— В ушах не шумит? — профессионально поинтересовался Борацци.
— Есть немного, — кивнул я. И в этот раз сказал правду. Похоже, с моими новыми коллегами нужно быть предельно осторожным, и расслабляться не следовало ни на секунду.
— Тогда остановитесь, прислушайтесь.
Я послушно остановился, не зная, как реагировать на подобное предложение.
— Это не кровь в ушах шумит, — объяснил медиколог. — Внимательно прислушайтесь.
Шум в ушах стоял необычный, он накатывался то усиливающимся, то стихающим шорохом. Будто к уху приложили морскую раковину.
— Слышите?
Чтобы вновь не попасть впросак, я не стал ничего говорить и кивнул.
— Мы называем это марауканским прибоем, — объяснил Борацци. — Акустическое свойство здешней атмосферы. В земном воздухе над платформой звук частично экранируется оболочечной мембраной и почти неслышим, но на поверхности планеты он гораздо сильнее и напоминает шорох волн по прибрежному песку.
Я снова покивал. Читал об этом свойстве, но не придал должного значения. Теперь же, когда собственными ушами услышал марауканский прибой, на душе стало тоскливо. Мало радости круглый год, изо дня в день, слышать монотонный шепот волн несуществующего океана.
Борацци обернулся, и его брови удивленно взлетели.
— Это еще что? — недоуменно спросил он и снова пристально уставился на меня.
Я оглянулся. За нами не спеша, сдвигая и раздвигая тело гармошкой подобно гусенице, следовал имитант плейширского складчатокожего кугуара.
— Что — что? — излишне резко переспросил я.
Подозрительный тон медиколога начинал раздражать.
— Ни к кому из людей он не проявлял такого любопытства, как к вам. Только к биокиберам из-за своего с ними подобия.
Борацци недоверчиво оглядывал меня.
— Намекаете, что я — имитант? — натянуто усмехнулся я. Наглость медиколога переходила все границы. — За такие обвинения в Средние века вызывали на дуэль.
— Привык говорить то, что думаю. И выяснять отношения напрямую, — заявил Борацци, сверля меня взглядом.
«Прямолинейность — сродни глупости», — чуть было не сказал я, но вовремя прикусил язык. Не стоило начинать знакомство с ссоры. Год нам вместе жить и работать.
— Должен вас разочаровать. Я — человек. Устраивает?
Все же я не удержался и иронично заглянул в глаза Борацци.
Медиколог неожиданно смешался и отвел взгляд в сторону.
— Да я, в общем-то, и не сомневался… — смущенно пробормотал он.
Кугуар приблизился ко мне вплотную и потерся о колено. Будто громадная домашняя кошка, разве что не мурлыкал.
— Брысь! — поморщился я, подцепил его ногой и отшвырнул в сторону.
Борацци не обманул — ощущение при этом было такое, словно отфутболил большую мягкую подушку.
— Напрасно вы так, — неодобрительно покачал головой Борацци. — Теперь не отвяжетесь.
— Почему?
— Это же имитант, он боли не чувствует, все принимает за игру.
Кугуар присел, вжался в траву, готовясь к прыжку.
— Нет уж, спасибо! — нервно рассмеялся я, отступая за медиколога. — С подушками играть не желаю!
— Куги, сейчас не время! — строго проговорил Борацци и погрозил кугуару пальцем.
Имитант замер, но глаз с меня не сводил.
— Будет надоедать, погрозите пальцем, — объяснил медиколог. — Идемте.
Мы подошли к коттеджу.
— Приложите ладонь к окошку у двери, — сказал он.
Я послушно приложил правую ладонь, зафиксировав в памяти электронного замка сканированный отпечаток своих хромосом. Теперь, по идее, без моего разрешения никто в коттедж войти не сможет. Хотя, если сильно захотеть и к тому же кое-что знать и уметь, то проникнуть в помещение не составит особого труда. Причем так, что и хозяин не догадается о посещении коттеджа в его отсутствие.
— Располагайтесь, устраивайтесь, не буду мешать. — Борацци протянул руку на прощание. — А через час зайдите к коммодору, коттедж номер один, представьтесь.
Он развернулся и зашагал прочь.
— Куги, за мной! — приказал он, проходя мимо кугуара.
Имитант никак не отреагировал. Он по-прежнему не сводил с меня глаз и, вжимаясь в траву, крался в мою сторону.
Борацци приостановился, оглянулся.
— Эх, предатель! — в сердцах махнул он на кугуара рукой и пошел дальше.
Я проводил медиколога взглядом. «Прямолинеен в суждениях, вспыльчив, не всегда толерантен», — вспомнилась характеристика из его досье. И это была не из худших характеристик на моих теперешних коллег. Да уж, контингент на платформе подобрался еще тот…
Тут я заметил, что Куги вновь готовится к прыжку на меня, погрозил ему пальцем и поспешно скрылся за дверью коттеджа. Только игрищ с имитантом мне и недоставало! И откуда у него такая спонтанная любовь к незнакомому человеку? Впрочем, здесь я лукавил перед собой. Знал, откуда, но никому более об этом знать не следовало.
— Добрый день, Вольдемар, — приветствовал меня секретарь коттеджа бесполым голосом. — С этой минуты и до срока истечения контракта вы являетесь полновластным и единственным хозяином этого коттеджа. Желаете ознакомиться с расположением комнат и обстановкой? Сейчас вы находитесь в холле…
— Я желаю, — оборвал я секретаря, — чтобы ты впредь выполнял чисто секретарские функции и подавал голос только в случае вызова меня извне либо когда я сам к тебе обращусь. Понятно?
— Да, господин Астаханов. Принято к сведению.
— Не к сведению, а к исполнению! — повысил я голос.
— Будет исполнено, — индифферентно согласился секретарь.
— Вот и ладненько… — пробормотал я, оглядываясь по сторонам.
Внутри коттедж выглядел не в пример моей однокомнатной квартирке на Земле. Даже сравнивать стыдно. Просторный холл-гостиная, уютная спальня, многофункциональные службы, но более всего поражали кабинет и лаборатория, оснащенные ультрасовременными приборами и новейшим оборудованием. Только сканирующий анализатор кристаллических структур горных пород стоил на порядок больше моего годового контракта, и это наводило на невеселые размышления. Такое оснащение никак не увязывалось с контингентом исследовательской платформы, в котором, включая и меня, не было высококлассных специалистов. Обычно фирмы, занимающиеся рекогносцировкой и обустройством планет под туристические комплексы, экономят на исследовательском оборудовании, но отнюдь не на специалистах. Настоящий профессионал и на устаревшем оборудовании, приобретенном за бесценок, квалифицированно выполнит исследования, и это обойдется фирме, несмотря на астрономические цифры в контракте, намного дешевле. Скупой платит дважды, но что-то не верилось в правомочность этой идиомы относительно намечаемых на Мараукане работ. С другой стороны, при моем возрасте следовало радоваться даже такому контракту, от которого опытные специалисты помоложе воротили носы. Но радоваться почему-то не хотелось.