял такой нездоровый интерес к темной магии в беседе с вами?