— Уи–и! — протрубил Фуфу. — У меня просто захватывает дух! Никогда не думал, что пойду в сражение с генералиссимусом на спине.

— Только убедись, что я еще на месте, прежде чём снова бросишься в атаку, — наставлял его Ретиф.

Впереди мигнул луч фонаря, освещая голубоватой дымкой силуэты войонов, торопливо образующих защитную линию перед наступающим с громоподобным шумом противником.

— Это просто замечательно, — задыхаясь, заметил Фуфу, — Теперь я вижу их гораздо лучше!

Войоны перед ними разбегались во все стороны; похоже, ни один не испытывал желания прославиться, преградив путь наступающим.

— Сверни–ка влево, — приказал Ретиф. — Может, удастся изолировать эту группу!

Теперь яку мчались параллельно внешним флангам значительного вражеского отряда, отрезанного от основных сил. Позади них уины и зилки, развивающие наступление по следам «тяжеловесов», исчезли в окружающем лесу, увлеченные погоней за деморализованным главным отрядом. Очутившаяся в ловушке из массы сцепившихся друг с другом колес часть войонов отчаянно сражалась с повстанцами, пытаясь вырваться из окружения. Те из них, кому удалось избежать таранящей колонны и бежать в укрытие деревьев, казалось, растворялись в нем бесследно.

Плененные войоны оказались сжаты в подобие «транспортной пробки», они печально скрежетали и пятились перед патрулирующими «пробку» тяжеловесами.

— Остановись, Фуфу, — сказал Ретиф. Яку замер на месте, тяжело переводя дух. Следовавшие за ним соплеменники сомкнули ряды; они жужжали и гудели, исходя жаром наподобие огромных лиловых бойлеров. Пойманные в капкан войоны с воплями жались еще теснее друг к другу под суровыми взглядами гигантов, бока которых еще колыхались от погони. Несколько копов Планетарной полиции, сохранивших подвижность, носились туда–сюда, затем бросили Наземь свое оружие и присоединились к побежденным сородичам. Позади Ретифа появились из подлеска боевые засадные группы, щелкая резаками и размахивая косами.

— Всем разойтись на десятиминутный отдых, господа, — обратился к бойцам Ретиф. — Они вернутся через несколько минут, но, имея пленными около трех сотен копов, мы сможем принудить противника к переговорам.

* * *

— Тиф–тиф, я должен отдавать тебе должное, — признался Джик–джик. — Наш план сработать просто здорово! Мы оставлять от места, где был Якубург, широкий след из тощих полисменов!

— Был? — повернулись к ним головы яку.

— Конечно, откуда, по–вашему, этот дым?

— Неужели они осмелились….

— Неважно, — сказал Джик–джик. — Местечко было так себе. Но Тиф–тиф — я повторить, что ты оказывать честь почетному званию уина. Разве что я не могу понять, почему ты не позволить нам разломать этих войонов на кусочки? Они так перемешаться, что им с полгода нужно, чтобы разобрать, чьи колеса кому принадлежать!

— Эта шайка, которую мы окружили, лишь частица армии войонов, — указал Ретиф. — Мы извлечем из них максимум пользы в качестве материала для переговоров — но только в случае, если они не разобраны на части!

— Эй, Тиф–тиф!.. — К ним спешил, указывая на небо, уин, назначенный часовым. — Там двигаться что–то вроде летающего фургона!

Ретиф и остальные увидели, как неподалеку сел чужестранной модели вертолет. Из кабины вылез маленький, истощенный на вид войон с огромной головой. Развернув белый флаг, он приблизился, неуверенно двигаясь на колесах с несколькими болтающими спицами.

— Пусть себе едет — но не забудьте оставить ему голову до того, как он очутится здесь, — предостерег Ретиф.

— Это ты командир бунтарей — Тиф–тиф? — осведомился вновь прибывший на удивление слабым голосом.

Внимательно оглядев посла, Ретиф утвердительно кивнул.

— Мы, э–э, восхищены твоей храбростью, — продолжал войон. — По этой причине мы думаем, не предложить ли тебе общую амнистию…

Ретиф ждал.

— Не обсудить ли нам, э–э, детали наедине? — предложил посланец сиплым шепотом.

Ретиф кивнул Джик–джику и Тупперу.

— Вы не возражаете, ребята, отойти в сторонку на минуту–другую?

— Хорошо, Тиф–тиф, но не своди с этот тип оба окуляры, он казаться мне мошенником. — Оба отъехали на несколько ярдов.

— Продолжай, — сказал Ретиф. — Что именно вы предлагаете? Пристально глядя на него, войон издал скрипучий сухой смешок.

— Прости мне мое веселье, — прошипел он. — Сознаюсь, я прибыл сюда, чтобы спасти кого можно от разгрома, но — этот голос, эти ноги… — Тон войона сменился на конфиденциальный скрежет: — Я только что пересмотрел мои условия. Ты немедленно прекратишь командовать этим сбродом и сопроводишь меня в качестве пленника в Планетарный полевой штаб!

— А почему я это сделаю? — с любопытством осведомился Ретиф.

— По великолепной причине. По сути, по десяти великолепным причинам, любезный Ретиф! — Войон потянулся к своей голове, пошарил там — и снял полый шлем, обнажив бледно–серое лицо и пять любопытных стебельковых глаз.

— Ага, генерал Хиш из Гроакской дипломатической миссии, — произнес Ретиф. — Вы находитесь на чужой территории.

Хиш зафиксировал Ретифа двумя парами глаз.

— Нами задержаны десять земных женщин, снятых с поврежденного судна, нелегально оказавшегося на земле Войона, — холодно подчеркнул он. — Они должны быть расстреляны на рассвете. Я предлагаю вам их жизни в обмен на вашу сдачу в плен!

VI

— Когда ты вернуться, Тиф–тиф? — обеспокоено осведомился Джик–джик. — Почему ты улетать отсюда с этим полисменом на этот аппарат?

— Я вернусь при первой возможности, — ответил Ретиф, — Удерживай преимущество, применяй тактику — и вербуй каждое встреченное племя.

— Пора на борт, — поторопил замаскированный пришелец на гроакском. — Следует торопиться, чтобы прибыть до казни.

Ретиф влез в двухместный вертолет, на котором прилетел посланец. Последний пристегнулся в кабине, включил двигатель и поднялся с исчерченного колесами поля — затем повернулся в кресле и скосил три незанятые глаза на Ретифа.

— Я приветствую ваше мудрое решение не оказывать сопротивления, — шепнул он на отличном земном. — Разумеется, я порицаю кровопролитие, но без веского аргумента в качестве вашего присутствия в Планетарном штабе, боюсь, моих протестов не хватило бы для сохранения жизни пленниц.

— Вы так и не сказали мне, генерал, чем занимается здесь, в джунглях, гроак, да еще военный.

— Прошу, зовите меня просто Хиш. Моим войонам–партнерам я известен лишь как полезный советник. Бели мой голос и поможет обеспечить снисхождение пленным, не следует привносить дестабилизирующий элемент в нынешнее весьма хрупкое равновесие.

— Для группы, пользующейся услугами полномочного военного советника, — заметил Ретиф, — Планетарная армия показывает удивительное невежество в вопросах ведения войны.