— О? Любопытная концепция. И что же это за формы?
— Хищники. Смертельные противники, но невысокой касты. Я не хочу, чтобы наши стычковые формы рассматривали столь достойных противников как хищников.
— О Небеса! Я действительно ничего не понимал. Вы поступили очень любезно, указав на это, — Хошик уныло заклохтал, — Как я вижу, стычковые формы и у нас, и у вас во многом одинаковы: никакой восприимчивости.
Он скрипуче рассмеялся.
— Что и приводит нас к сути дела, — продолжал дальше Ретиф. — Видите ли, у нас возникла серьезная проблема со стычковыми формами: низкие темпы воспроизводства. И поэтому мы с большой неохотой пошли на то, чтобы принять суррогаты столь дорогих сердцу истинного спортсмена массовых действий. И, знаете, мы попытались вообще положить конец этим состязаниям…
Хошик поперхнулся, наполнив воздух брызгами вина.
— Да что вы такое говорите? — ахнул он. — Вы предлагаете Хошику из Мозаики Двух Зорь отказаться от чести?
— Сударь! — строго сказал Ретиф. — Вы забываетесь. Я, Ретиф из Бумажных Джунглей, всего лишь делаю альтернативное предложение, более соответствующее новейшим спортивным принципам.
— Новейшим? — .воскликнул Хошяк. — Дорогой Ретиф, какой приятный сюрприз! Я всегда старался идти в ногу с новыми веяниями. В этой глуши совершенно отрываешься от культуры. Объясните, пожалуйста, поподробней.
— Все, в общем–то, крайне просто. Каждая сторона отбирает представителя, и эти двое индивидуумов решают исход дела между собой.
— Я… э… боюсь, что не понимаю. Какое же можно придавать значение деятельности пары случайных стычковых форм?
— Я, должно быть, не совсем ясно выразился, — уточнил Ретиф, пригубив вино. — Мы вообще не допускаем к участию стычковые формы; это, знаете ли, безнадежно устарело.
— Вы хотите сказать?..
— Совершенно верно. Вы и я.
Выйдя на освещенный звездным светом песок, Ретиф отбросил в сторону знергопистолет, а вслед за ним и одолженную ему Свази кожаную рубаху. В слабом свете он едва–едва различал высившуюся перед ним фигуру хлопаля, скинувшего парадный мундир. Позади него выстроились безмолвные ряды хлопалей–слуг.
— Боюсь, что теперь я должен отложить в сторону переводчик, Ретиф, — извинился Хошик. Он вздохнул и шевельнул щупальцами. — Мои собратья по потомству никогда этому не поверят. Какой любопытный оборот приняла мода. Насколько это приятней, чем наблюдать за боем издали.
— Я предлагаю придерживаться теннессийских правил, — обратился к нему Ретиф. — Они достаточно свободные: разрешается кусаться, выдавливать глаза, топтать, бить коленом и, конечно, душить, равно как и обычные удары кулаками и ногами.
— Хммм. Эти приемы, кажется, приспособлены к формам, наделенным жесткими эндоскелетами, боюсь, что я буду в невыгодном положении.
— Ну что же, — намекнул Ретиф. — Если вы предпочитаете более плебейский вид состязания…
— Ни в коем случае. Но, думается, мы могли бы запретить выкручивание щупалец, просто для выравнивания баланса.
— Отлично. Приступим?
Хошик стремительно бросился на Ретифа, тот пригнулся, резко повернулся и попытался вспрыгнуть хлопалю на спину. Его отшвырнуло прочь могучей рябью мышц плоского тела негуманоида. Ретиф откатился в сторону, а когда Хошик развернулся к нему брюшной стороной, вскочил на ноги и нанес тому удар в середку. Левый край хлопаля взвился, описав дугу, и нанес ответный удар, закончившийся на челюсти Ретифа и бросивший его на спину. Хошик навалился на Ретифа, словно вываленный из кузова самосвала бетон. Землянин закрутился, пытаясь откатиться в сторону, но плоское тело существа накрыло его. Он высвободил руку и обрушил на кожаную спину град могучих, но бесполезных ударов. Хошик лишь прильнул еще плотнее.
Ретиф задыхался, он попробовал приподнять эту выжимавшую воздух из его легких тяжесть — это не удалось. Он только зря терял силы, и тут землянин вспомнил взятого в плен рейнджера. Чувствительное отверстие, расположенное на брюхе!
Ретиф шарил вслепую, ощупывая жесткую шкуру, покрытую роговыми гранулами/Завтра он недосчитается кожи — если будет это завтра, конечно. Его большой палец нашел–таки какое–то отверстие, и он, на пробу, ткнул в него.
Хлопаль отпрянул. Ретиф не отпускал, запихивая палец все глубже, пытаясь подтянуть другую руку. Если это создание двусторонне симметрично, то найдутся и другие удобные для захвата места.
Нашлось. Ретиф вонзил второй палец, и хлопаль, судорожно извиваясь, отступил. Ретиф, продолжая удерживать пальцы на месте, с трудом поднялся на ноги, навалился всем весом на Хо–шика и упал на него, по–прежнему выдавливая глаза. Хошик дико затрепетал, а затем обмяк.
Землянин расслабился, вытащил пальцы и, тяжело дыша, поднялся на ноги. Хошик сгорбился над брюшной половиной, с трудом поднялся и осторожно двинулся за боковую линию. Подошедшие слуги помогли ему облачиться в мундир и пристегнуть переводчик. Он тяжело вздохнул, регулируя громкость.
— Можно многое сказать в пользу старой системы, — рассудил он. — Какое бремя возлагает иной раз на спортсмена честное состязание.
— Отличная забава, не правда ли? — просто бурлил энтузиазмом Ретиф. — Поскольку я отлично понимаю, что вам не терпится продолжить, то, если вы только согласитесь немножко подождать, я сбегаю за некоторыми из наших специальных глазовыдавливательных форм…
— Да пожрет глазовыдавливателей шкурный тик! — взорвался Хошик. — Вы мне устроили такую боль спронга, что я буду вспоминать ее каждый раз, когда придется обзаводиться потомством.
— Кстати, о шкурных тиках, — продолжал как ни в чем не бывало Ретиф, — Мы вывели и кусачую форму…
— Хватит! — прорычал Хошик так громко, что переводчик подпрыгнул на его спине. — Меня вдруг потянуло к перенаселенным желтым пескам Жака. Я надеялся…
Он оборвал фразу, со свистом втягивая в себя воздух.
— Я надеялся, Ретиф, — проговорил он, на сей раз с печалью в голосе, — найти здесь новую землю, где я смог бы спланировать собственную Мозаику — так, чтобы эти чуждые пески дали такой урожай райского лишайника, чтобы завалить им рынки сотни миров. Но мой дух просто не в состоянии вынести перспективы бесконечных схваток с кусачими и глазовыдавливательными формами. Мне стыдно перед вами.
— По правде говоря, я сам несколько старомоден, — признался Ретиф. — Я тоже предпочел бы бой на расстоянии.
— Но наверняка ваши собратья по потомству никогда не простили бы вам такого отношения.
— Моих собратьев по потомству здесь нет. И, кроме того, — разве я не упомянул об этом? — никто из действительно сведущих не станет состязаться в каком–то поединке, если есть хоть какой–то другой способ. Так вот, вы упомянули про возделывание песка, выращивание лишайников»..
— Именно ими мы и обедали, — сообщил Хошик. — И именно из них приготовлено вино.