Он оторвал взгляд от земли и скосил глаза на Куроедова. Тот сосредоточенно всматривался вдаль, уверенно управляясь со штурвалом.
– А ты неплохо справляешься с самолетом, – заметил Александр.
– А то! Опыт плюс талант сделали меня первоклассным летчиком! – похвастался Паша.
– От скромности не умрет, – пробурчал Александр, удобнее устраиваясь в кресле и прикрывая глаза.
Паша услышал.
– Это точно, смерть от скромности я оставляю тебе, – незамедлительно парировал он.
В это утро Александр подъехал в Пулково, где Паша накануне назначил ему встречу. Друзья встретились у входа в аэропорт и через служебный выход вышли на легное поле. Павел направился к небольшому реактивному самолету и, открыв дверь, пригласил друга пройти внутрь.
– Это что? – спросил Александр, остановившись перед трапом.
– Это мой летающий конь, – с гордостью ответил Паша. – Правда, хорош? Давай, старик, поднимайся, почувствуй его мощь и силу.
Александр, пригнувшись, проник в уютный салон с широкими иллюминаторами и, присев на одно из кресел, с интересом посмотрел на друга, поднявшегося на борт следом.
– Садись рядом, – предложил ему Паша, проходя на место штурмана.
– Ты что, сам поведешь самолет? – удивленно спросил Александр.
– А что? Не вызываю доверия? – хмыкнул Куроедов.
– Ты же в очках, у тебя зрение плохое. Как же тебя допустили до полетов? – Александр не нашелся сказать ничего иного.
– Глаз у меня, как у орла. А очки, это так, для солидности, – Паша снял очки и отложил их в сторону.
Александр прошел на свободное место, рядом со штурманским креслом. Паша тем временем пощелкал тумблерами, нажал какие-то кнопки, и двигатели самолета заработали. Машина плавно тронулась с места и начала выруливать на взлетную полосу.
– Ну, ты даешь! – вырвалось у Александра, когда самолет, уверенно оторвавшись от земли, круто лег на правое крыло, выровнялся и горизонт начал быстро расширяться.
– Я люблю летать на самолете, – произнес Куроедов с довольным видом. – Несколько лет назад у меня был пилот, а потом я решил научиться сам. Это здорово! Хочешь попробовать?
– Как-нибудь в другой раз, – отказался Александр.
– Как скажешь. У меня и автопилот есть, но я его не включаю. Теряется ощущение полета.
– Паша, ты молодец, – восхищенно произнес Александр.
– Да, я молодец, – согласился Куроедов. – Однако мы будем еще большими молодцами, если снимем фильм. Знаешь, у меня все уже складывается. Все уже здесь, в моем воображении. – Паша показал пальцем на свою голову.
– Дело за малым, – усмехнулся Александр. – Воплотить все это в действительность.
– В силу бесконечности вселенной все, что существует в нашем воображении, имеет место быть в действительности, – негромко произнес Паша.
– Ну, ты и завернул! – восхитился Александр. Точно, сценарист.
– Это не я. Это мой дед. Он говорил, что все реально. Мысли, воображение. Все. А еще он говорил, что наше воображение есть не что иное, как отражение реальности, которая бесконечна в силу безграничности вселенной.
– Еще круче! Кончай. У меня начали извилины переплетаться. Давай о чем-нибудь другом.
– О чем? – переспросил Паша.
– О более приземленном.
– Хорошо. Тогда рассказывай.
– О чем?
– О себе рассказывай. У тебя семья есть? Дети?
– Нет.
– Как нет? Не может быть. Такой мужик!
– Я был женат.
– И что?
– Мы прожили полгода вместе.
– Развелись?
– Ага.
– Это было давно?
– Восемь лет назад.
– Сожалею, но почему ты до сих пор один?
– Не встретил свою мечту. Боюсь ошибиться.
– Понятно. Обжегшись на молоке, дуешь на воду, – заметил Паша.
– Вроде того, – усмехнулся Александр. – А у тебя есть семья, дети?
– Да, жена, две девочки.
– Молодец!
Оба дружно замолчали, всматриваясь в даль, туда, где земля сливалась с небом.
– Как же тебе пришла в голову мысль устраивать такие представления? – спросил Паша после долгой паузы.
– Пришла, да, пришла, – тихо ответил Александр.
– Я смотрел твое представление. Там ты выполняешь весьма рискованные трюки. Зачем ты играешь со смертью?
– Я не играю со смертью, – поправил Александр.
– А что же ты делаешь?
– Я рисую смерть.
– Рисуешь? Интересная фраза.
– Это не моя фраза. Так сказала одна девушка позавчера. Странное чувство.
– Что?
– Я хотел бы ее встретить снова. Такое чувство, что мы давно знакомы.
– Это бывает, – согласно кивнул головой Паша. – Иногда встречаешь человека и кажется, что уже где-то видел его. Она из Красноярска?
– Ты догадлив.
– Поэтому ты решил поехать?
– Возможно.
– Ты кто по специальности-то? Учился где-нибудь после школы?
– А что? Не похоже, что учился? Морда не та. Стрижка под братка. Тяжелая нижняя челюсть.
– Есть сомнения, – Паша расхохотался.
– Я хирург, – с гордостью произнес Александр.
– Ну да! Как же ты такими ручищами скальпель держал? Сколько же ты людей зарезал? – ехидно спросил Паша.
– Не успел, – загоготал Александр. – После института я занялся настоящим делом.
– Сразу после школы поступил?
– Нет. Я до армии хотел на исторический факультет поступить. Не получилось. А в армии передумал. Решил в медицинский пойти. Я, кстати, под Питером служил. В Сертолово. Знаешь, где это? Там мотострелковый полк.
– Сертолово? Как же. Знаю, – кивнул головой Паша. – У нас там недалеко дача была до отъезда за бугор.
– Так, может быть, наши пути где-то рядом проходили. Только я в кирзовых сапогах по этим путям бегал, а ты рядом на песочке на берегу озера в это время загорал, – рассмеялся Александр.
– Вполне возможно! – кивнул головой Паша. – Я загорал там, на озере, и не только загорал! Я там с девочками дружил!
– Негодяй, – ухмыльнулся Александр.
– Еще какой, – согласился Куроедов и повернул штурвал. Самолет лег на правое крыло и пошел на снижение. Они подлетали к Омску.