Мы схватывались в единоборстве, а затем разлетались, чтобы тотчас схватиться вновь. Крылья моего врага давно уже превратились в лохмотья, а с морды Пегаса клочьями падала пена, наши Мечи пылали огромными факелами, а мы еще только начинали по-настоящему драться. Снова и снова я бросал в бой своего коня. Но никак не мог одолеть противника. Мы обменивались градом ударов. В какой-то момент Демон замешкался, и я сумел поразить его в бедро. Однако потом замешкался я и тоже получил удар, рассекший кольчугу и нанесший глубокую рану в предплечье. А затем Демон, изловчившись, нанес мне еще один удар, на этот раз по голове. Он был настолько силен, что вдребезги разнес мой шлем и едва не разрубил голову. Я потерял сознание. Наверное, Демон был бы не прочь добить меня, но мою жизнь спас Пегас, который вдруг изо всех сил рванулся в сторону и не позволил моему врагу свести со мной счеты. Гоняться за мной Демону было ни к чему, ибо теперь не я был его главной целью. Цель врага была совершенно иная. А потому, когда я несколько минут спустя пришел в себя, Демона в небе не было. Произошло самое худшее, что только могло произойти! Теперь дорога была каждая секунда! Повинуясь моему посылу, Пегас камнем свалился на землю, как раз посреди маленькой деревушки. Соскочив с коня, я бросился к одной из хижин, к какой, я знал уже твердо. Попадавшиеся мне навстречу люди в ужасе разбегались в стороны, наверное, вид залитого кровью человека со сверкающим мечом был и в самом деле ужасен.
Неужели он меня опередил? Неужели все уже кончено и я проиграл в этой схватке? Дверь хижины была раскрыта настежь, вбежав, я перепрыгнул через валявшийся на пороге женский труп и со всего размаху налетел на Гения Зла, который, согнувшись, ожесточенно тыкал своим мечом в груду валявшейся на земляном полу соломы. Не ожидая столь быстрого моего появления, он оказался стоящим ко мне спиной, что его и погубило. Прежде чем мой враг успел что-то понять, он повалился ничком на солому от моего толчка. Встать с нее Демон уже не успел. Кладенец одним ударом пригвоздил его к земле. Теперь Демон оказался в положении пришпиленного иголкой жука. Скребя по соломе руками и ногами, он изо всех сил пытался подняться, но все было тщетно, Священный Меч вошел в его тело по самую рукоятку. Поняв это, мой враг повернул ко мне свою рогатую голову.
— Ты можешь пока торжествовать! — прохрипел он, харкая кровью. — Но наша война еще не кончена, я снова восстану из праха и снова найду тебя! Запомни навсегда, что впереди всех идет ночь! Так было, так есть и так будет до скончания века!
— Нет! — покачал я головой. — Это наша последняя встреча, ибо отныне впереди всегда будет рассвет!
Я ногой отшвырнул увенчанный оскаленной шакальей головой меч в дальний угол хижины, а затем выдернул из спины Демона пылающий огнем Кладенец.
— И ты сможешь убить безоружного, зная, что это твой старый училищный друг? — снова прохрипел он. — Вспомни, сколько нами пережито вместе!
— Мой друг погиб в бою под Шатоем, а ты лишь его жалкое подобие! — сказал я своему поверженному врагу, однако в глубине сердца у меня все-таки что-то дрогнуло.
Вероятно, Гений Зла хорошо определил мое внутреннее состояние, потому что в его голосе появились жалостные нотки:
— Пощади меня во имя нашей прошлой дружбы!
Гений Зла тяжело перевернулся на спину. Для всякого другого живого существа рана, нанесенная Кладенцом, была бы смертельной, но не для него. Говоря со мной, Демон торопливо искал глазами свой Меч. Увидев его в углу, он, пытаясь отвлечь меня разговорами, начал продвигаться к нему. Когтистая рука Демона быстро вытягивалась в направлении отброшенного оружия. Спустя какие-то секунды я с ужасом увидел, что длина ее превысила уже несколько метров. Гений Зла, не замолкая, что-то говорил и говорил мне, но я уже не слышал его вкрадчивых стенаний. Я просто смотрел ему в лицо, а он неотрывно смотрел на меня. Налитые злобой желтые глаза сверлили меня лютой ненавистью. Черные когти оставляли на земляном полу глубокий след. Еще минута, и враг будет снова во всеоружии. То, что в случае его превосходства в бою пощады от него ждать не приходилось, я знал точно, как и то, что медлить дальше было тоже нельзя. Раны врага затягивались прямо на глазах, он быстро обретал былую силу.
— Я мог бы пощадить человека, но не исчадие ада! Так пусть же бездна призовет к себе бездну!
Обхватив Кладенец обеими руками, я что было силы вонзил его в сердце врага. Тот пытался вырвать из раны сверкающее лезвие, но сил на это у него уже не было.
— Будь ты проклят! — прохрипел он в последний раз. — Пусть будет проклят и тот, за кем ты пришел! На этот раз ты победил, но силы Мрака еще возьмут свое! Великая война еще не окончена!
Копыта Демона судорожно засучили по раскиданной соломе, после чего он затих, на этот раз уже навсегда. Я стоял над поверженным врагом, руки мои почему-то дрожали. Кого все же я убил: Демона или своего бывшего друга, ставшего жертвой чьей-то изуверской хитрости? Если Демона, то о нем не стоило и жалеть. Если друга, пусть даже в столь страшном облике, то тогда до конца своих дней я буду терзаться угрызениями совести. Но прочь сомнения! Ведь не ты, а он искал тебя, чтобы убить. Ведь не ты, а он был на стороне самых страшных сил. Я еще раз посмотрел на мертвое тело. Желтые глаза смотрели на меня. Из приоткрытой пасти между клыков медленно стекала черная кровь. Во всем облике убитого не было ничего человеческого. Нет, это был не мой друг, друг остался где-то там в чеченской земле. Убедившись, что Гений Зла в самом деле мертв, я осмотрелся в хижине.
Теперь надо было уже думать об ином. Молодая мертвая женщина, что лежала на пороге, была, похоже, матерью того, кого искал только что убитый Демон. Спасая ребенка, мать пыталась остановить явившегося убийцу, но была тут же рассечена мечом. Мальчика же нигде не было видно. Исходя из того, что я застал Демона тыкающим мечом в солому, я понял, что ребенка он так и не успел найти. Но где же малыш? И тут я услышал горький детский плач. Он доносился из самого дальнего угла хижины. Я немедленно бросился туда и сразу же в ворохе сена нашел новорожденного ребенка. Это был совсем крохотный карапуз, который испуганно плакал. Взяв мальчика на руки, я вышел из хижины. Поодаль толпились испуганные люди, не решавшие приблизиться.
— Кто из вас старший? — крикнул я им.
Вперед вышел седобородый старик с палкой.
— Погребите достойно мать ребенка, а мертвого Демона немедленно сожгите и сразу же покиньте это место, ибо скоро сюда нагрянут его собратья и тогда вам всем придется плохо!
В ответ старик молча кивнул мне. Сзади подошел и положил голову мне на плечо Пегас.
— Ну что, старина, — сказал я ему. — Видишь, какого крепыша спасли мы с тобой! А теперь нам пора в путь!
Скосив глаз, мой конь внимательно оглядел малыша.
— Он мне нравится! — сказал он чуть погодя.
— И мне тоже! — ответил я ему.
Какая-то старуха, подойдя ко мне, подала чистую тряпицу, в которую я завернул ребенка, а затем протянула кувшин еще теплого парного молока.