— Первая дверь слева от вас.
Рене поблагодарила его и отослала заниматься своими делами, а сама подкралась к указанной двери и прислушалась. Внутри было тихо. Она потрогала дверную ручку. Щелк. Вознося безмолвную благодарственную молитву святому Квентину, покровителю замочных дел мастеров, она скользнула внутрь, тихонько прикрыв за собой дверь. Но негромкий храп заставил ее замереть на месте.
Рене выругалась про себя, уже не удивляясь тому, что быстроногий проныра сумел опередить ее. Она представила, как он выразительно выгибает бровь, глядя ей в спину. Откровенно говоря, она не ожидала застать его здесь. Принцесса готова была поспорить на свое герцогство, что Анна ни за что не отпустит его так быстро. Девушка рассчитывала затаиться где–нибудь до их прихода, а потом послушать, о чем они будут говорить. А теперь ей придется как–то объяснить свое присутствие. Рене легко могла вообразить, какой ушат грязи вылил на нее Уолтер. И что теперь? Майкл рассчитывает, что она сполна оправдает свою запятнанную репутацию?
Рене с опаской обернулась и… Комната была пуста. Впрочем, нет, не совсем.
На низенькой кровати на колесиках, стоявшей перед холодным камином, спал, свернувшись клубочком, слуга. Девушка поблагодарила святого, покровительствующего слугам, кем бы он ни был, и на цыпочках двинулась дальше.
В комнате пахло Майклом, в воздухе висел ощутимый аромат мыла, и в памяти у нее сразу же всплыли волнующие события прошлой ночи. В отличие от ее собственных апартаментов, здесь была всего одна комната, разделенная раздвижной перегородкой с портьерами на две неравные части. Одна, большая по размеру, была собственно спальней, а другая — гардеробной. У стены были сложены дорогие дубовые сундуки, седла и прочие атрибуты и принадлежности сильного пола. Спрятаться здесь было решительно негде, разве что на кровати, полог которой весьма кстати оказался задернут. Но подобное убежище исключалось. Иначе Майкл решит, что она тайком пробралась к нему в спальню, чтобы испробовать на нем свое искусство соблазнения. Бесенок, живущий в каждом из нас, подталкивал ее сунуть нос в его личные вещи, понюхать его одежду… Боже правый! Какие глупости лезут ей в голову!
Скрипнула, открываясь, дверь. Рене одним прыжком очутилась в гардеробной, задернув за собой портьеры.
— Пиппин! — На пол обрушилась перевязь с мечом. — Вставай и выметайся отсюда.
Слуга ответил хозяину на гаэльском языке, ворча что–то насчет ванны и грязи. Майкл выставил Пиппина за дверь с шутливыми проклятиями, что свидетельствовало о фамильярных отношениях между хозяином и слугой. Щелкнул, закрываясь, дверной замок.
— А теперь, миледи, — хрипло проговорил Майкл, — можете явить окружающему миру свое очарование.
Рене замерла, боясь дышать и напряженно вслушиваясь в то, что происходило в комнате. Неужели он догадался…
— С удовольствием, — ответил женский голос, за которым последовал шорох тафты и камчатной ткани.
От изумления у Рене округлились глаза. Оказывается, с ним была Анна. Девушка постаралась подавить раздражение, мысленно поаплодировала пронырливой подруге и принялась высматривать во фламандском плетении дырочку, которая позволила бы ей наблюдать за происходящим. К тому времени, когда она таковую обнаружила, Майкл уже раскинул руки, шутливым жестом признавая свое поражение.
— Миледи, я весь ваш. Со всей грязью, бородавками и прочими удовольствиями.
Обнаженная Анна переступила через груду одежды, упавшей к ее ногам, и принялась расстегивать пуговицы на его промокшем камзоле. С некоторым трудом стащив его с широких плеч молодого человека, она начала возиться со шнуровкой у него на рубашке.
— Кастильское мыло. — Она уткнулась носом ему в шею и принюхалась. — Какой приятный аромат!
На загорелом лице блеснула белозубая улыбка.
— Я рожден для того, чтобы доставлять удовольствие.
— О да!
Анна освободила его от промокшей батистовой сорочки. Майкл стоял перед ней полуголый, в одних грязных кожаных панталонах и высоких сапогах до колен.
Рене не могла оторвать от него изумленного и восхищенного взгляда. Он был великолепен. Перед нею стоял уже не юноша, и даже не хрупкий, пусть и талантливый, художник. Под загорелой кожей перекатывались бугры мышц, которые можно обрести только долгими годами тренировок с боевым оружием. Он был высок, строен и худощав. Широкие плечи венчали могучий торс, сужавшийся к тонкой, почти девичьей талии. Ниже плоского живота, покрытого квадратиками мускулов, топорщился гульфик его панталон, свидетельствуя о его мужской силе и готовности к предстоящему сражению. Один только взгляд на его безупречное, как у античного бога, тело вызвал в душе у Рене такую бурю чувств, что девушка сразу же ощутила, как у нее загорелись щеки, а внизу живота стало тепло.
Анна жадно протянула руки, чтобы дотронуться до его загорелой груди. Рене презрительно наморщила нос. И хотя смотреть на то, что должно было неминуемо последовать, у нее не было ни малейшего желания, отвести глаза она тоже не могла. Анна обхватила его за мощную шею и притянула его голову к себе для поцелуя, но Майкл разомкнул ее объятия и подтолкнул к просторной кровати. «Обойдешься без поцелуев, Анна. Он не хочет тебя целовать», — с каким–то мстительным злорадством подумала Рене. От его толчка Анна повалилась навзничь на тюфяк, и ее полные, как коровье вымя, груди заходили ходуном.
— Ты собираешься снять эти отвратительные штаны, или я должна удовлетвориться тем, что меня набьют шерстью?
— Не стоит беспокоиться, пылкая леди, я постараюсь не ударить в грязь лицом. — С этими словами Майкл развязал шнуровку на гульфике и стащил панталоны с нательным бельем до колен.
Рене изумленно ахнула, чем едва не выдала себя. Быть может, она бы выдержала зрелище его обнаженных ягодиц, но он стоял к ней лицом. Из густых золотистых зарослей между его мощными и стройными бедрами торчало настолько длинное и толстое копье, что девушка почувствовала, как у нее перехватывает дыхание, а глаза вылезают из орбит. Да, природа щедро оснастила его необходимым оружием, и он по праву гордился этим. Стоя совершенно неподвижно, как бронзовая статуя, он позволил Анне полюбоваться собой, как если бы предъявлял ей верительные грамоты своей мужской силы.
Рене с трудом отвела глаза от его зловещего копья и принялась вглядываться в его лицо, ожидая увидеть тщеславную улыбку, но Майкл смотрел прямо перед собой на занавес, закрывавший вход в гардеробную. Девушка отшатнулась, словно получив удар в грудь; от его взгляда ее пробрала мелкая дрожь. Неужели он догадывается о том, что она притаилась здесь? Она крепко зажмурилась, ругая себя последними словами. Ее охватил стыд. Она подорвалась на собственной петарде.
— Майкл, ты заставляешь себя ждать, — с глуповатой улыбкой жеманно проворковала Анна. — Я здесь, перед тобой, а не там, в гардеробе.
Рене, собрав остатки своего упрямства, вновь приникла глазами к дырочке в ярко–алой портьере. Майкл взял Анну под колени и рывком подтянул нижнюю часть ее тела к краю кровати. Но из–за своего высокого роста ему все равно пришлось подложить несколько подушек Анне под ягодицы, чтобы приподнять их для своей яростной атаки. Он широко развел в стороны колени женщины и резко вонзился в нее, соединив их тела.